Сборник Забытой Фантастики №5 - Отис Эделберт Клайн

– Хм, – сказал Берг голосом, которому он старался придать твердости. – Со своей стороны заявляю – я поворачиваю назад.

– Да, давайте вернемся! – повторил я.

В то же мгновение эхо снова донеслось до нас, хотя мы говорили только шепотом. Из темноты донесся рев, сильный, как труба рока, и раздававшийся через короткие промежутки времени. Он раздавался снова и снова, сопровождаемый звуком, как будто по земле регулярно ударяли кувалдой. Волосы у меня на голове, казалось, встали дыбом, и я поднял руки, потому что мне показалось, что гора вот-вот обрушится на меня.

Что-то тяжело дышало и топало среди камней, что-то ревело и грохотало. Без единого звука помощник поднял руку и указал.

Я проследил за его жестом.

– Великие небеса! – прошептал я.

Там, между гигантскими папоротниками, стоял товарищ доисторического животного, которого мы только что растопили изо льда, но живой и, казалось, совсем другого вида. Ноги были как у слона, тело большое, а горло толстое и покрыто длинной, беспорядочной красной щетиной. Голова была огромной и почти резко заканчивалась большим широким ртом. Хвост, который яростно хлестал листья гигантских папоротников, был длинным и напоминал хвост ящерицы.

Гигантская ящерица, не знаю точно, как это можно было назвать, издала шипящий звук и приблизилась к нам.

Ошибки быть не могло: его глаза смотрели на нас! Он смотрел на нас с жадностью, которая открывала нашему внутреннему взору перспективу ужасных видов этого животного на нас.

Мгновение мы смотрели друг на друга, животное из древности и люди со шведского китобойного судна "Белый медведь". Затем помощник капитана на максимальной скорости помчался по обломкам и камням ко входу в проход, за ним последовали все остальные. Один из нас вскрикнул, но я не думаю, что это был я.

Мы бежали изо всех сил, и вслед за нами раздался раскат грома, когда четыре тяжелые ноги затопали по дну кратера, а задыхающийся животный голос поднялся и затих. Я послал безмолвную молитву великому Кому-то, чтобы нам было позволено выйти наружу, прежде чем эти ноги…

Помощник бежал как сумасшедший передо мной, слева от меня Берг, за нами остальные и, наконец, животное. В таком порядке мы вошли в проход.

Поскольку он был очень узким и вряд ли позволил бы животному таких размеров пройти через него в отличии от нас. Здесь мы могли бы чувствовать себя в полной безопасности, но об этом мы не подумали. Мы вообразили, что зверь преследует нас по пятам, и побежали дальше. Мы израсходовали последние остатки воздуха в наших легких, чтобы добраться до входа. Но холод уже начал закрывать его, и нам пришлось немало потрудиться, чтобы снова открыть его. К тому же бушевала снежная буря, и это была белая смерть, которая противостояла нам. Когда мы прошли половину пути до корабля, нас встретил человек с зажженным, но занесенным снегом фонарем. Северный ветер возвысил свой могучий голос, и лед уже сковывал Белого Медведя. В течение двух недель мы работали день и ночь, чтобы спасти корабль. Когда нам, наконец, это удалось, нас отнесло так далеко, что мы не осмелились рискнуть еще раз попытаться добраться до острова Отшельников.

Ледяная пустыня там, наверху, все еще скрывает запечатанный рай. Но, клянусь всеми топовыми фонарями и нок-реями, я не спешу проникать в эту скрытую страну во второй раз.

КОНЕЦ

ЗЛОВРЕДНЫЙ ЦВЕТОК

Антос

Лала Даулат Рас закончил свой рассказ. Некоторое время он стоял неподвижно и прямо, как статуя, перед англичанином, погруженным в глубокую задумчивость. Он смерил его взглядом, в котором смешались мистицизм древней мудрости его родного дома и загадочная жестокость. Затем он медленно, размеренными шагами вышел.

Сэр Джордж Уильям Армстронг очнулся от своих грез и залпом осушил стакан виски. То, что сказал ему индус, было совершенным безумием, и все же, и все же ему приходилось верить слово в слово, потому что Даулат Рас был Йогом, а Йоги никогда не лгут. Но он хотел и должен был сам решить, обитают ли оккультные силы в этих странных людях, которые ненавидят европейцев и очень редко раскрывают тайны природы своей страны. Сэр Джордж был состоятельным человеком и не имел никаких связей. Ни один вид спорта не был ему чужд. Он, конечно, мог бы начать это предприятие, но ему нужен был надежный и неразговорчивый компаньон. Слуга-туземец, знакомый с обычаями этой страны, которому он рассказал о своем плане, сказал, что скорее будет брошен живым тигру или похоронен в муравейнике. Поэтому ему пришлось обратиться к своему верному старому Джону Баннистеру.

За долгие годы его службы он стал чем-то большим, чем просто камердинером. Действительно, он был своего рода лучшим другом.

Верный и бдительный, как собака, упорный и неутомимый в трудностях, отважный в опасности. Его кожа была похожа на пергамент, под ней, казалось, не протекала красная кровь, но, несмотря на свои 65 лет, он был мускулистым и обладал телосложением, подобным железу и стали. И сэр Джордж посвятил его в свои тайны.

Все то, о чем рассказывал Даулат Рас:

Примерно в десяти днях пути отсюда, в точно обозначенной маленькой долине Гималаев, протяженностью около 200 ярдов, есть любопытный маленький участок земли – овраг, окруженный тремя высокими перпендикулярными стенами. Единственный доступ находится с одной из четырех сторон, над чем-то вроде трясины или пруда, из которого поднимаются ядовитые пары. Вам придется грести в лодке вплотную к его краю, чтобы избежать попадания ядовитых газов. Само ущелье, полностью заросшее цветами, является домом для демонов, озорных сатанинских форм, смесей мужчины и женщины, против которых все оружие мира бесполезно. Весной и осенью они раскрывают свою таинственную силу. Горе тому, кто ступит на их территорию. Смерть и безумие – вот его судьба. Если он избежит уничтожения и останется живым, он станет мертвым в отношении мирской любви. Запомните это, смерть за всю мирскую любовь.

Джон Баннистер насмешливо улыбнулся. Его хозяин стоял, погруженный в глубокую задумчивость. Он подумал о невесте-блондинке, которую в этом самом месяце он должен был отвезти в ее будущий дом. Недалеко от Калькутты, в живописном пригороде, находится очаровательное бунгало, которое уже тогда возводилось в лихорадочной спешке в соответствии с его указаниями. Тогда ему раз и навсегда пришел бы конец как неугомонному путешественнику по миру и искателю приключений. Но до тех пор Гарриет Ричардс не должна была ничего подозревать о цели путешествия, не должна была