Смерть стоит за дверью - Билл Флойд

Утром 14 августа муж ушел из дома на рассвете, даже не приняв душ, чего с ним прежде никогда не бывало. По скомканным простыням я поняла, что он провел бессонную ночь. Рэнди сказал, что идет по делам, и прежде чем я успела спросить, когда он вернется, захлопнул за собой дверь. В то утро меня мучили пульсирующая головная боль и ощущение, что я спала слишком глубоко. Мысли разбегались в разные стороны, и я всерьез задумалась о раннем уходе мужа только после того, как приняла душ и приступила ко второй чашке крепкого кофе. Потом я покормила Хейдена и уложила в кроватку, чтобы он еще немного подремал. Убедившись, что детский монитор находится в кармане, я спустилась вниз.

Прежде чем взять с прикроватной тумбочки стакан с остатками воды и поставить в посудомоечную машину, я почему-то стала внимательно рассматривать его на свету, поворачивая в разные стороны. Вечером, перед сном, Рэнди принес мне стакан воды, и я поняла, что ищу в нем осадок. Господи, какой осадок? А если найду, то разве узнаю, что это такое? Неужели я всерьез решила, что муж: хочет меня отравить? Когда в голову приходят такие дикие фантазии, самое время обратиться за консультацией к психиатру.

Рэнди вернулся домой после полудня, когда обычно заканчивается перерыв на обед. Я приготовила на гриле бутерброды с тунцом и уже взяла поднос, чтобы предложить мужу поесть, и тут увидела, как он выглядит. На Рэнди был надет синий дождевик с капюшоном, но, несмотря на это, он насквозь промок, и струйки воды стекали с одежды на пол прихожей. Когда он, не говоря ни слова, прошел мимо, было слышно, как в ботинках хлюпает вода.

— Ты везде разносишь грязь! — заорала я, чувствуя, что срываюсь на истеричный визг, но остановиться уже не могла. За последние пять месяцев я превратилась в настоящую мегеру, и это стало единственным оружием против безразличия и раздражительности мужа.

Ответа не последовало — только громко хлопнула дверь, а затем в душе полилась вода. В раздражении я подняла руки к потолку, собираясь разразиться очередной тирадой, но, вспомнив, что рядом никого нет, бессильно опустила их вниз. Подойдя к основанию лестницы, я обнаружила, что дело оказалось гораздо хуже, чем думалось поначалу. Повсюду валялись клочья мокрой травы, скользкие стебли и листья каких-то растений, комья земли и грязи.

— Рэнди, черт тебя побери!

Сгорая от злости, я бросилась наверх и по пути заглянула на секунду в детскую. Хейден не спал, но лежал тихо, с интересом наблюдая за подвижной моделью космического корабля, который вертелся над кроваткой. Грязные следы вели в спальню. Через закрытую дверь ванной слышался шум включенной на полную мощность воды. Я распахнула дверь настежь, хотя знала, что Рэнди ненавидит любое вторжение в свою «частную жизнь» и непременно обрушится на меня с самыми обидными оскорблениями. Но гнев затуманил рассудок, и я думала лишь о том, что затрачу не один час на уборку и чистку ковров.

В ванной комнате было полно пара, грязная одежда мужа валялась грудой на полу, а сам он орал из-за занавески, чтобы я убиралась вон. Взглянув на его одежду, я поняла, что большие размытые пятна на рубашке и джинсах вовсе не грязь, а кровь. Их ни с чем нельзя перепутать. Подняв с пола рубашку, я смотрела на нее как завороженная, и все гневные слова по поводу чистоплотности мужа вдруг застряли в горле. Небесно-голубая рубашка из тонкого хлопка с застежкой на пуговицах была перепачкана землей и брызгами крови, слившимися от сырости в сплошное пятно. Я ясно ощущала в воздухе особенный запах с привкусом меди.

Резко отдернув занавеску душевой кабины, Рэнди сорвал с вешалки полотенце, и тут до меня дошло, что я все еще держу в руках окровавленную рубашку. Отшвырнув ее в угол, я застыла в дверях и с отсутствующим видом наблюдала, как пар из ванной комнаты клубами валит в спальню. Рэнди яростно растирался полотенцем, которое постепенно окрашивалось в красный цвет. Кровь шла из глубоких ран на правой щеке и на левой руке. Прижав полотенце к щеке, муж тихо и отчетливо проговорил:

— Пошла вон. Я все расскажу, когда выйду из ванной, если ты дашь мне пару долбанных минут, чтобы вытереться и одеться.

Я молча попятилась из ванной и плотно закрыла за собой дверь, а потом в полном оцепенении спустилась в детскую и, склонившись над кроваткой Хейдена, стала лепетать какую-то бессмыслицу, чтобы хоть на время выбросить из головы навязчивые мысли. Я уговаривала себя, что переживаю за здоровье мужа и боюсь, что раны окажутся серьезными.

— Я подрался с одним придурком из «Хоум депо»,[11]— заявил Рэнди, выходя в коридор и прижимая к раненой руке бумажные салфетки. Не знаю, сколько времени я провела в детской, но муж уже успел мало-мальски привести себя в порядок и надеть футболку и шорты. Закрыв дверь в детскую, я стала спускаться по лестнице, но Рэнди меня обогнал и попросил принести бинты из шкафа в холле.

Пока я перевязывала мужу руку, он поведал очередную историю, как у этих идиотов из «Хоум депо» закончились все запасы мульчи, и осталось два последних мешка, и тут появился какой-то кретин, один из ублюдков, что сидят за рулем «вольво», и стал претендовать на злополучные мешки. Оказывается, муж вскочил с постели ни свет ни заря и, даже не приняв душ, отправился в проливной дождь в магазин покупать мульчу! Мужчины затеяли словесную перепалку, а потом подрались прямо в магазине, где продается все необходимое для садоводства.

— Хорошо, что продавцы пригрозили позвать полицию, а то я бы покалечил эту скотину. Думаю, он отделался сломанным носом, — закончил рассказ Рэнди и поморщился, когда я приложила к щеке смоченную в спирте марлю.

— Возможно, придется наложить швы, — заметила я, открывая вторую упаковку перевязочных материалов. Рана на щеке оказалась очень глубокой и не переставала кровоточить. Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота, и протянула бинты мужу. — Давай прикладывай их сам. Если ты не можешь сдерживать гнев, то, наверное, нужно…

— Нужно что? — ледяным голосом осведомился Рэнди, забирая у меня из рук бинты. — Что мне нужно?

— Думаю, тебе надо посоветоваться с соответствующим специалистом.

Презрительно хмыкнув, он направился к зеркалу в прихожей и стал прикладывать к ране влажные бинты.

— Какая ты неинтересная. Я знаю наизусть все, что ты скажешь, — с возмущением отчеканил муж. — Мне пришлось вступить в драку, затеянную каким-то идиотом. Я всего лишь защищался, а ты, не разобравшись, обвиняешь меня. Я не допущу, чтобы всякий недоносок из магазина учил меня жизни, и не позволю тебе командовать и унижать меня дома.

— Рэнди, ведь у нас теперь есть ребенок. — Я старалась, чтобы мой голос звучал уверенно и спокойно. — Что, если сюда придет полиция? Вдруг продавцы из «Хоум депо» записали твой номерной знак и тебе предъявят обвинение в нападении на человека?

— Говорю же, что драку затеял не я!