Соблазни меня в сумерках - Лиза Клейпас

— А что вы предлагаете, Маркс? Отослать Поппи в монастырь? Она вправе выйти замуж, за кого пожелает.

— Даже если это закончится катастрофой?

— Это не закончится катастрофой. Это закончится разводом. Я так и сказал Поппи. Но она твердо намерена выйти за него замуж. Я всегда полагал, что Поппи слишком разумна, чтобы совершить подобную ошибку.

— Она разумна, — отозвалась Маркс. — Но она одинока. И Ратледж воспользовался этим.

— Как она может быть одинока? Она постоянно окружена людьми.

— Нет больше одиночества, чем в толпе.

В ее голосе прозвучала щемящая печаль, и Лео подавил порыв обнять ее, прижать к себе и утешить. Это привело его в панику. Нужно срочно что-то сделать, чтобы разрядить обстановку.

— Выше нос, Маркс, — бодро произнес он. — Уверен, в один прекрасный день вы найдете какого-нибудь бедолагу, которого сможете терзать всю оставшуюся жизнь.

И с облегчением увидел на ее лице привычную презрительную гримасу.

— Я еще не встречала мужчину, который мог бы соперничать с чашкой крепкого чая.

Лео собирался ответить, когда из комнаты, где ожидала Поппи, донеслись голоса.

Говорил мужчина, страстно и напряженно.

Лео и Кэтрин переглянулись.

— Разве она там не одна? — удивился Лео.

Компаньонка неуверенно кивнула.

— Это Ратледж? — спросил он. Кэтрин покачала головой:

— Я только что видела его снаружи.

Без лишних слов Лео распахнул дверь и шагнул внутрь. Кэтрин последовала за ним.

Лео остановился так резко, что она налетела на него. Поппи, одетая в белое кружевное платье с высоким воротом, стояла у стены, резко выделяясь на фоне черных и пурпурных мантий. Она выглядела как ангел, залитая светом, струившимся через узкое окно, с короной из бутонов белых роз и длинной вуалью, ниспадающей на спину.

Напротив нее стоял Майкл Бейнинг, похожий на безумца, с диким взглядом и в одежде, пребывающей в беспорядке.

— Бейнинг, — сказал Лео, захлопнув дверь ногой. — Я не знал, что вас пригласили. Гости уже заняли места. Не пора ли вам присоединиться к ним? — Он помедлил, прежде чем добавить ледяным тоном: — А еще лучше уйти совсем.

Бейнинг покачал головой, в его глазах сверкнуло отчаяние.

— Я не могу. Я должен поговорить с Поппи, пока не стало слишком поздно.

— Уже слишком поздно, — сказала Поппи, ее лицо было почти таким же белым, как ее платье. — Все решено, Майкл.

— Вы должны знать, что я выяснил. — Майкл бросил умоляющий взгляд на Лео. — Оставьте меня с ней наедине хотя бы на минуту.

Лео покачал головой. Он сочувствовал Бейнингу, но сомневался, что это что-нибудь даст.

— Извини, старина, но кто-то должен думать о приличиях. Невеста не должна уединяться перед свадьбой даже с женихом, тем более с посторонним мужчиной.

— Пусть говорит, — заявила мисс Маркс, подойдя ближе.

Лео бросил на нее раздраженный взгляд:

— Проклятие, Маркс, вы когда-нибудь перестанете говорить мне, что делать?

— Да, когда вы перестанете нуждаться в моих советах.

Поппи не сводила глаз с Майкла. То, что он явился, когда она, одетая в свадебное платье, вот-вот станет женой другого мужчины, было похоже на кошмарный сон. Охваченная дурными предчувствиями, она не хотела слышать, что он собирается сказать, но и не могла позволить ему уйти, ничего не сказав.

— Почему вы здесь? — промолвила она.

Майкл, на лице которого застыла гримаса муки и мольбы, протянул ей письмо:

— Вы узнаете это?

Поппи взяла письмо затянутыми в кружевные перчатки пальцами и удивленно уставилась на него.

— Это ваше письмо, — произнесла она в замешательстве. — Я потеряла его. Откуда оно у вас?

— От моего отца. Его дал ему Гарри Ратледж. — В расстройстве Майкл запустил пятерню в волосы, еще больше взъерошив их. — Этот ублюдок пошел к моему отцу и рассказал ему о наших отношениях, представив их в наихудшем свете. Он настроил моего отца против нас, прежде чем мне представился шанс объяснить ему мою позицию.

Поппи похолодела, во рту стало сухо, сердце забилось медленнее. Зато лихорадочно заработал мозг, делая выводы, один неприятнее другого.

Открылась дверь, и все повернулись к вошедшему.

— Ну конечно, — с кислым видом произнес Лео. — Только этого не хватало для полноты картины.

Гарри, неспешно проследовавший в тесную, заполненную людьми комнату, выглядел на удивление элегантным и невозмутимым. Самообладание защищало его не хуже стальных доспехов.

— Привет, дорогая, — сказал он Поппи, скользнув пальцами по ее вуали.

Хотя он не коснулся ее непосредственно, Поппи напряглась.

— Это дурная примета, — прошептала она пересохшими губами, — видеть невесту перед венчанием.

— К счастью, — отозвался он, — я не суеверен.

В его лице не было и тени угрызений совести. «В сказках, — вспомнила она его слова, — я был бы злодеем». Он не лукавил.

И она собирается выйти за него замуж.

— Я рассказал ей, что вы сделали, — заявил Майкл, обращаясь к Гарри. — Как вы сделали невозможным наш брак.

— Я не делал его невозможным, — возразил Гарри. — Я его просто затруднил.

Майкл казался таким юным и благородным, настоящим рыцарем, незаслуженно пострадавшим. А Гарри таким жестоким и недостойным, что Поппи не могла поверить, что она находила его обаятельным и полагала, что сможет обрести с ним счастье.

— Она была бы ваша, если бы вы действительно хотели ее, — продолжил Гарри с безжалостной улыбкой на губах. — Но я хотел ее больше.

Майкл издал полузадушенный возглас и бросился на него с поднятым кулаком.

— Нет! — выдохнула Поппи.

Лео рванулся вперед, но Гарри оказался проворнее. Перехватив руку Майкла, он завел ее назад и прижал противника лицом к двери.

— Прекратите! — Поппи кинулась к ним, молотя кулаками по его плечу и спине. — Отпустите его!

Но Гарри, казалось, не чувствовал ее ударов.

— Итак, Бейнинг, — холодно произнес он. — Вы пришли сюда жаловаться или у вас есть конкретные предложения?

— Я намерен увести ее отсюда. От вас!

Гарри одарил его презрительной улыбкой:

— Вначале я отправлю вас прямиком в ад.

— Отпустите его, — произнесла Поппи голосом, которого он никогда прежде не слышал от нее.

Этого было достаточно, чтобы заставить Гарри прислушаться. Бросив на Поппи дьявольский взгляд зеленых глаз, он медленно отпустил Майкла. Тот резко повернулся, его грудь бурно вздымалась.