Возрождающая. Книга 2 - Мила Крейдун

- Ты предлагаешь ему убить собственную сестру? – спросила тем временем глубоко изумлённая Истинная правителя.

Владетель повернулся, чтобы улыбнуться любимой за понимание, за поддержку, за то, что она в кои-то веки согласна с его видением хоть чего-то.

Акан нежно поцеловал её в висок, в сердце благодаря Богиню за этот Дар. Который он не заслуживал.

- Что это? – спросила Ориона, переведя взгляд в глубины кратора.

- Янтарные земли, - произнёс Бархан, глядя на куколок, застывших в удивительном камне, способном сохранить жизнь.

- Кроны из Рода Бабочек, - ответил Акан. – По коричневой куколке, которая явно из шёлка, можно предположить, что это Императорские Павлиноглазки. Одна из самых крупных ночных бабочек в мире.

- Они живы? – спросила Ориона.

- Надеюсь, - отозвался Владетель. – Янтарь обладает удивительными свойствами, на которые они явно и рассчитывали.

- Я помню, как Семья Янтаря предлагала помочь подобным образом всем желающим, - сказала Павлина.

- Когда всё наладится, надо будет вернуться на янтарные земли, чтобы исследовать её недра, - произнёс Владетель. – А пока… Я попробую извлечь их и поднять на поверхность.

Почва под ногами задрожала, подчиняясь воле Владетеля.

Правитель планеты с осторожностью археолога извлекал из янтаря кокон за коконом, а кроны поднимали их на поверхность.

Двое суток Акан не давал себе отдыха, не позволяя остановиться ни на минуту. Молясь, чтобы ещё не было слишком поздно. Чтобы это действительно сработало, и они остались живы.

Сто двадцать шесть коконов. Все они аккуратно были извлечены и уложены дугой вокруг края кратора.

Работа была закончена.

Владетель поднялся на поверхность, глядя на результаты своих трудов.

- И что дальше? – озвучила Истинная вопрос, который его самого занимал.

- Понятия не имею, - отозвался он. – Наверное, ждать. Пока нам ничего другого не остаётся.

Он сел на землю, принимая позу лотоса, чтобы нащупать нить, связующую его с теми, кто был сейчас в коконах. Чтобы поделиться с ними силой Владетеля и помочь пробудиться, как Медведям.

Ориона опустилась рядом, взяв его за руку. Они оба закрыли глаза, погружаясь в транс.

*

КирРа с Хранителями и кронами с восхищением наблюдала за изумительным, волшебным процессом превращения.

Бабочки выбирались из коконов и застывали на них, словно на шёлковых перинах, ожидая конца процесса превращения, когда распрямятся их огромные двухметровые, невероятной красоты крылья с удивительными завораживающими узорами.

- Потрясающе, - выдохнул один из кронов рядом.

- Ни у кого из нас не было атрибутов второй ипостаси ранее, - отозвалась на это девушка-крон.

- Да, - согласилась прямокрылая с оранжевыми волосами. – Пусть наши крылья и отдалённо не так красивы, и летать мы особо не умеем, но я бы не отказалась от возможности почувствовать, что такое парить.

- Для этого у тебя и ножки должны стать, как у кузнечика, - усмехнулась ещё одна девушка.

- Не, я передумала, - отозвалась оранжевоволосая, вызывая понимающий смех окружающих.

- Когда наберёшься сил, обратишься и попрыгаешь, - улыбаясь, утешающе сказал ещё кто-то.

- Это не то, - ответила она на это.

- Да, - согласился Рихл. – И весьма рискованно, если пропустишь хищника.

- Я об этом и говорю, - сказала оранжевая Амбликорифа. – В нашей второй ипостаси невозможно вообще чем–либо насладиться. Мысли заняты только тем, чтобы не пропустить хищника, который может тебя сожрать.

- Я слышал, что многие из Родов Насекомых вообще за всю жизнь обращались лишь раз или два. Чисто ради интереса, - сказал ещё кто-то.

- Это правда, - отозвалась Павлина.

*

Прошли сутки.

А затем ещё одни. Но ничего так и не происходило.

Бабочек словно заклинило в одном состоянии. Они продолжали спать.

По всегда живому эмоциональному лицу Орионы можно было понять, что что-то не так.

Владетель открыл глаза, потянувшись к любимой, чтобы разбудить её.

- В чём дело? – подошла к ним КирРа.

- Нам не хватает сил, - ответил он, целуя любимую. – Богиня ещё слишком слаба. Она не может отдать больше. И мы тоже.

КирРа перевела встревоженный взгляд на совершенных красивых бабочек.

Они не смогут бросить их здесь, оставив на потеху мутантам.

*

Шли дни.

Затем потекли недели.

Владетель с Орионой время от времени уходили в транс, но это ни разу не дало результат.

К концу третьей недели Акан пришёл к КирРе.

- Я больше не знаю, что делать, - признался он ей. Что далось ему нелегко. – И мы не можем больше здесь задерживаться. Попробуй поговорить с Богиней, поделиться с ней силой Владыки. Попробуй сделать хоть что-нибудь, - едва не умолял он в отчаянии. – Я не могу их здесь просто бросить.

КирРа понимающе кивнула.

Она разделяла его эмоции. И уже пыталась связаться с Богиней. Даже ещё раз умерла, возродив за одну из недель все янтарные земли, но от этого тоже не было никакого толку.

Владыка посмотрела на ТелЛани.

- Остался последний вариант, - произнес ДэкКарр, озвучивая мысли Царицы.

- Любой! - с пылом отозвался Владетель.

- Помнишь Медведей и Оста? – намекнула Владыка Небес.

- Надо всех увести отсюда, - сообразив к чему клонит КирРа, сказала Ориона.

Владетель был с ней согласен. Он решительно обернулся к пятистам кронам, которые держались в стороне от нелина с птилаками.

- Бархан! – крикнул он и направился к нему сам.

*

Из ста двадцати шести Императоров лишь пятьдесят два были мужчинами.

КирРа не совсем понимала, что должна делать и как, если все они были в стазисе, не реагируя на окружающий мир, но настойчиво переходила от одного к другому, надеясь на то, что в конце концов поймёт, что именно должна сделать.

Совершенные рельефные тела, правильные мужские черты лица. Все они как на подбор были идеальны. Такими создала их Богиня. Без единого изъяна.

КирРа застыла у одного из них, вспомнив время, когда около десяти лет провела в теле человеческой женщины, пытаясь изучить странный для неё вид. Наисе нравились такие мужчины. Они ассоциировались у неё с суровыми воинами тёмных эпох – викингов.

Она их слишком идеализировала и романтизировала. Только Владыка знала, какими они были на самом деле: грязными, вонючими, дикими, кровожадными животными, но киноматограф настойчиво вселял в умы наивных человеческих дев совсем иные образы.