Проданная - Елена Кондрацкая

– А ну, спокойно, Эрвинд! – закричала Кира, отбегая к двери и хватаясь за комод, чтобы открыть дверь.

Комод сдвинулся, а в следующий миг удар лапы разломил его пополам. Воспользовавшись неожиданной помощью, Кира вылетела из ванны, и медведь, сшибая всё на своём пути, ринулся следом.

Кира не успела добежать до двери из комнаты, когда медведь ударил её лапой, повалив на пол. Девушка попыталась уйти в кувырок, но зверь прижал её к полу, от чего девушка сильно ударилась подбородком, расшибив его в кровь.

– Эрвинд, стоять! – истошно закричала Кира, прикрывая руками затылок. Лапа придавила её сильнее, выжимая воздух из лёгких. Хрустнули рёбра. От боли потемнело в глазах, в ушах засвистело.

Медведь всхрапнул и замер, будто вслушиваясь. Кира чувствовала, как на её спину и руки капает слюна.

– Эрвинд! Нельзя! – Кира постаралась звучать угрожающе, но вышло неубедительно.

Медведь не двигался. Он давил лапой ей на спину и тяжело дышал. Подцепив Киру когтями, он перевернул её на спину, раскрыл пасть и оглушительно зарычал ей в лицо, брызжа слюной. Кира зажмурилась, молясь всем известным богам сразу. Клыки щёлкнули в нескольких сантиметрах от лица девушки. Она услышала, как медведь сделал три шага назад и медленно сел на пол. Открыла глаза и осторожно огляделась – медведь смотрел на неё недовольно, исподлобья.

Сработало. Кира облегчённо выдохнула и тут же от боли схватилась за бок – похоже, несколько рёбер были сломаны. Застонав, Кира попыталась, встать, но тут же рухнула обратно, потеряв сознание.

Тот, кто знает истинное имя оборотня, может контролировать его звериную сущность. Имя Императора во всём мире знали только двое – Кира и Нестор. Кире оно перешло с должностью отца, Нестор же был тем, кто сделал всё, чтобы сохранить это имя в секрете, когда будущий Император появился на свет.

Малыш родился проклятым. По крайней мере, такой была основная версия. Беременность императрицы развивалась быстрее положенного – уже через пять месяцев она родила мальчика, который перекинулся в медвежонка прямо в руках повитухи, напугав женщину до полусмерти. Нестор рассказывал об этом Кире лишь раз, не особо вдаваясь в подробности. Оборотни считались существами опасными, потому как не всегда могли контролировать свою звериную ипостась. Особенно молодые. Бывали случаи, когда оборотни в помутнении убивали членов своей семьи, грызли скот или даже вырезали полдеревни. Стоит ли говорить, что людей с оборотничеством старались избегать, изгонять или даже убивать. Поэтому большинство оборотней ушли в леса, жили изолированно или старательно скрывали свою сущность от посторонних.

«Оборотнем можно стать из-за проклятия?» – первое, что спросила Кира у Нестора шесть лет назад. Раньше о подобных случаях она не слышала. Магистр в ответ поджал губы, молчал несколько секунд, а потом ответил: «Это особенный случай». Больше на вопросы он не отвечал.

Кира пришла в себя, когда медведь осторожно тыкал её лапой и недовольно всхрапывал, привлекая внимание Киры. Он ждал разрешения. Кира с трудом поднялась на ноги. Рёбра болели, но уже терпимо – снова спасибо эльфийским родственникам. Кира понадеялась, что переломы начали срастаться правильно.

– Если ты вернёшь Эрвинда, то завтра мы отведём тебя в лес, – Кира доковыляла до кровати и аккуратно села, стараясь не сильно беспокоить пострадавшие кости. Медведь не сводил с неё глаз. – Малина как раз поспела.

Медведь показал Кире жёлтые клыки и отвернулся. Сколько же Эрвинд не перекидывался? Судя по тому, что Зверь отобрал бразды правления так быстро, – не меньше нескольких месяцев. Уговорить его отступить теперь, когда он наконец вырвался из заточения, будет сложно.

– Решай, Эрвинд. Завтра погуляешь на воле всю ночь или будешь сидеть тут взаперти. Я тебя не выпущу.

Медведь повернул к ней голову так быстро, что Кира от неожиданности вздрогнула и зашипела от боли. Медведь заклокотал, будто говоря: «Только попробуй не выпустить».

– Ты же любишь гулять с Нестором? – продолжила Кира. – Он наловит тебе рыбы. Но для этого ты должен сегодня отступить. Только так.

Зверь почесал морду огромной лапой, будто задумавшись, вздохнул и, бросив ещё один злой взгляд на Киру, лёг на живот.

Обратное превращение прошло тихо и быстро, буквально за несколько минут на месте огромного зверя оказался обнажённый, дрожащий от холода мужчина. Кира, превозмогая боль, присела рядом и коснулась рукой его шеи – пульс был в норме.

– Сейчас принесу одеяло и одежду, – бросила она.

– Постой, – Император схватил её за руку. Его обычно властный голос звучал слабо, почти жалобно. – Побудь со мной минуту.

Вздохнув, Кира легла рядом и обняла Императора, тот уткнулся носом ей в шею, будто ребёнок.

– Спасибо, – прошептал он.

Этой ночью в спальню Ланы Ригер не заглянул. До самого рассвета принцесса просыпалась от каждого шороха и молилась Двуликому о спасении. Лана даже попыталась забаррикадировать дверь дубовым комодом, но не смогла сдвинуть его с места, поэтому подпёрла дверную ручку стулом, который с грохотом упал, когда Фэлла пришла утром будить принцессу.

Лана по просьбе Фэллы понесла в кабинет дяди кофе. Ригер сидел за письменным столом и перебирал какие-то бумаги. Лана молча поставила поднос с чашкой и печеньем прямо на документы и развернулась, чтобы уйти.

– Воспитанные девочки обычно желают доброго утра, – окликнул её Ригер.

– Доброе утро, – бросила Лана, не оборачиваясь. Ей хотелось как можно скорее оказаться в своей комнате.

– Постой-ка, – принцесса услышала, как Ригер встал с кресла, и всё внутри у неё сжалось.

Руки Ригера обхватили её талию, усы защекотали ухо, Лана втянула голову в плечи, закрываясь от поцелуя в шею, и попыталась отстраниться. Всю ночь она уговаривала себя, что больше не позволит Ригеру прикасаться, повторяла это раз за разом, будто молитву.

– Отпусти, – голос прозвучал предательски слабо.

Ладонь Ригера, скользнувшая было к груди Ланы, остановилась.

– Пойдём, хочу тебе кое-что показать, – Ригер взял Лану за локоть и потянул в коридор, а затем вниз по лестнице.

Вместо подвала в доме посла оказалась темница на несколько камер. Вход никто не охранял. Камни, вмурованные в стены, освещали путь голубоватым светом, выхватывая из темноты неизвестные принцессе символы, написанные алой краской. Пахло сыростью, где-то далеко размеренно капала вода, эхом разносившись по подземелью.

Ригер, крепко держа Лану за руку, подвёл к самой дальней камере. За прочной на вид решёткой, прислонившись к стене, сидел Робб. Даже в полумраке камеры Лана сразу узнала его массивную фигуру, растрёпанные волосы, схваченные в хвост, разглядела пугающий шрам на лице. Она не хотела его узнавать. Это не мог быть он.

Лана отпрянула, чувствуя, как сердце пропустило удар. Он был её надеждой на спасение. Последней возможной ниточкой к свободе. Она молилась Двуликому о его появлении.