Приют мертвых - Дэвид Ливайн

Шлегелей не проняло — они так и сидели, словно оглушенные. Док невольно присмотрелся к их лицам. Кнут сделался мрачен, будто его мучила боль, Чарли казался раздраженным, Терри старался сохранить деловой вид, у Кенни подергивались уголки губ. А Дэни вытирал полотенцем запястье и строил такие гримасы, словно готов был расплакаться. Было в них нечто такое, что заставило Дока держаться как можно незаметнее и не привлекать к себе внимания. Когда запись кончилась, он поставил смешанный диск, собрал вещи и, как только представилась возможность, сделал ноги.

Когда в понедельник утром Бэр открыл дверь, то рядом с ежедневной газетой обнаружил зеленую папку. Статья на первой странице газеты была озаглавлена: «Инспектор полиции обнаружил два тела на Эверли». Все было, как и предвидели Помрой и его законник. В статье сообщалось, как в заброшенный дом неподалеку от торговой площади вошел инспектор и обнаружил два тела сорокалетних мужчин латиноамериканской наружности. Они были мертвы, уже разложились и, судя по всему, являлись родными или двоюродными братьями Рестапо. Никто не понимал, каким образом и зачем они попали туда. Трупы пролежали в доме, полном паразитов, в том числе крыс, несколько недель. Одного из мужчин забили до смерти, другого закололи ножом. Но это были только предположения, поскольку над обоими изрядно потрудились крысы.

Статья была краткой и хорошо написанной, и Бэр обратил внимание, что ее автор — Нейл Рэти, с которым он познакомился на озере Монро. Бэр представил, как тот стоит на месте преступления, заносит в блокнот детали, а затем выходит, чтобы покурить. И Помрой или кто-то другой из полицейских просит его кое-что не упоминать.

Одно ясно, подумал Бэр, это произошло не в тот день, когда они отдыхали на озере. Затем он представил Сьюзен, но почему-то не на озере, а в душе: она смывает шампунь с волос, а он бреется у раковины — их обычное утреннее занятие. С тех пор как он ее видел в последний раз, прошло не больше шестидесяти часов, и звонил он ей чуть не дюжину раз, но казалось, что они очень далеки друг от друга. Перед его глазами возникло ее лицо сквозь дымку пара: подбородок задран, глаза невинно закрыты под струйками воды. Эта картина не давала ему покоя.

А потому он постарался избавиться от нее, пролистывая зеленую папку. В ней оказалась ксерокопия дела об убийстве Аурелио. Ничего утешительного там не было. Отпечатков пальцев в здании академии так и не нашли. Полицейский опрос возможных свидетелей из числа соседей ничего не дал. Имелся невнятный малоинформативный протокол допроса водителя хлебного фургона. Звонка от Джип Гэннон ждать не приходилось: на теле Аурелио не обнаружили повреждений в виде борозд, следовательно, ружейным стволом его не били. Содержание алкоголя в крови убитого равнялось сотой процента, в желудке были остатки съеденного накануне ужина. Из этого Бэр сделал вывод, что Аурелио пришел в академию не с утра, после сна и обычного легкого завтрака фруктами, а находился там с какого-то момента ночи. Полиция изъяла у родных Аурелио его мобильный телефон и изучила историю звонков. После девяти вечера накануне убийства он ни с кем не общался. Толстая пачка листов содержала распечатку его последних разговоров, и с ними Бэру еще предстояло тщательно ознакомиться.

Он положил папку на переднее сиденье и на время отогнал мысли об Аурелио. Это было необходимо. До этого утром он просматривал дела Кена Бигби и Дерека Шмидта. Обоим было по сорок с небольшим, ни тот ни другой в настоящее время не были женаты, хотя Шмидт когда-то имел семью. Это, по-видимому, устраивало руководителей «Каро», поручивших им расследование. Шмидт пошел служить в полицейское управление Филадельфии сразу после школы. Его выслуга составляла двадцать лет и, заработав значок детектива и полную пенсию, он перешел на службу в «Каро». Шмидт был из Виргинии, из Фоллз-Черч. В колледже Университета штата Мэриленд он специализировался в области криминологии и права и через шесть лет оказался в бюро. Двенадцать лет служил на Восточном побережье, в том числе в Нью-Йорке и Бостоне. Его областью приложения сил стала судебно-бухгалтерская экспертиза и выявление незаконных доходов наркоторговцев, контрабандистов и фальшивомонетчиков. В этой роли он завершил службу в Филадельфии и перешел в «Каро». Оба были членами Всемирной ассоциации детективов и вот теперь пропали. Это подтвердил по телефону управляющий гостиницей «Вэлью-стэй», сказавший, что уже несколько дней не видел ни того, ни другого. Бэру требовалось самому осмотреть их жилье, и он хотел это сделать немедленно. Изучив дела агентов, он также ознакомился со списком недвижимости, переданным ему Помроем. Список тоже ничего существенного не дал, кроме фамилий хозяев — Уайт, Флетчер, Менефи, Бастеймант, Скиллмэн, Минчен — и того факта, что у каждого были нелады с налогами. Теперь, чтобы продолжать расследование по делу «Каро», надо было самому осмотреть дома. Но Бэр вместо этого повернул в Манси.

Он съехал с дороги и поставил машину напротив большого, хорошо ухоженного, обшитого досками дома. Судя по адресу, в нем жил Франкович. Ясно одно — боевые искусства пошли на пользу этому человеку. Дом был не меньше шести тысяч квадратных футов, с модерновым цоколем, в котором наверняка располагались кинозал, комната для видеоигр и стол для игры в покер. Рядом стоял гараж на три машины, а бывший амбар был переделан то ли в гостевой дом, то ли в помещение для сторожа. Согласно базе данных округа, Франкович владел пятьюдесятью акрами земли и его поля простирались до дальней линии деревьев. За углом дома виднелся край бассейна. Бэр поерзал на сиденье и почувствовал, как в бок ткнулась рукоятка «бульдога» сорок четвертого калибра, который он по совету Помроя носил теперь в поясничной кобуре от «Дон Хьюм».[25]Он открыл окно и прислушался, не лают ли собаки — Бэр знал, что в таких владениях нередко бегают псы. Но если они и были, то в эту минуту где-то далеко.

Он постучал, позвонил в колокольчик и стал ждать, но ответа не последовало. Бэр заглянул в окно и увидел опрятное неброское убранство хорошо обставленного жилища. Основное место в гостиной занимали секционный диван и плазменный телевизор. По одну сторону телевизора стоял шкаф с несколькими поясами, присужденными на чемпионатах, по другую — ружейный шкаф, за стеклом которого просматривались длинноствольные ружья. Бэр напрягал зрение, стараясь разглядеть, не было ли среди них десятого калибра. Но если даже Франкович таким и владел и им воспользовались против Аурелио, каковы шансы, что оружие вернули на место? Нулевые, решил Бэр, но ему очень хотелось взглянуть на шкаф поближе. Постучав еще раз, он подергал ручку, но она не поддалась. Дверь оказалась заперта. Возвращаясь к машине, Бэр ощутил облегчение: понимал — окажись замок открытым, он бы не сумел удержаться.

Зато дверь в тренировочный центр Франковича стояла с клином в притолоке нараспашку — он заметил это еще издали. То, когда он столкнется с Франковичем лицом к лицу, было теперь лишь вопросом времени, а потому Бэр гадал, правильно ли выбрана минута. Переступив порог, он ощутил знакомый острый запах. Флуоресцентный блеск на этот раз был приглушен льющимся в окна дневным светом. Бэр услышал выкрики и приглушенные возгласы команд и догадался, что шла тренировка продвинутой группы. С полдюжины людей в белых свободных куртках, включая старого знакомца Великана, отрабатывали броски.