Аромат рая - Дженнифер Блейк

– Думаю, что да, пока держу вот это. – И он приподнял саблю, словно взвешивая ее.

Элен перевела взгляд с его темного, будто окаменевшего лица на лезвие сабли.

– Очаровательно! – проговорила она с едким сарказмом. – Завоеватель снова предъявляет свои права на добычу.

– Как тебе будет угодно.

Отнюдь не под давлением угрозы Райана она приняла решение. Причиной послужило мрачное выражение его лица, когда он признал ее критику. Его вынудили сражаться из-за нее. Поэтому Элен обязана была объясниться с ним. Бросив на него виноватый взгляд, она вырвала руку и направилась к двери. Быстрыми шажками прошла в салон и дальше – в его каюту, где они поселились. Туда, в тесное пространство совсем небольшой каюты, она вошла с трудом, переступая через чемоданы и коробки, которые он захватил в качестве трофеев.

Райан ногой захлопнул за собой дверь и, подойдя к столу, бросил на него не обтертую от крови саблю, неблагозвучно звякнувшую о дерево. Повернувшись к Элен, он встал напротив, сложив руки на груди и навалившись бедром на стол. Глядя на нее в упор, он тихим голосом спросил:

– Так как же это получилось, что меня публично обвинили в том, что я использовал свое преимущество над беззащитной женщиной?

– Это обвинение бросил Дюран, а не я, – ответила Элен, сумев подавить дрожь и глядя ему в глаза.

– Но ведь кто-то мог подкинуть ему эту идею? А кто, кроме тебя, мог бы это сделать?

– Он сам. Он полагает непостижимым, что всего за несколько дней я смогла превратиться из его будущей невесты в твою любовницу без принуждения. Хотя и мне самой это не совсем понятно.

– И ты предпочла бы стать его невестой снова – чистой и непорочной?

– Тебе не стоит надо мной насмехаться.

– Это не ответ. Дюран настаивал, чтобы свадьба все-таки состоялась?

– А что, если и так? Жизнь не стоит на месте, и все меняется, – сказала она, глядя куда-то за его плечо.

– Но ты же хотела, чтобы все осталось по-прежнему, – сухо проговорил Райан и увидел, как Элен вздрогнула, словно от удара кнутом. Он чувствовал в ней какую-то скрытность, что-то такое, что росло день ото дня. И это объясняло все ее поведение, он убеждался в этом.

– Мне нужны безопасность и покой. Не больше и не меньше.

– В наибольшей безопасности могут находиться только мертвые.

От этих слов в ней вспыхнуло раздражение.

– Что ты понимаешь в этом? – настойчиво спросила она. – Ты, способный добиваться своего, ты, грозный капер, нагоняющий ужас на женщин, детей и торговцев. Ты достаточно силен, чтобы получать все, что захочешь, никто не посмеет встать на твоем пути!

Мрачная искра сверкнула в его глазах.

– Уж не обвиняешь ли ты меня в кражах?

– А как все это называть, – спросила она, обводя рукой чемоданы и коробки вокруг себя, – если не крадеными вещами?

– Товарами, – твердо ответил Райан.

– Наверное, это книги? Если ты ждешь, что я приму твои слова на веру, как и бедняжка Жози, то тебе придется потрудиться убедить меня в этом.

– Я – торговец. Я покупаю, продаю и обмениваю. В Новом Орлеане у меня склад...

– Полный краденых вещей!

– Наполненный товарами, конфискованными по праву каперского свидетельства, а кроме того, меха и пшеница из Иллинойса, – проговорил он с едва сдерживаемой яростью. – Если испанцы перестанут мешать честной торговле, то каперства будет меньше. А пока что английский «купец» был моей честной добычей.

– А что, если бы на его месте оказался француз? Ты его тоже захватил бы?

Райан промолчал.

– Видишь, у тебя нет чувства верности.

– Я верю себе, своим друзьям и своей стране.

– Ты? Стране? Ха-ха!

– Да, моей стране. К тому же я еще и плантатор, если в твоих глазах это добавляет человеку респектабельности. Но я говорил о единственной стране, по отношению к которой чувствую свой долг или верность, и это – Луизиана.

– Думаю, твои слова произведут неизгладимое впечатление на испанцев, когда ты захватишь не то судно и они решат тебя повесить.

Испанцев в Новом Орлеане не интересует благополучие своей колонии в Луизиане, их интересует только то, что может принести пользу Испании, отделенной целым миром.

– Но это уже не имеет значения, если ты мертв!

Он стоял, любуясь румянцем, выступившим на ее лице от негодования. Улыбка тронула уголки его рта.

– Я еще не умер и очень даже неплохо себя чувствую. И вообще, я хочу тебя, Элен, – сказал он тихо, словно умоляя ее.

Потом Райан быстро отвернулся, присел к чемоданам и стал открывать замок одного из них.

– Хочешь ли увидеть мои неправедно добытые сокровища?

– В этом нет необходимости... – начала она высокомерно, но тут же замолчала.

Дорожный чемодан был набит книгами всех размеров – от крошечных, вмещающихся в карман, до огромных фолиантов в красивых переплетах с золотыми обрезами. Коллекция старинных книг поражала своим великолепием и богатством.

Элен махнула рукой в сторону остальных коробок и чемоданов, окружавших ее:

– И это всё книги?

– Да. Их так не хватает в Новом Орлеане.

– И ты намерен восполнить этот недостаток?

– После того, как отберу книги для себя.

Элен прошла к койке. Лежа, она наблюдала за Райаном, который брал книгу за книгой, пролистывал и с любовью и некоторой неохотой возвращал в чемодан. Еще раз она осознала, насколько плохо знает его, насколько поспешно составила свое мнение о нем.

Наконец Райан закрыл крышку чемодана и подошел, чтобы сесть рядом с нею.

– Скажи, могла бы ты предпочесть этому связки жемчугов и сапфиров величиной с яйцо малиновки?

Элен покачала головой, не глядя на него.

– А я бы смог, – прошептал он, дотрагиваясь до нее. – Мне хотелось бы видеть тебя в таких драгоценностях, но, признаюсь, я хочу тебя и неукрашенную, страстно хочу...

Это было настоящим похищением женщины... Ее тело отвечало на слова Райана диким жаром. Волны удовольствия и наслаждения неудержимо прокатывались по ней каждый раз, когда он прикасался к ней. Не думая ни о чем, она отдалась ему и получила радость, неистовство страсти и великолепие быстрого движения...

Берег Луизианы открылся перед ними узкой синеватой полоской на горизонте, постепенно поднимавшейся и превращавшейся в коричневато-зеленую. Эта часть путешествия оказалась самой скучной и утомительной, особенно когда они обогнули остров Куба и проплыли вдоль него, не пытаясь приблизиться к берегу. Потом им пришлось маневрировать среди сотен протоков и островков устья Миссисипи, где ее грязно-желтые воды впадали в зеленоватую синеву залива. По восточному проходу они двинулись к контрольному посту Ла-Бализ, откуда начинался стомильный канал по главному руслу реки к Новому Орлеану.