Память о смерти - Нора Робертс

Бобби окончил бизнес-колледж и поступил на работу в компанию по торговле недвижимостью «Честная сделка». Полтора года назад он уволился и вступил в партнерство с неким Дензилом К. Истоном. Вместе они создали новую фирму по торговле недвижимостью в Коппер-Коув, Техас. Год спустя Бобби женился на Зане Клайн.

Никакого криминального досье.

Зане было двадцать восемь лет, родом она была из Хьюстона. Сведения об отце в ее досье отсутствовали. Судя по имеющимся данным, она была воспитана матерью, погибшей в автомобильной аварии, когда Зане было двадцать четыре года. Она тоже окончила бизнес-колледж и получила диплом бухгалтера-ревизора. Она работала в фирме Ломбарда и Истона чуть ли не с первого дня.

Итак, она переехала в Коппер-Коув и вышла замуж за своего босса, подумала Ева.

Криминального досье нет, как нет и предыдущих браков или сожительств.

Официальные данные соответствовали производимому впечатлению, решила она. Обычная супружеская пара, обыкновенные люди, которым в какой-то момент крупно не повезло.

Наконец она вызвала файл Труди Ломбард.

Пропустив то, что ей уже было известно, Ева с изумлением начала изучать трудовую книжку.

Труди Ломбард работала ассистенткой в оздоровительном центре, секретаршей в канцелярии производственного предприятия. Она подала заявление на статус и на получение пособия, положенного матери-домохозяйке, сразу после рождения сына. После этого она стала работать на неполной ставке, всякий раз указывая доход, точно укладывающийся в законные ограничения, что позволяло ей сохранять статус и пособие.

Продавщица в розничной сети, читала Ева. Три различных нанимателя. Обработка данных. Два нанимателя. Домашний координатор. А это еще что за хрень? Ну, что бы это ни было, оно тоже продолжалось недолго.

Кроме того, она сменила четыре адреса, правда, все в Техасе, за шесть лет.

Вполне отчетливый рисунок, говоривший о мелком мошенничестве, был хорошо знаком Еве. Ведешь игру, выжимаешь досуха, двигаешься дальше.

Труди подала заявку на воспитание приемных детей. Прошла проверку и была допущена. Подала заявку и получила разрешение на сохранение статуса профессиональной матери по отношению к приемным детям. Ни цента упустить не хотела, подумала Ева. Целый год прожила в Остине, затем опять переехала, опять подала заявку, опять получила разрешение. Четырнадцать месяцев в Бомонте, новый переезд. Новое заявление, новое разрешение.

– Может, ты просто непоседа? А знаешь что, Труди, сука ты эдакая, я так не думаю. Ты получила меня и, смотри-ка, опять собрала манатки через три месяца после того, как меня вернули в детский дом. Новая заявка, новое разрешение. Вот так ты и каталась на этом лохотроне по всему штату Техас, благо он большой, собирала плату за приемных детей до тех самых пор, пока Бобби не кончил колледж. Вот тут и накрылся твой статус профессиональной мамаши.

Ева задумалась, откинувшись на спинку стула.

– Да, это могло сработать. Это была хорошая игра. У тебя есть лицензия и одобрение в пределах штата. И что ты делаешь? Просто переезжаешь с места на место. Подбираешь все новых детишек, выкачиваешь из государства деньги за приемышей. Служба защиты детей вечно перегружена работой. Персонала не хватает, зарплаты маленькие. Можно пари держать, они были просто счастливы иметь под рукой женщину с опытом, профессиональную мать, готовую взять на себя заботы о ком-то из их подопечных.

Когда ее статус профессиональной матери закончился, Труди осела в одном месте и перестала предлагать свои услуги по приему сирот. Решила держаться поближе к сыну, размышляла Ева. Опять пошла работать, переменила целую кучу должностей, но ни на одной не продержалась хоть сколько-нибудь длительный срок. Доход совсем небольшой для женщины, якобы любящей ходить по магазинам и имеющей, по словам ее невестки, достаточно дорогие украшения, чтобы оставить их дома и не рисковать ими в поездке.

Интересно, сказала себе Ева, очень интересно. Она готова была поставить фунт настоящих кофейных зерен на то, что была не единственным ребенком, пострадавшим от Труди Ломбард.

Ева злилась на Рорка за то, что он заставил ее почувствовать себя обязанной пойти к Мире. Она устала, у нее еще осталось много работы, ей о многом надо было подумать.

Вместо этого ей пришлось идти с визитом. Сидеть в гостиной, что-то пить, вести разговор. Обмениваться подарками. Вот этот последний ритуал всегда заставлял ее чувствовать себя дурой, хотя она не понимала почему. И откуда у людей эта безудержная потребность дарить и получать в подарок вещи, которые они могли бы запросто пойти и купить себе сами?

И вот теперь она стояла перед красивым и нарядным домом в красивом и нарядном пригороде. На двери висел венок из остролиста[5]. Теперь, пройдя боевое крещение у себя дома, Ева знала, что это остролист. В окнах стояли свечки, горевшие в темноте нарядными золотистыми огоньками. В одном из этих окон она различала поблескивающую украшениями елку.

Наверняка под ней лежат рождественские подарки. Целая куча подарков: ведь у Миры есть внуки. Ева успела узнать и еще кое-что: если, допустим, для мужа один подарок – это считается мало, то для ребенка и полудюжины мало.

Она уже знала, что Пибоди припасла три – целых три! – подарка для ребенка Мэвис, а он еще даже на свет не родился. И родится только через месяц.

Что вообще можно купить для зародыша, спрашивается? И почему только ей одной все это кажется глупым?

Рорк забил подарками целый сухогруз и отправил родственникам в Ирландию.

А она все тянула время. Просто стояла перед домом в темноте на ветру и не решалась позвонить.

Ева сунула пакеты с подарками поглубже под мышку и нажала кнопку звонка.

Через несколько мгновений ей открыла сама Мира. Мира в своем домашнем облачении: мягкий свитер, аккуратные брючки, босые ноги.

– Я так рада, что вы пришли.

Не успела Ева слова сказать, как ее уже втянули внутрь. Здесь было тепло, пахло хвоей и клюквой. Играла тихая рождественская музыка, по всему дому горели зыбким тихим пламенем свечи.

– Извините, уже так поздно.

– Это не важно. Идемте в гостиную, позвольте мне взять ваше пальто.

– У меня тут… эти вещи. Я на них просто случайно наткнулась.

– Спасибо. Садитесь. Я принесу вам вина.

– Я не хочу отрывать вас от…

– Прошу вас. Просто сядьте.

Ева сложила подарки на кофейный столик рядом с большой серебряной чашей, наполненной сосновыми шишками и красными ягодами. Насчет целой кучи подарков она оказалась права. Под елкой лежало не меньше сотни свертков. Интересно, сколько приходится на брата? – подумала Ева. Сколько вообще существует людей, носящих фамилию Мира? Их была целая орава. Чуть ли не двадцать человек…

Она поднялась, когда вошел Деннис Мира.