Вкус Евы - Джас Риччи

— Что ты? — Гаркнул папка, преградив путь Алине, которая вздернув нос, гордо подошла к нему вплотную.

— Мне собирать вещи?

— Эй, эй, потише. Вы что?! — Завопила я. — Какие вещи, вы белены объелись, пока меня вчера вечером дома не было?

— Этот кто-то — Алина.

— Ну, зачем ты так? — Аля прижимает ладошки к лицу, а я срываюсь с кресла, бросая салфетку на стол.

— Пап, ты или объясни или уйди, неужели ты не видишь, что ей плохо.

— Алина, имей смелость признаться Еве в том, что вчера было, — прохрипел отец, пытаясь схватить Алю за руку, но я не даю.

Котов на взводе. Мой уравновешенный, добрый, нежный папка превратился в разъяренного тигра.

— Я сказала ему, что люблю, что он — дурак, если до сих пор пытается отвоевать её.

— О Боже, детка, только не реви.

Я метнула в отца убийственный взгляд. Что он вчера здесь натворил?! Он что вообще с катушек слетел? Как так можно, неужели выбесился и показал свое паршивое настроение. Мне в последние полгода перепадало, когда он был на грани, боюсь представить, что он вычудил Але.

Ева

— Она же мне как дочь, это уму непостижимо.

— Пааап, — огромными глазами смотрю на Котова, который кулаком ударил по стене, а мы вздрогнули, — пааап, она тебе не дочь, ты берега не путай.

— Вот именно, он только об этом весь вечер и твердил, что глупости всё это.

— Аль, а ты с обрыва, да в омут, как так? Неужели нельзя было как-то…

— Как по-другому? Он меня не замечает, я для него — вторая дочь. А я скоро с ума сойду! Мне, видимо, не стоило приезжать к вам, там, на расстоянии, это было легче перенести.

У меня волосы на затылке шевелятся от откровений, тогда что происходит в душе отца. Он действительно привык жить в каком-то своем комфортном мире, а здесь такой взрыв, такой накал страстей. Не удивлюсь, если он сейчас же начнет рубить с плеча.

— Не стоило, — режет отец по живому.

— Ну, пааап, это же не игрушки, зачем ты так.

— То есть, ты считаешь нормальным, что к мужику с нихерали прилетает признание в любви, ему вешаются на шею? Я должен был бы сразу сойти с ума, задрать ей юбку и здесь же на столе трахнуть её?

Я вспыхнула до корней волос, Котов очень напомнил мне Макса в гневе. Тот так же реагировал на меня в начале. А теперь я просто боюсь представить, что у нас с ним всё быстро закончится. Впрочем, я себя стараюсь сильно не обнадёживать прочными отношениями. Он взрослый, слишком привлекательный, а я глупая студентка, которая поехала крышей. Моя симпатия к Максу далеко не любовь, это порочная страсть, которая может свести с ума.

А Алина… Мне очень больно за нее, и я понимаю это отчаяние влюбленной девочки. Она много лет подавляла в себе эмоции, желание, а когда решилась открыться, получила удар в спину. Но здесь как на войне, никогда не знаешь, где выиграешь, а где останешься у разбитого корыта.

Я понимаю отца, но не понимаю его бурной реакции. Все сложно, слишком запутанно. А мне нужно стать между этими двумя близкими мне людьми и попытаться их примирить. Хотя, зачем себя обманывать, примирения никакого не будет.

— Не нужно, ты же не какой-то пошлый извращенец, — скривила губы, метая с Котова гневный взгляд.- Но зачем ты это все развил до взрыва эмоций, почему спокойно обо все было не поговорить.

Отец смотрит на меня озадаченно, а я же не дура, понимаю, что поведение Алины его детонировало, вывело из равновесия.

— Давайте просто попытаемся остудить эмоции, и решить, как жить дальше. Что случилось, то случилось, пленку не перемотаешь.

— Я буду искать квартиру, и сегодня же найду вечернюю подработку, чтобы её оплачивать.

Я в отчаянии, родители Алины мне такого отношения к их дочери не простят. Они отпускали дочь с уговором, что она будет под нашей опекой, что мы пристально будем следить за её безопасностью. И что в итоге? Другая квартира. Да уже через полдня чемоданы Алины будут валяться в багажнике отцовской машины, а моя подруга зареванная будет лить крокодильи слезы.

— Ты права.

Отец идет к столу, нажимает кнопку кофемашины, делает себе американо, а я смотрю на его напряженные плечи, сжимая ревущую Алину.

— Я всё решила, так будет легче, всем будет легче.

— Никому не буде легче, — выносит свой вердикт Котов и поворачивается к нам, — уйду я, до тех пор, пока вы не вылечите своих тараканов, пока не прекратите творить чушь в этом доме.

Ой как мне не нравится подобный расклад и выводы отца. Что-то чует моя задница, что нас с Максом придется несладко, что Котов на почве этой проблемы, с головой закопает меня, узнав о том, что я связалась с его приятелем, что сплю и не собираюсь его бросать. А что будет с Максом, даже не хочу представлять.

— Ты прав, давай сделаем паузу, — уверенно делаю выводы, и выталкиваю Алину из кухни, шепчу, — вы сошли с ума!

— Зато я теперь уверена в том, что мне нужно вырвать эту чертову любовь из себя, навсегда.

— Прости, Алька, что так всё вышло. Не отчаивайся.

Я случайно повернула голову назад и нервно сглотнула, увидев, что отец провожает нас хмурым взглядом, делая короткие нервные глотки кофе.

Котов

Я смотрел на двух красивых девушек, которые жались друг к другу и понимал, что лишним в этой огромной квартире, увы, являюсь именно я. Еве нужен близкий человек, и это не я. Я — отец, с которым никогда не поговоришь настолько откровенно, что душе станет легче. Ей нужна женская поддержка, ей требуется человек, который поможет преодолеть все трудности. И если в нашей жизни нет родной, близкой женщины, то пусть Ева восполняет пробел общением с Алиной.

Я полночи не спал, мои мысли до сих пор витали вокруг того, что пришлось узнать. Принять такую новость нелегко, она все нарушила. Исчезла та легкость, непринужденность в наших отношениях. Теперь память мне активно подбрасывала расшифровки всех случаев, когда Алина со своей стороны делала какие-то попытки обратить на себя моё внимание. Даже последнюю неделю она непозволительно много раз разрешала себе прикасаться ко мне, кокетничть. А я все воспринимал за чистую монету, я привык видеть её веселой, жизнерадостной, девочкой, которая дружит с дочкой. И вот здесь такое вывалилось.

Помню по себе, как предательская фантазия штурмовала мозги в те дни, когда я случайно встречал Стеллу с братом, видел, как она флиртует с ним. Паршивое чувство, раздирало на части, снося здравый рассудок.

Ставлю чашку в мойку, шумно выдыхаю, а потом упираюсь руками в столешницу. Мне действительно время собираться. Так действительно будет лучше.

— Пап, я не думала, что она вот так, я не знала, — уже у порога меня ловит Ева и виновато смотрит мне в глаза.