Ночной садовник - Джордж Пелеканос

Реймон нашел Регину на кухне, она стояла, прислонившись к барной стойке с бокалом «Шардонне» в руке. Это было странно, потому что она никогда не пила спиртное так рано. Она пожарила цыпленка, сварила зеленые бобы и нарезала салат, все было готово к ужину. Реймон обнял ее, поцеловал и стал рассказывать, как прошел день.

— Ты виделся с Хеленой?

— Нет, она была в постели.

— Я зайду к ним завтра, отнесу что-нибудь типа запеканки, чтобы ей не нужно было думать об обеде.

— Их завалили запеканками, — сказал Реймон.

— Тогда позвоню Марите. Она слегка назойлива, но умеет заниматься такими делами. Может быть, мы составим график, и какое-то время все будут готовить по очереди.

— Это хорошая идея, — сказал Реймон. — А где дети?

— Поели и разбежались по своим комнатам.

— Я говорил с Диего по телефону. Он, кажется, в порядке.

— Он не слишком близко принял это к сердцу. Но, похоже, как-то притих.

— Ты ведь знаешь, какой он, — сказал Реймон. — Он считает, что должен быть жестким и даже в такие моменты не должен раскисать. Поэтому он все держит в себе.

— А ты все выплескиваешь, — сказала Регина. — Кстати, его сегодня отпустили из школы немного раньше.

— Что на этот раз?

— Пусть он сам тебе расскажет.

Реймон запер в ящик свой пистолет и жетон и поднялся наверх, в комнату Аланы. Она выстроила в ряд всех своих пластиковых лошадок и теперь усаживала в седла самых маленьких кукол, разных «барби» и других «шикарных девчонок».

— Как дела у моей малышки? — спросил Реймон.

— Хорошо, папочка.

Он поцеловал ее в макушку, вдохнув сладкий запах кудряшек.

В комнате Аланы всегда был идеальный порядок, потому что ей нравилось наводить чистоту в своем уголке. В отличие от Диего, в комнате которого вечно царил беспорядок. Парнишка просто не умел организовать свое личное пространство. Он то и дело забывал записывать домашние задания, и даже когда выполнял их, то часто сдавал с опозданием.

— Нам надо сводить его к психологу, — говорила Регина. — Может быть, ему трудно учиться.

— Он просто неорганизованный, — отвечал Реймон. — И мне не нужно тратить деньги, чтобы узнать это.

Регина все-таки отвела Диего на тестирование. Психолог сказала, что у него имеются некоторые проблемы, связанные с нарушением организующих функций. И только из-за этого он отстает в школе.

— Он не хочет делать домашние задания, вот и все, — сказал Реймон. — В этом-то все и дело.

— Посмотри, что творится у него в комнате, — сетовала Регина. — Там такой хаос, что невозможно понять, где у него грязная одежда, а где чистая. Он, похоже, и сам этого не разберет.

— Он просто неряха, — ворчал Реймон. — Теперь для таких парней выдумали умное название, и это слово мне обошлось в целую штуку баксов.

— Джуз.

Реймону вспомнился этот разговор, когда он открыл дверь и увидел на полу спальни Диего беспорядочную кучу футболок и джинсов. Сам Диего, нацепив наушники, лежал на кровати и, бездумно уставившись в раскрытую книгу, слушал очередной попсовый диск. Увидев отца, он снял наушники и убавил звук в плеере.

— Привет, Диего.

— Привет, пап.

— Чем ты занимаешься?

— Книгу читаю.

— Как ты можешь читать и одновременно слушать музыку?

— Я, наверное, из тех, кто может делать сразу несколько дел.

Диего сел на краешке кровати и положил книгу рядом с собой. Он выглядел усталым и расстроенным. Реймон готов был отругать себя за то, что даже в такой день не смог обойтись без нравоучений — привычка взяла верх.

— Послушай, мне не стоило…

— Все нормально.

— Ты в порядке?

— Мы не были с ним так уж дружны, ты же знаешь.

— Но все же дружили.

— Да, раньше мы с Асой были приятелями. — Диего прищелкнул языком. У всей их компании появилась такая привычка. — Но все равно я переживаю. Я видел его вчера. Мы не разговаривали, но я его видел.

— Где это было? Где и когда?

— Мы с Шакой играли в баскетбол. Аса шел по улице, потом повернул на Тукермана.

— По направлению к Блер-роуд.

— Да, туда. Было уже поздно. Солнце садилось, это я помню.

— Что еще?

— На нем была куртка «Норт Фейс». Наверно, новая, слишком тепло было, чтобы сейчас такую надевать. Он весь вспотел.

— Что еще?

— Он выглядел расстроенным, — сказал Диего и, нервно потерев ладони, заговорил тише. — Мы его окликнули, но он не остановился. Жалко, что он не остановился, папа. Я не могу забыть, какой у него был вид. Я все время думаю, если бы мы его остановили и он бы поговорил с нами…

— Подойди сюда, Диего.

Диего встал, Реймон притянул сына к себе и обнял. На несколько мгновений Диего крепко прижался к нему. Напряжение спало.

— Со мной все в порядке, папа.

— Ну ладно, сынок.

Диего сделал шаг назад.

— Ты будешь вести это дело?

— Нет. Его взял другой парень. — Реймон пригладил усы. — Но, Диего, мне хотелось бы кое о чем тебя спросить.

— Спрашивай.

— Мог быть Аса замешан в чем-либо, о чем нам следовало бы знать?

— Вроде наркотиков?

— Прежде всего мы должны выяснить, мог он быть замешан в чем-либо криминальном, поэтому я спрашиваю тебя: в принципе Аса мог впутаться во что-нибудь такое?

— Насколько мне известно, нет. Я сказал, последний год мы не очень часто общались. Но если бы я знал, что он в чем-то замешан, я бы тебе, конечно, сказал.

— Знаю, что сказал бы. В любом случае, мы об этом еще поговорим. Ладно, читай свою книжку. И одновременно слушай музыку, если тебе так нравится.

— По правде говоря, я не читал.

— Серьезно?

— Папа, у меня сегодня опять неприятности.

— Что случилось?

— У нас была учебная пожарная тревога, и когда мы стояли на улице, один парень рассказал мне анекдот, и я засмеялся.

— Ну и что?

— Я хочу сказать, громко засмеялся, вслух. И меня на целый день отстранили от занятий.

— Из-за того, что ты смеялся вне школы?

— Ну, мы же были вроде как на учениях, и перед этим директор выступил по внутренней связи и всех предупредил. Я знал, что этого нельзя делать, но не мог сдержаться. Я просто лопался от смеха.