Прекрасная саксонка - Тара О'Делл

Эдива поняла, что как ни неприятно, но ей придется подчиниться брату и пойти на встречу с ним. Нельзя было допустить, чтобы Голда оболгала ее.

Да ведь она и собиралась сходить в деревню. Состояние Вульфгет не улучшилось, поэтому Эдива решила обратиться за советом к знахарке.

Она подошла к столу, за которым сидел Форней.

– Сэр Алан, – обратилась она к нему, – помните ту молодую девушку, которая угорела во время пожара?

Форней кивнул, настороженно глядя на нее.

– Ей стало хуже. Я хотела бы поговорить со знахаркой, которая живет в деревне.

– Разве знахарка не может прийти сюда сама?

– У нее болят ноги. Старуха едва ходит. – Эдива помолчала и добавила: – Если вы мне не доверяете, можете пойти в деревню вместе со мной.

Он внимательно посмотрел на нее. Эдива выдержала его взгляд. Она не обманывает. Вульфгет действительно нуждается в помощи. Он сам убедится, когда увидит девушку.

Вульфгет лежала укрытая одеялом. Увидев Эдиву и Алана, она попыталась приподнять голову.

– Лежи, – сказала Эдива. – Мы пришли, чтобы помочь тебе.

Взгляд огромных фиалковых глаз Вульфгет остановился на рыцаре. Потом она перевела взгляд на Эдиву.

– Не бойся, – мягко произнесла Эдива. – Сэр Алан будет сопровождать нас. Мы пойдем в деревню к старой Хельвенне.

Слова Эдивы, похоже, не успокоили Вульфгет. Ее и без того бледное лицо побелело еще больше. Поразительно красивые глаза округлились.

Эдива взглянула на Алана.

– Она вас боится. Вы – один из тех, кто причинил много зла нашему народу.

– Я никогда не сделал бы ничего плохого такому нежному цветочку, – с улыбкой произнес он. – Скажите ей это.

Эдива недоуменно взглянула на рыцаря. Нежному цветочку? Вот как? Может быть, ему нравятся женщины хрупкие, нуждающиеся в защите?

Она снова повернулась к девушке:

– Вульфгет, ты можешь доверять мне. Я не привела бы сюда норманна, если бы думала, что он может причинить тебе зло. Ты не должна его бояться.

Девушка посмотрела на рыцаря и со вздохом откинулась на подушку.

– Она не сможет идти сама, – сказал Форней.

– Возможно, у нее хватит сил. Форней покачал головой:

– Я понесу ее. Так будет лучше.

Он наклонился, чтобы поднять девушку. Эдива напряглась, опасаясь, что девушка разозлит его, если начнет вырываться.

Но ее опасения были напрасны. Вульфгет позволила рыцарю поднять ее, а когда он выпрямился, обвила худенькой ручкой его шею и спрятала лицо у него на груди.

– Она почти ничего не весит, – сказал Форней. – Хрупкая, словно птичка.

– Бедняжка уже много дней почти ничего не ест, – сообщила Эдива, когда они направились к выходу.

– Вы уверены, что она саксонка? Таких, как она, я здесь больше не видел.

– В ней, возможно, есть датская кровь, – предположила Эдива. – Но она родилась в Оксбери, и ее родители ничем не отличаются от прочих вилланов.

– Она девственница?

Эдиву удивил и разозлил вопрос рыцаря:

– Если ее не изнасиловали ваши люди, то она все еще девственница!

– Она не вынесла бы насилия, – задумчиво произнес Форней. – Так что скорее всего она осталась девственницей.

– Вы не собираетесь брать с собой еще кого-нибудь? – спросила Эдива, когда они подошли к воротам.

Форней поудобнее разместил у себя на руках хрупкую ношу.

– Вы думаете, в этом есть необходимость? Ваши соплеменники собираются напасть на нас?

Эдива стиснула зубы. Нет, этот человек невыносим!

– Мне неизвестны их намерения. Но мне кажется, что предосторожность не помешала бы. Бревриен, выходя за пределы крепости, всегда брал с собой охрану.

– А может быть, вы хотите выманить из крепости как можно больше норманнов?

– Думаете, я поведу вас в засаду с ней? – спросила Эдива, показав на Вульфгет. – Даже самый лучший из наших лучников не решился бы стрелять в вас, опасаясь за ее жизнь.

– Думаю, мятежников не беспокоит жизнь маленькой крестьянки, – возразил он. – Они не задумываясь принесли бы ее в жертву, если бы захотели убить меня. Это ведь из-за них она пострадала. Если бы эти разбойники не подожгли кухню...

Он прав, подумала Эдива. Ее братья и их люди пылают ненавистью к захватчикам, и им дела нет до того, что из-за них пострадает невинный.

– Я просто дала совет. А уж брать или не брать с собой сопровождение – это вам решать.

Форней пристально посмотрел на нее, как будто хотел прочесть ее мысли.

– Ладно, – сказал он наконец, – мы возьмем с собой сопровождение. Пейн! – крикнул он стражнику. – Пусть кто-нибудь сменит тебя. Ты и Вормунд пойдете с нами в деревню.

Хельвенну в деревне уважали и побаивались. Она творила чудеса – умела исцелять людей. Дом ее стоял на отшибе. Эдива видела, как норманн презрительно скривил губы при виде убогого жилища.

– О Хельвенне некому позаботиться, – объяснила Эдива. – Не судите ее строго. Она единственная, кто может вылечить Вульфгет.

Рыцарь взглянул на девушку. Она дремала у него на руках.

Эдива, пригнувшись, вошла первой. Она «Чуть не задохнулась от тяжелого спертого запаха, который стоял в хижине. Хельвенна – тучная старуха – лежала на тюфяке в углу. Редкие седые волосы тонкими прядями обрамляли ее круглое лицо. Но черные глаза смотрели пытливо, все замечали и ничего не упускали.

– Хельвенна, я Эдива, дочь Леовайна. Нам нужна твоя помощь.

Старуха неуклюже приподнялась и села.

– Ну и ну! – сказала она. – Ты выросла и стала прехорошенькой. – Глаза ее лукаво блеснули. – А чем ты мне заплатишь? У тебя есть золото? Хельвенна любит золото. – Знахарка захихикала.

– Она сумасшедшая, – шепотом сказал Форпей, стоящий за спиной Эдивы.

– Нет, она в своем уме, как вы или я. У вас нет с собой монетки? Я забыла, что ей надо заплатить.

– Ей нужны деньги? У меня нет с собой денег. Неужели жители деревни расплачиваются с ней деньгами?

– От них она принимает пищу или дрова. Но она знает, что я могу заплатить больше. – Эдива печально вздохнула. – Надо было подумать об этом. Постойте... у меня есть серебряная пряжка. – Она сняла с пояса пряжку и протянула ее знахарке.

Старуха повертела красивую вещицу в руке, попробовала на зуб. Удовлетворенно хмыкнув, она сказала:

– Несите сюда больную.

– Она хочет, чтобы вы поднесли к ней Вульфгет, – перевела Эдива Алану слова старухи. – Положите ее на тюфяк.

Форней с большой неохотой выполнил требование.