Кошка для голландца - Альма Либрем

- Я вообще не обижусь! – заверил её Андрей, занимая свободный табурет. – И только обрадуюсь, если мы отложим это дело… На несколько лет, например.

- Помнишь… - Юля замялась. – Помнишь, ты говорил мне, что хотел бы не только дружбы?

Андрей как-то неуверенно кивнул.

- И ты сказала, что ничего большего между нами быть не может.

- Возможно, я ошибалась, - выдохнула девушка. – Может быть… С Виктором у меня всё равно ничего не клеится. Он глуп, как бы я ни пыталась это отрицать, скучен и ведёт себя, как будто уже давно решил за меня, что я должна делать. Это противно.

- Послушай…

- Можно вас?

Юля вскинула голову. Ей хотелось, чтобы Андрей договорил, что бы он ни планировал сказать, но, к сожалению, такой возможности им не оставили. На пороге кухни стоял врач, уставший, наверное, после долгой смены.

- Что-нибудь серьёзное? – с опаской уточнила Лебедева. – Он повредил себе что-то? Это опасно…

- Для жизни? Отнюдь, - усмехнулся врач, недовольно оглядываясь. – Либо закрытый перелом, либо вывих, ничего серьёзного, молодой, срастётся быстро. Мы отвезём его в больницу. Поедете с ним?

- Да, конечно, - кивнула Юля, поднимаясь со стула. – С вами, в скорой?

Врач кивнул.

- Вы ему…

- Знакомая, - ответила Лебедева без единого сомнения. – С его родственниками не знакома.

- Может понадобиться медкарта, - отметил мужчина. – А, простите, не представился. Дмитрий Сергеевич, - он протянул руку, потом вспомнил, что вроде как не время, одёрнул её и взглянул на Андрея. – А вы?

- Мне известен контактный номер одной его родственницы, - вдруг выдал Яворский. – Я её наберу, она приедет. Только скажите, в какую больницу.

Юля, вместо того, чтобы выслушивать рекомендации доктора, зашла обратно в комнату. Виктор всё так же сидел на ступеньках и возмущался:

- Они не хотят дать мне носилки! Я что, со сломанной ногой должен сам прыгать по ступенькам? Может быть, вы мне ещё доковылять до больницы пешком прикажете!

Лебедева едва сдержала возмущённый ответ, что было бы неплохо – может, ему хватило б ума в следующий раз не прыгать по свежему ремонту.

- Я пострадал, - продолжил он, глядя прямо на Юлю, - из-за недобросовестных ремонтников! Мне теперь должны выплатить компенсацию! Скажи им, чтобы принесли носилки!

- Пойдёшь сам, - зло отрезала она. – Ты вообще проломил мне пол, а Андрею потолок. И если я, допустим, соглашусь закрыть на это глаза, то с ним будешь разбираться сам!

Виктор открыл рот, чтобы возмутиться, но по каким-то причинам всё-таки соизволил промолчать.

- Я думаю, - мрачно произнёс он, когда справился со своими эмоциями, - что мы потом поговорим об этом и решим, что делать дальше.

- Хорошо, - кивнула Юля. – Потом. Кому из твоих родственников… позвонить?

Она сначала подумала, не стоит ли спросить, о ком знает Андрей, но в последнее мгновение изменила своё решение. Что-то подсказывало Лебедевой, что Виктор всё равно начнёт юлить и выкручиваться. Лучше уж она потом задаст этот вопрос самому Яворскому, он вряд ли откажет. И насчёт дыры этой с ним и вправду надо будет поговорить…

- Никому не надо, - огрызнулся Виктор. – Они что, приедут сюда настолько быстро, чтобы заставить этих идиотов в должной мере позаботиться о больном? И вообще, я хочу в частную клинику.

- Потом переедешь, - отрезала Юля. – Без моего участия.

- Если настаиваете, - Дмитрий Сергеевич уже закончил разговор с Андреем и вернулся к Юле, - можно воспользоваться носилками. Но, - он склонился к ней и заговорил тише, так, чтобы Виктор не слышал, - даже пожилые люди сходят сами, пока могут. В этот подъезд с детской коляской взобраться проблема, не то что с человеком на каталке. А со мной девочка-медсестра. Разве что вы, - он повернулся к Андрею, - поможете?

- Сам сойдёт, - отрезал Яворский. – У меня где-то даже была трость, могу одолжить до выхода из подъезда. Тем более, сколько ж тут идти?

- Вот и я о том же, - подтвердил врач. – Простите, - повернулся он к Виктору, - условия далеко не сказочные.

Тот открыл рот, чтобы возмутиться, но опять поймал злой взгляд Юли и почему-то в очередной раз предпочёл молчание крику. Не то чтобы ей было лестно подобное уважение, девушка скорее просто понимала, что мужчина не хотел показывать своё настоящее лицо, но легче стало. Хоть кричать не будет…

Андрей набрал Ольгу уже тогда, когда машина "скорой" отъехала от дома.

- Ты что-то хотел? – без особой радости слёту спросила она. – Я занята, не могу сейчас разговаривать.

- Можешь. Твой Виктор попал в больницу, - твёрдо промолвил Андрей прежде, чем женщина успела бросить трубку. – А знаешь, почему он туда попал? – Ольга молчала, чувствовалось, что напряжённо ожидала ответа. – Потому что он вздумал сплясать в углу Юлиной квартиры и провалился в заделанную дыру.

Пауза затягивалась.

- И не говори, что ты на это не рассчитывала и об этом не знала.

- У него… есть в характере склонность проверять, как кто справился со своей работой, - подтвердила Ольга. – Что с ним?

- Ногу сломал, кажется. Врач говорит, что он ещё очень хорошо отделался. Проломил потолок, ступеньки. Оля, а ты не хочешь мне ничего рассказать о пенопласте? Нет? Очень жаль. Я скину адрес больницы и что надо привезти, тебе на почту, жди.

Он первым положил трубку и с трудом сдержался, чтобы не закричать в трубку, чтобы Ольга убиралась со своим Виктором к чертям собачьим из его и из Юлиной жизни. Эти люди просто не могли принести ничего хорошего. Не с таким подходом и не с таким отношением к окружающим!

Яворский был уже готов просто рассказать всё Юле – и рассказал бы, не зайди врач. Нет, надо было поехать в ту больницу и не позволить Лебедевой наделать никаких глупостей, мало ли, что можно ожидать от чувствующей свою вину женщины и этого недоумка Виктора?

Андрей раздражённо пнул ногой табурет, едва не прибил им кошку – Лотти уничижительно взглянула на него и забралась на стол, чтобы гарантированно находиться в безопасности, - и вернулся в гостиную, чтобы оценить масштабы разгрома. Ну, ступеньки, конечно, были побиты, но Яворского интересовало другое – как заделали дыру. Что-то ему подсказывало, что это мало чем отличалось от прежней маскировки.

- Издевательство, а не квартира, - касаясь рваного края, протянул он. – Что это вообще такое?

Яворский, если честно, мало что понимал в ремонте. Но что-то ему подсказывало, что, сколько б там Виктор не прыгал, если дыру закладывали бы по-человечески, то она б его выдержала. Но… Не то, что сделали здесь. Цельная плита пенопласта – или как там оно называлось? – укреплённая, как надо, может, и выдержала. Но миллиметр бетона для прикрытия чужой халатности и невесть что под ним? У Андрея действительно складывалось впечатление, что Ольга всё это сделала специально.