С петлей на шее - Николай Трой

Будто в ответ на принявшие мистическое направления мысли, из темноты прохода вылетели угловатые тени. С молниеносной скоростью бросились к хантерам.

Застрекотали автоматы, кто-то истошно заорал, когда «тень» коснулась и опрокинула солдата. В один момент все слилось в кромешную мешанину пламени и тел. С такого расстояния рассмотреть, что именно там происходит, я не мог.

Из слившейся воедино толпы вдруг вырвалась «тень» и размытой молнией метнулась к хантерам, что тащили раненого. Оказавшись в отблесках пожара, «тень» на несколько мгновений стала пугающе четкой.

Со стороны можно было принять это существо за человека то ли в меховых одеждах, то ли в странном комбинезоне. Но неверное впечатление мгновенно рассеялось, когда глаз различил мельчайшие детали и нечеловеческую скорость.

Невысокий рост, максимум метр шестьдесят, никоим образом не уменьшал жуткое впечатление. Широкие и мощные плечи недвусмысленно говорили об огромной силе, а на крутой, с выпирающими буграми мышц грудной клетке можно ковать. Покрытое редкой, но длинной черной шерстью тело сильно напоминает человеческое. Лишь минимум отличий: чересчур выдвинутая нижняя челюсть и звериные вывернутые ноздри; страшный желтый хищнический блеск вытянутых к вискам глаз; вывернутые назад колени с приспособленной для скоростного бега стопой и длинные когти на пальцах рук.

Существо преодолело двадцать метров «улицы» за два мощных прыжка. Хранительницы, спиной почувствовав надвигающуюся смерть, с визгом метнулись по сторонам, в одно мгновение скрывались в бараках. Тварь пропустила сбежавшую добычу, вдруг неожиданно пригнулась и распласталась в молниеносном броске.

КАты в руках американцев зло взревели, выплевывая раскаленный свинец, на черных стволах расцвели огненные бутоны. Оглушительно забухали выстрелы. Немелодичный перезвон падающих на бетон отработанных гильз вывел меня из ступора.

Уже понимая, что мы катастрофически не успеваем, я вскинул автомат и нажал на спуск. Времени нет, чтобы любезничать с интеллектуальным прицелом и вводить необходимые параметры предполагаемой цели.

Тварь, будто в замедленном кино, все больше вытягивается в стремительном и смертоносном прыжке. Из очень толстых пальцев вытягиваются длинные, почти в ладонь, белоснежные когти. Шедший слева хантер вздрагивает всем телом, выгибается по стойке смирно. Открытый щиток позволяет рассмотреть молодое лицо, на котором стремительно двигаются в спазме десятки мышц. Сначала лицо принимает непонимающее выражение, словно не верит в происходящее, как и все молодые люди, отрицающие смерть. Потом гримаса боли мгновенно стирает все иные чувства. Глаза вылезают из орбит, теряют всяческое выражение, замерзают. Тонкогубый рот открывается в беззвучном крике. Затем все меняет и скрывает маска смерти. Лицо застывает в дикой смеси непонимания и боли. Чудовищные когти изнутри вспучивают кожу на горле, с легкостью прорывают. В неровном, пульсирующем фонтане крови голова отрывается от разорванной ударом шеи и уродливым снарядом исчезает в темноте.

Медленно заваливающееся тело мертвеца сотрясают выстрелы КАтов американцев, что уже не пытаются сохранить жизнь мертвецам, а методично уничтожают врага. Но твари уже рядом нет.

В брызгах крови со слипшейся черной шерстью тварь молниеносно метнулась в сторону. Стремительное движение толстой, увитой тугими мышцами лапы, будто рука косаря с зажатым серпом. Одновременно с единственным и смертельным выпадом в сторону второго хантера, тварь медвежьим ударом расплющила лапой череп раненному, что громко кричит на полу. Крик оборвался мгновенно, из-под чудовищной лапы брызнула кровь, смешанная с обломками черепа и грязной жижей мозгов.

Я услышал, как громко молится Скэндел, перекрикивая рев КАта. Я не знаю слов английской молитвы, да и не понял бы в грохоте. Но почему-то я не сомневался, что неустрашимый коммандос сейчас именно молится.

В тот же миг черная тварь распрямилась. Плечо взорвалось, пуля прошла навылет, разбрасывая ошметки мяса и фонтаны крови. Тварь взревела. Это был тот самый крик, что заставил в прошлый раз похолодеть мою кровь. Только сейчас неуловимая и призрачная черта разумности отсутствовала.

Три прицела наконец поймали мишень. Тварь метнулась в сторону, стараясь уйти между бараками, но не успела. Слаженные очереди КАтов располосовали живое тело, щедро брызнуло красным. Безвольной грудой истерзанного мяса и раскрошенных костей тварь отбросило на пол.

Волосы вдруг стеганула тугая струя воздуха, пронзительный свист заставил непроизвольно мотнуть головой. Секундой позже я понял, что мы, равно как и группа солдат на другом конце «улицы», палим в друг друга.

— В стороны! — рявкнул я, первым прыгая за угол барака.

Дэйсон метнулся ко мне секундой позже. Джексон попытался скрыться за противоположным строением, но шальная пуля звонко клюнула броню, высекла искры. Американца бросило на спину, но, к счастью, ребята на той стороне быстро соображали. Шквальный огонь прекратился. Следом послышался жуткий крик, что утонул в еще более жутком реве.

И после грохота выстрелов и чудовищного рева наступила тишина. От нее заложило уши, мороз продрал по коже. За одно короткое мгновение тишины начали исступленно колотиться пальцы, и я понял: еще миг — и нервы не выдержат. Сдерживая дрожь в наполненном адреналином теле, я высунулся из-за угла.

В багровом свете пожара отчетливо видны тела, содрогающиеся в предсмертных конвульсиях. Пятеро хантеров, до конца охраняющих вход, и тройка обезьяноподобных тварей. Все лежат на бетоне, в огромной луже крови. Не хотелось думать, что мы кого-то зацепили беспорядочными выстрелами. Прочь такие мысли. Прочь!

Бросив мимолетный взгляд на индикатор боезапаса, я вскочил. Джеймс уже помогал напарнику подняться, тот тихо матерился на английском, часто помогая знакомыми русскими словечками.

— Ты в порядке? — быстро спросил я, пытаясь оценить обстановку.

Скэндел, не переставая грязно ругаться, кивнул. Оперся на плечо Дэйсона, поднялся.

— Добро, пошли, может, нужна наша помощь, — махнул рукой я, и первым побежал в конец «улицы».

То, что сначала я попросту не заметил, сейчас вдруг отчетливо проступило перед глазами. И долгий кровавый след на бетонном полу, намного длиннее того, что остался от искореженных ног мертвого хантера. И забрызганные кровью бараки с покосившимися взломанными дверьми. И изуродованные чудовищными когтями тела внутри…

Я замедлил шаг. От тяжелого запаха пороха и свежепролитой крови желудок бросился к горлу. Перед глазами все поплыло, а в горле возник комок. Преодолевая дурноту, я отвернулся, заметил мимолетный изучающий взгляд Джексона.

— Нормально? — аккуратно спросил тот, впрочем, глаза продолжали с цепкостью паутины ощупывать пространство. Жадно искать цель, врага.

Стараясь глубоко дышать, я спросил, кивая на бараки:

— Когда это началось?

Американец тоже замедлил шаг, пропустил вперед напарника. Не переставая стрелять глазами по сторонам, четко ответил, будто докладывая рапорт: