Месяц надежды - Александр Бушковский

– Ну да, так оно и есть, – с улыбкой подтвердил он, выставил на стол очередную непочатую пляшку «Багратиона», пузатую бутылку французской минералки, блюдечко с горкой конфет, разлил коньяк в такие же серебряные стопочки, что были за столом. – Ты янтарь любишь, я смотрю.

– Ага, – сказала она, разворачивая конфету. – К золоту равнодушна как-то, брюлики на стекло похожи. А янтарь красивый. У меня даже коллекция есть, целых два кусочка с древней живностью. В Питере купила. Один – так себе, муха и муха, а во втором красивый такой крабик.

– Нестандартная ты девушка.

– А ты этого еще не понял? – осведомилась она и прищурилась.

– Давно понял. Ну, еще раз за дедушку, чтоб ему долго жилось. Да, Оля, сюрприз был хороший. Я сам поначалу удивился.

Она улыбнулась.

– А что поделать, если и в самом деле в памяти крепенько засело? Я сто раз эту песню слышала. – Девушка отважно осушила свою стопочку до дна, поставила ее на середину столика, съела конфету, торопливо протянутую Алексеем, и заявила: – Все, хватит. Иначе буду пьяная. Я свою меру знаю. – Она с улыбкой глянула на него. – Леша, что-то у меня насчет этого отельчика есть стойкие подозрения. По-моему, этот приют предназначен вовсе не для путников, да?

– Угадала, умница, – ответил он и тоже улыбнулся. – Иной раз сюда и в самом деле приезжают на шашлыки развеселые компании вроде нашей. Но бывает и так, что тут, вдали от Шантарска, встречаются влюбленные парочки. Ты не подумай, это не какой-то бордель, иначе мы сюда не ездили бы. Просто тут укрывается разный респектабельный народ, которому в Шантарске светиться никак нельзя. Там избиратели, журналюги, супружницы, наконец. А эта точка пока не расконспирирована.

Наступило молчание, чуточку неловкое. Потом Алексей встал, очень деликатно приподнял ее за локти из кресла, и они оказались лицом к лицу.

Оля пытливо глянула ему в глаза и заявила:

– А кто-то полную безопасность обещал.

Он тихо сказал:

– Я думаю, что поцелуи в понятие полной безопасности не входят. Как по-твоему?

– По-моему, тоже, – ответила она, прикрыв глаза.

Время опять остановилось. Потом они как-то совершенно незаметно оказались на ближайшей постели. Люстра уже не горела, только ночник на тумбочке. Ему вновь были позволены некоторые вольности. В конце концов он с явным намеком потеребил третью пуговицу на ее блузке.

Она конечно же все поняла и сказала, как и в прошлый раз:

– Не надо.

Слово «нет» опять означало именно «нет».

Ну и что тут поделать? Он убрал пальцы с пуговицы.

Они какое-то время лежали молча, глядя в потолок.

– Леша, – сказала потом Оля. – Не торопи меня, ладно? Я пока еще не готова чуточку. Бывают такие ситуации. Ты не обиделся?

– Ни капли, – сказал он чистую правду, погладив ее плечо. – Весьма даже наоборот. Слово «пока» многое в себе скрывает. Верно?

– Верно, – прошептала она.

– И вообще, у меня есть гениальная идея, – сказал Алексей. – Я все понимаю – не готова пока, что тут скажешь. А как ты смотришь на такую идею? Чтобы нам друг друга не напрягать, когда будешь готова, сделаешь вот так. – Он наклонился и легонько прикусил мочку ее уха с янтарной сережкой. – Правое или левое – без разницы. Главное, никаких недомолвок не останется, все будет ясно, как перпендикуляр. Как тебе?

– Великолепно, – сказала Оля.

– Очень надеюсь на то, что год мне ждать не придется.

– А ты вытерпел бы целый год?

– Если совсем честно, не знаю.

– Столько ждать тебе не придется, – прошептала она Алексею в ухо. – Я свои комплексы быстрее прогоню. Леша, можно я спать пойду? В голове все же шумит немного.

– Кто ж тебя держит?

– Ты ведь и правда не обиделся?

– Ничуточки. Главное, ты приняла мою гениальную идею. Это настраивает и внушает надежды.

– Отвернись, пожалуйста.

Он сделал это, слушал, как шуршала сначала одежда, а потом и постель.

Наконец она сказала:

– Можно…

Он обернулся. Оля лежала, накрывшись одеялом по шейку. Она улыбнулась ему так чисто, что пещерный человек что-то не давал о себе знать.

Алексей удивлялся сам себе. Таких отношений у него еще не было. Попадались, конечно, барышни, уступавшие не сразу, но тут было что-то совсем другое.

– Спокойной ночи, – послышался ее тихий голос.

– Спокойной ночи, – ответил он.

Оля уткнулась лицом в подушку и, кажется, сразу же уснула.

Он не чувствовал себя таким уж пьяным, тихонечко налил еще стопку, выпил и обошелся без конфет.

Тост был самый простой. За легонький укус в ухо. Чтобы ему случиться побыстрее.

В случившемся шаге вперед была еще одна приятная сторона. Теперь они могли гулять вечерами по городу в обнимку. В последний раз такое случалось с Алексеем давным-давно, когда он ухаживал за бывшей женой. Он уже десять лет не вылезал из-за руля. Так уж сложилась его жизнь.

В общем, они неторопливо шагали по проспекту, обнимая друг друга за талии, и в нем просыпались какие-то смутные воспоминания. Вроде и здесь проходил когда-то, и здесь. Алексей чувствовал себя марсианином, попавшим на Землю.

А еще в голове у него родились определенные подозрения, о которых он благоразумно помалкивал. Если это, как говорила Оля, когда приглашала его в «Макао», девичник давних подруг, то почему они позвали его, а своих мужчин дома оставили? Тут не надо быть семи пядей во лбу. К тому же коварство женщин общеизвестно. Так что версия сформировалась быстро.

– Рассказала бы ты мне немножко о своих закадычных подругах, – сказал он. – Чтобы я что-нибудь невпопад не ляпнул, а то выйдет неудобно. Значит, у вас тоже команда?

– Ага. Вот уже десять лет. Одношкольницы, как ты говоришь, одноклассницы, одногруппницы. Ну, что тебе рассказать, чтобы не выдавать девичьих тайн? Майка со своим Степой живет года полтора. У них все по-настоящему, кроме штампа, но что-то они в последнее время начали и про него намекать, да и про ребенка. Однако Майке сначала нужно диплом получить, иначе выйдет ни к селу ни к городу. Если не считать отсутствия штампа, то прямо-таки дружная семья. Степе под сорок уже. Майкины родители сначала очень даже неодобрительно смотрели на их отношения, но со временем смирились, увидели, что все хорошо и надолго. У Тани чуточку посложнее. Они уже больше года вместе, но живут врозь. Разве что она у него иногда зависнет на недельку. Такой приходящий гражданский брак получается. Мы как-то верим, что они друг другу верность блюдут. А знаешь, почему так? – Оля с усмешкой посмотрела на него. – Потому что у Тольки комплексы. Таня говорит, у него уже раз десять готово было с языка сорваться «Давай жить вместе», а он все не решается. Развод был тяжелый. Я всех деталей не знаю, но, по данным разведки, там была такая стерва, что Толька надолго перепугался. Он в Тане не сомневается, у них там тоже все серьезно, но вот страшно ему с кем-то постоянно жить.