Три желания для художника - Анастасия Левковская

Я вздрогнула и посмотрела на него.

– Так у тебя…

– Но я был счастлив и рабству, хоть и такому, – словно и не слышал меня Энди. – Главное, чтобы быть рядом с ней… Первые три месяца она таскала меня повсюду с собой. Ну, как карманную собачку. Потом все чаще была занята… Я жил здесь, в Ольмейре, а она приезжала раз в неделю – посмотреть спектакль, поужинать со мной. Ну и божественную энергию забрать, как же без этого… Затем ее приезды сократились до раза в месяц… А спустя два года после нашей первой встречи она вообще перестала появляться. Я, как дурак, ждал… – Я заметила, как он стиснул зубы и сжал кулаки. – Оправдывал ее, как мог… Пока через полгода мне не пришли документы, в которых было сказано, что вассальный договор расторгнут.

– Как – расторгнут? – растерялась я. – Джинны же обычно…

– Да, я знаю. – Теперь Энди посмотрел на меня. – Такие договора обычно пожизненны. И прекращают действовать в случае смерти одного из партнеров.

– Мне так жаль… – прошептала я, не зная, что еще сказать.

– Не стоит, она не умерла, – саркастически ухмыльнулся актер. – Я же не мог просто оставить это все… Решил хоть на могилку сходить, пр-р-ридурок, – рыкнул он. – Но вместо этого… в родном Ольмейре… увидел ее. С каким-то молодым пареньком. Который смотрел на нее восторженным взглядом и декламировал полные обожания стихи. Меня, Шая, просто выбросили, – со свистом выдохнул он. – Как старый, испорченный накопитель.

И хоть умом понимала, что уж я-то точно ни в чем не виновата, но стыдно все равно было. Словно принадлежность к джиннам пятнала меня сама по себе.

– Не бери на свой счет, – как-то очень по-доброму улыбнулся Энди, чутко среагировав на мое состояние, как и положено человеку его профессии. – Я не Лео и прекрасно понимаю, что равнять всех джиннов по одной стерве – не самое умное дело.

– Спасибо, – тихо прошептала я и неловко спросила: – И… как ты пережил предательство?

– Плохо, – был закономерный ответ. – Собственно, если бы не Лео и родители, скорее всего, и не пережил бы, в петлю полез. А так… год я не понимал, на каком свете живу и что делать, чтобы избавиться от непрекращающейся ноющей боли в груди. Потом постепенно не то сжился с ней, не то накал поугас. Сейчас могу даже сказать, что в порядке. Ну, насколько может быть в порядке тот, по кому вот так потоптались, – хмыкнул он.

А я лишь горько вздохнула. Да уж, и почему после этого Лео джинний не любит? Вообще поводов не дали, ага. Еще удивительно, что Энди зла не затаил. Его в этой ситуации было жаль просто до слез! Всю мою необоснованную и обоснованную неприязнь окончательно смыло. И как таких гадин, как та дамочка, земля носит, не понимаю?! Надеюсь, я с ней не знакома. А то… прямо мерзко как-то.

– Мм… – Я искоса глянула на актера, который с задумчивой улыбкой смотрел на закат. – А как ее зовут, эту джиннию?

– Мирайа, – немедленно отозвался он, не сводя взгляда с постепенно уходящего за горизонт солнца. – Мирайа Айшейри.

Я чуть не сверзилась с этой лавочки, честное слово! А имя-то знакомое, еще и как знакомое!

– Э-э-эм, – пробормотала я, не зная, как сообщить Энди… новости.

– Что? – Он повернулся ко мне и с любопытством склонил голову.

– Ну… это… Она… в общем…

– Да, я знаю, – рассмеялся актер. – Мертва уже полгода как.

Я опешила от его реакции и негромко проговорила:

– Да уж, ты действительно от своей любви излечился…

– А не в этом дело, Шая, – спокойно сказал он. – Видишь ли… Всплыли некоторые факты.

– Какие?

Актер опять повернулся к закату и криво усмехнулся.

– Несколько месяцев назад меня вызывали на допрос в Объединенную службу безопасности, – ровным тоном произнес он. – Оказалось, что я был не первым и далеко не последним в списке Мирайи. За прошедшие десять лет она успешно сменила больше восьми «младших супругов». Ваши следователи подозревали, что убил ее кто-то из брошенных мужчин.

– С ума сойти! – выдохнула я потрясенно, остро жалея, что никогда особо не вслушивалась в новости. – И тебя тоже подозревали, да?

– Возможно, – пожал плечами Энди. – Но я этого не почувствовал. Следователь был предельно корректен, и его вопросы в основном касались того, как мы с ней познакомились и каким именно образом расстались. Но новость о том, что таких олухов, как я, у Мирайи было гораздо больше двух, знатно отрезвила, да, – хохотнул он.

– Дрянь, – скривилась я и мстительно прошипела: – Ну и поделом ей!

– Но и это еще не все. – Актер посмотрел на меня со странным прищуром. – Через пару недель после допроса ко мне в Школу пришел тот самый следователь. У меня с ним состоялся… в высшей степени странный разговор. И, честно говоря, я очень надеюсь, что ты прояснишь мне кое-какие моменты, которые не дают покоя до сих пор.

– Ну, если это в моих силах, – задумчиво сказала я, невольно загораясь интересом. – И что же он сказал?

– Мм… Что срок почти вышел и скоро меня не будет это тревожить, – медленно проговорил он, видимо, вспоминая дословно. – А еще… что Мирайа была редкой дрянью и если бы ее не убил бывший, то рано или поздно она была бы казнена.

– Казнена?! – потрясенно повторила я.

– Да, я тоже удивился, – кивнул Энди. – И напоследок этот джинн сказал совсем непонятную мне фразу, но попросил держать ее в секрете. Особенно от других джиннов. Мол, от этого зависит моя безопасность. Но, – искушающая улыбка на миг скользнула по его губам, – тебе я ее скажу.

Я уже запуталась настолько, что весь этот разговор казался нереальным. Что вообще происходит?! Я сплю, да? Бред, бред, бред какой!

– Почему мне? – несчастно прошептала я.

– И это тоже я открою потом.

Нет, он издевается!

– Он сказал… – Энди резко стал совершенно серьезным и опять начал выглядеть на свой реальный возраст, – что в моей любви нет ничего естественного, а ничто наносное не может долго существовать без подпитки. Но насколько я знаю, у магии желаний есть ограничения – ею нельзя воскрешать, создавать разумных существ и заставлять чувствовать то, чего и в помине нет. Тогда что же это было? Тот джинн мне не ответил, лишь улыбнулся и сказал, что многие знания несут многие горести. Так, может, ты, Шая, ответишь мне? Что со мной сделала Мирайа, что я чуть с ума не сошел?

Единственное желание, которое у меня было в этот момент, – провалиться. Желательно на другую сторону планеты, чтобы уж гарантированно подальше отсюда. Потому что, увы… я знала ответ на вопрос Энди. И хоть этот ответ шокировал и напугал меня до смерти, сказать правду просто не имела права. Не имела, да и не хотела! Не знаю, кто был тот джинн… но он был прав. Это именно то знание, которое несло многие горести.

Официальная версия гласит, что джинны владеют лишь магией желания, для которой необходима добровольно отданная божественная энергия людей. Исключительно добровольно, без всяких.