Конец Рублевки - Оксана НеРобкая

И последовали.

Марка любовно провела ладонью по лежавшей на кровати газете. С момента публикации прошло уже несколько дней, а девушка никак не могла поверить, что это правда. Когда она приехала в редакцию, из службы новостей ее послали в отдел социальных проблем, оттуда направили к ответственному по работе с собкорами и снова – в службу новостей. Мара кусала губы, подозревая, что зря надеялась. Похоже, здесь ее ждала та же участь, что и в районке. Все же решила не отчаиваться, пока не заглянет в каждый кабинет. Стукнула два раза в дверь с табличкой «Обозреватель по экономике» и вошла. За столом у окна сидел мужчина в очках и разговаривал по телефону. Увидев посетительницу, кивнул на стул, предлагая сесть, и продолжил беседу. Через пять минут положил трубку и вопросительно уставился на девушку. Та, не долго думая, в двух словах поведала о цели своего визита.

– Давайте познакомимся. Меня зовут Андрей Владимирович Волгин. А вас?

– Мара, – она запнулась, заметив его удивление. – Это если коротко. А полное имя – Марина Николаевна Летова.

– Что ж, Марина Николаевна, поведайте мне вашу беду как можно подробнее.

Волгин слушал внимательно, иногда делая кое-какие пометки. Сначала он подумал, что школьница мечтает стать журналисткой, и будет проситься в практикантки. Но уже с первых ее слов стало ясно: он ошибся. Факты, которые предоставила девочка, были весьма ценны. Если они подтвердятся, то станут основой для разгромного материала. Из-под пера экономического обозревателя давненько не вылетали злободневные кусачие статьи. Редактор неоднократно намекал Волгину, что тот расслабился. Должно быть, так и было. Девять лет в одной газете в одном отделе способны погасить энтузиазм и задор. Работа не приносила былой радости. Предъявляя на входе в офис удостоверение корреспондента, он уже не испытывал гордости. Стоило сменить редакцию, привнести в жизнь разнообразие. В Хабаровске газет много. Чтобы уйти с триумфом, надо выстрелить эффектной статьей. Андрей Владимирович ломал голову над темой, и вот тема сама пришла!

Марка поразилась, с каким воодушевлением журналист воспринял ее монолог. Тут же стал куда-то звонить, что-то проверять. Выбегал из кабинета, возвращался с факсимильными сообщениями и распечатками. На минуту ей даже показалось, что он забыл о ее существовании.

– Извини, я тебя забросил немножко, надо было уточнить и сопоставить некоторые факты, – Волгин уселся на стол, потирая ладони. – Ты большая умница. Случаем, не на журналиста поступать будешь? Я бы походатайствовал.

– Нет. Излагать мысли на бумаге не мой конек. Хочу стать экологом.

– Вот оно что. Тоже недурно. Значит, рвешься защищать природу.

– Типа того.

– Что-то мне подсказывает, из тебя выйдет высококлассный специалист.

Расплылась в улыбке:

– Спасибо.

– Я уже поговорил с редактором, он готов ставить в номер статью сразу же, как я ее сдам. Дня через четыре покупай газету. Да, вот еще. Как ты отреагируешь на то, что я упомяну тебя в материале? Мол, сознательная школьница, гражданская ответственность, и все такое? Дала фору взрослым…

Марка смутилась. Ей совсем не хотелось приобретать известность. Если в поселке узнают, с чьей подачи завертелась вся эта кутерьма, то спокойное житье кончится. Все полезут с расспросами и похвалами, а чрезмерное внимание к собственной персоне девушку тяготило.

– А можно про меня ничего не писать? От этого статья очень пострадает? – с надеждой спросила она.

– Да нет, не очень. Но ты уверена, что не хочешь? Ведь твоя заслуга несомненна.

– Уверена! – воскликнула с жаром. Как ему объяснить: ведь неважно, чья заслуга! Главное – добиться результата!

Волгин задал еще несколько вопросов и распрощался с сияющей гостьей. Ночь после поездки в город Мара не спала, переваривая события минувшегося дня и гадая, не напрасно ли затеяла войну? Теперь перед ней лежало яркое свидетельство: не напрасно.

В стекло стукнул камушек. Варька ленилась подниматься на третий этаж и таким образом сообщала о своем приходе. Едва Марка спустилась вниз, подруга защебетала:

– Зря ты забросила эко-лагерь! Тебе надо бы прийти просто для того, чтобы посмотреть на Петруху. Он как побитая собака! Пристыдила ты его по-черному.

– Да я с ним словом ни обмолвилась после того, как он посоветовал мне не лезть.

– А тут и не нужны слова! Ты его своим поступком, как носом в грязь ткнула. Я-то держу язык за зубами, как ты просила, но ребята догадываются. И Петруха догадывается, что ребята догадываются. Мне самой теперь противно слушать его россказни о долге перед природой. Но ведь иначе совсем со скуки загнешься. Чем тут в поселке заниматься?

– Грядки полоть.

– Вот то-то и оно.

Солнце клонилось к закату, подсвечивая небо бледно-розовым и бликуя на дрожащих от легкого ветра листьях деревьев.

– Глянь, красивые, – Варька указала чуть левее поселковой площади, на прямоугольную поляну. Раньше там было футбольное поле, но поскольку им никто не пользовался по назначению, оно заросло травой и стало излюбленным местом обедни для коз и коров. Сейчас на поляне паслись лошади: одна рыжая и две грязно-белые. Они лениво щипали зелень, ожидая, когда за ними придет хозяин дед Архип и уведет в домашний загон.

– Покатаемся? – подмигнула Марка.

Подруга засомневалась в целесообразности авантюры. Дед Архип терпеть не мог, когда кто-то приближался к его лошадям, и уж тем более – влезал на них без спроса.

– Да ладно тебе, Варь. Ну что он нам сделает? Наорет и кулаком погрозит. Мы это переживем!

Варя для виду поломалась, но перспектива приятного вояжа победила. Приятельницы направились к животным. Мара предпочла рыжую. Похлопала по холке, давая привыкнуть к себе. Кобыла фыркнула и скосила влажный черный глаз в сторону незнакомки. Не учуяв угрозы, продолжила спокойно жевать траву.

– Какая ручная малышка, – приободрила ее девушка. – Ты же не будешь возражать, если я взберусь тебе на спинку?

«Малышка» не возражала.

Марина, не отрываясь от телефона, знаком велела Стеблину присесть и продолжила разговор. Заместитель умостился на стуле, и терпеливо ждал, когда начальница закончит беседу. Наконец, она положила трубку и с довольным выражением лица воззрилась на Виктора. Тот почесал мочку уха:

– Что это с тобой? Сияешь, как начищенный самовар.

– Ох и сравнения у тебя! Но в принципе да, я удовлетворена. Звонили из «Удальцов и К», они берутся за «Арктику». Завтра подпишем договор о дистрибьюции – и в тираж!

– А чего радуешься-то? Альбом почти даром отдаем, – скрестил руки на груди. Он скептически воспринимал затею облагодетельствовать сомнительную группу малолетних выскочек, но озвучивать свою позицию не рисковал. Все-таки не те у него пока полномочия в компании, чтобы позволять себе вступать в открытую конфронтацию с ген. продюсером.