Свергнутые боги - Олег Аникиенко

Все испытующе посмотрели на Стольника. Тот в ответ смотрел на них, не зная, как отвечать и как реагировать.

– Тем не менее ты теперь один из нас. Ты наш подельник. Да? – с нажимом спросил Сусел.

Стольник задумался, а потом ответил:

– Я не совсем понял, чем вы занимаетесь, но мне это не нравится. Думаю, я сам по себе.

Бандиты настороженно переглянулись.

– Слушай, Стольник, – прокашлявшись, обратился к нему Николс. – Понимаешь, мы, по сути, просто противники сложившейся системы контроля. Государство ставит нам ограничения и заставляет работать, чтоб забирать с нас налоги, этим делая рабами. Рабство – это плохо, понимаешь? Мы хотим жить свободно, чтоб нас никто не ограничивал, и хотим делать, что пожелаем. Поэтому нам приходится нарушать законы государства. А нас за это пытаются догнать и убить. Мы не можем позволить себя убить, это неправильно. Понимаешь?

Стольник думал. Он чувствовал, что рабство – это плохо, что сопротивляться ему – это правильно. Позволять себя убить действительно нельзя. Похоже, то, что говорил Николс, – это действительно правда. Быстрей бы досмотреть сны о титанах. Может, тогда он сможет понять, что такое хорошо, а что плохо.

– Ты же с нами на пути к свободе? – испытующе посмотрел на него Николс и протянул раскрытую ладонь. – Или ты раб?

Раб – это плохо. В дурдоме разрешали гулять иногда, а рабов совсем не выпускают гулять и заставляют работать. Работать принудительно – это плохо. Надо работать ради чего-то хорошего.

– Рабом я быть не хочу. Я хочу быть свободным, – задумчиво произнес Стольник.

– Вот мы и живем свободой и ради свободы. Значит, ты с нами? – демонстративно протягивая ладонь, спросил Николс.

Харитон понял, что от него ждут рукопожатия, и ответил.

– Теперь ты с нами! Пока мы вместе, мы – неодолимая сила! Каждый отдельно мы как палец, сжатые вместе, мы – кулак! – решительно сказал Николс и поднял руку со сжатым кулаком вверх.

Харитон поднял вытянутую руку к небу, заслонив солнце, и сжал ее в кулак. Ему это что-то смутно напоминало. Точно! Салют титанов!

Затем все бандиты пожали Стольнику руку, зафиксировав договор.

Хозяйка принесла большую кастрюлю и водрузила ее в центр стола, налила четыре тарелки супа и поставила перед ними. Следом на столе появились копченое мясо, черный хлеб, малосольные огурцы и бутылка самогона.

– Кушайте, сыночки, набирайтесь сил, для вас старалась. Куллама – башкирский суп. Наваристый получился, кушайте на здоровье.

– Это надо, давайте набираться сил. Спасибо, мать. Приятного аппетита, пацаны, – подытожил Николс.

– Похоже на борщ с тестом, – попробовав, решил Рябой.

– Или на бешбармак с капустой и морковкой, – согласился Николс.

– Вкусно-то как, – с наслаждением хлебнув супа, постановил Сусел. – Ничего вкуснее в жизни не ел.

– Ну, это понятно, ты всего второй день живешь, – хмыкнул Николс, и все засмеялись.

Вся четверка дружно хлебала обжигающее варево. Ел и Стольник, вспоминая, что похожее блюдо, хотя менее наваристое и менее ароматное, он уже ел в дурдоме – в единственном пока месте, о котором он мог вспоминать более-менее отчетливо. Там тепло, комфортно, спокойно и кормят хоть не особо вкусно, но регулярно.

Он еще раз посмотрел на солнце сквозь ладонь и сжал ее в кулак. Что же это значило?

Стольнику наконец представилась возможность одеться в джинсы, клетчатую рубашку и кроссовки, которые купил ему Сусел перед ограблением. Одежда немного сковывала движение, но привыкнуть можно. Обнадеживало, что ткань плотная и не должна порваться при резком движении.

После обеда бандиты, наклонившись над столом, непроизвольно оглядываясь по сторонам, стали обсуждать план дальнейших действий.

Как понял Стольник, мнения разделялись. Сусел считал, что нужно ехать как можно дальше от места преступления и как можно быстрей. Николс считал, что выезжать на трассу – это единственная грозящая им опасность, поскольку там будут стоять посты, разыскивающие их. Рябой с ним соглашался, но считал, что уезжать надо проселочными дорогами.

– Проселочными дорогами? А заправляться мы где будем? Давай еще пешком прогуляемся? – возмутился Николс. – Может, нам тогда уже на лошадях ехать, чтоб от горючки не зависеть? Будем реальными ковбоями.

– Первый рубеж, в преодолении которого возникнут сложности, – это ближайший город. Изначальная ошибка – это то, что вы так мало отъехали, хотя за это вам благодарен, иначе меня бы уже на свете не было, – искренне сказал Сусел. – Плохо только то, что мы не в курсе, что у «красных» есть на нас.

Они еще долго спорили, но в итоге решение высказал Николс, своим авторитетом избавив подельников от сомнений:

– В общем, выедем ночью. Перед выездом на трассу кто-нибудь сходит посмотрит посты на повороте и остановит проезжающие машины, чтоб, не привлекая подозрений, выяснить, есть посты или нет. Если есть, то будем уходить полями.

– Тоже вариант, – согласился Сусел и поинтересовался мнением единственного не участвовавшего в дискуссии. – Ты как считаешь, Стольник?

Сознание Харитона вернулось в тело, и взгляд стал осмысленным.

– Никак не считаю, – искренне ответил он. – Все будет только так, как должно быть.

– Завидую твоему пофигизму, – вздохнул Рябой. – Ну, тогда все решено, так и сделаем. Ждем темноты, а сейчас я пойду спать, пока есть возможность.

– Я тоже пойду, поваляюсь и телик посмотрю. Силы после воскрешения до конца еще не восстановились, может, тоже посплю, – потянувшись, произнес Сусел.

– Ничего себе, – восхищенно хмыкнул Николс. – Тогда я завидую тому, какие вы сурки. Я днем спать не смогу. Будем тогда со Стольником общаться.

Когда они остались вдвоем, Николс долго его разглядывал, а потом спросил:

– А почему ты так странно дерешься?

– Удобно так.

– Есть более удобные способы.

– Возможно, но я их не знаю.

– Пойдем покажу, – предложил Николс и, встав с места, вышел во двор.

Стольник направился за ним. На утоптанной площадке рядом с колодцем Николс развернулся.

– Для выведения противника из состояния боеготовности нужно наносить удары в голову и по корпусу, – начал свою лекцию Николс. – Удары в голову надежнее выводят из строя, но от них легче уклониться. Удары можно наносить руками и ногами, например, так.

С этими словами Николс попытался провести прямой удар левой рукой в подбородок, но, когда рука приблизилась к лицу, Стольник наклонил голову, и удар прошелся мимо.

– Уход правильный, а теперь пробуем быстрей, – подбодрил его Николс.