Провальные каникулы - Элла Савицкая

Взяв меня за руку, Андрес пошел к выходу, кивнув перед этим Марко. Я только и успела недоуменно обернуться на бармена, а тот помахал мне рукой и заговорщицки подмигнул. Что, вообще, происходит? И куда мы идем? А как же работа? Хотя, если Андрес будет так продолжать держать меня за руку, то мне абсолютно все — равно куда он меня тащит, лишь бы тащил. Я согласна даже на пешую прогулку до Доминики. И пофиг, что до нее пешком идти сутки, главное, пусть не отпускает!

Но он отпустил… Мы вышли из ресторана, подошли к рядом припаркованной машине и, пикнув сигнализацией, Андрес открыл для меня пассажирскую дверь. Я в счастливом тумане, ничего не спрашивая, влезла внутрь, и только потом, наблюдая за тем, как он обходит довольно таки габаритный серебристый джип задала себе вопрос о том, чей он.

— Это твоя машина? — спросила с сомнением, оглядывая кожаную обивку внутри салона. Идеально ровная, без единой царапины, она действительно подходила такому педанту, как Андрес. Он, внутри такой машины, выглядел богатеньким папенькиным сынком, у которого денег столько, сколько не видел президент Африки за всю свою жизнь.

— Ты думаешь, у меня есть бабки на такую тачку? — со смешком ответил Андрес, выруливая на разбитую дорогу.

— Не знаю. Не похоже, чтоб были, — признала я.

— Да уж. Самому бы хотелось, но максимум, что я могу себе позволить — это старенький фольц. Хотя, и того не позволяю.

— Тогда чья она? — поинтересовалась я, проведя пальцем по черной блестящей торпеде, на которой одиноко красовалась фигурка ястреба, сделанная под золото.

— Ишь, какая любопытная! Много знать — опасно для хороших девочек.

— А для плохих, значит, нет? — вздернула бровь я.

— Плохие знают, как надо выпутываться из опасной ситуации. Точнее, каким местом. — добавил он, а я только глаза закатила. Почему у мужчин все всегда сводится к тому самому месту?

— Благородный хищник, — кивнула я на статуэтку птицы, меняя тему. Обсуждать стратегические места девушек, мне как — то не хотелось.

— Хм, спасибо, не думал, что ты обо мне такого высокого мнения! — ухмыльнулся этот зазнайка, выворачивая машину к воротам Ла Перлы.

— Эмм, я вообще — то про ястреба говорю!

— Да лааадно, так и скажи, мысли вслух вырвались, а то отмазываться начинаешь, — бросил на меня беглый взгляд полный смешинок, и я рассмеялась. Какой же он задорный сегодня, и улыбается постоянно, как обычный мальчишка, у которого за спиной нет постоянной работы и семьи. У меня даже руки зачесались — так захотелось протянуть их и погладить по щетине, чтобы снова на меня смотрел, а не на злополучную дорогу, отвлекающую его внимание.

Как только мы выехали за ворота Ла Перлы, у Андреса зазвонил телефон. Он вытащил его из кармана, одной рукой держа руль.

— Maldita sea! («Твою мать» — пер. и исп.) — выругался сквозь зубы, в секунду снова изменившись до прежнего Андреса. Улыбка сползла со смуглого лица, возвращая на прежнее место серьезную маску. Он будто подобрался весь, готовый к чему — то, чего я понять не могла. Короткий миг легкости и моего персонального счастья разрушился. Я покосилась на экран, но увидеть кто звонил не получилось. Телефон продолжал наяиривать мелодией, которую я уже успела возненавидеть. Интересно, кто вообще рискует портить настроение этой ходячей гранате с натянутой чекой?

Отвечать не спешил, упорно смотря на дорогу и бросая испепеляющие взгляды на аппарат в руке, будто ментально заставляя его перестать трезвонить. Потом посмотрел в зеркало заднего вида, и, прищурившись, снова выругался уже на английском. Резко провел по экрану пальцем, принимая вызов, и поднес трубку к уху.

Разговаривать начал на испанском абсолютно ровным безэмоциональным тоном, вызвавшим у меня вдоль позвоночника ледяные мурашки. Не знаю от чего, от того ли, что сейчас он был похож на еле сдерживающего себя зверя, настолько крепко сжимающего руль, что костяшки пальцев побелели. Или потому что после того, как Андрес открыл бардачок, достав оттуда бумажку с ручкой, из — под груды листочков показалось дуло пистолета. Ого… А вот это уже серьезно! Надеюсь, пистолет не настоящий. Может зажигалка? Я бросила на парня быстрый взгляд, наблюдая, как он записывает какую — то информацию на бумаге, прижав ту к рулю. Тяжело вздохнув, отвернулась к окну, за которым распростерся бескрайний океан. Он бился о валуны на берегу, разбивая волны на миллионы маленьких капель, так же, как и планы Андреса, судя по всему, разлетелись в мелкие щепки. Еще даже не зная, чем выльется для нас этот звонок, я уже понимала, что день испорчен. В груди стало тяжело от разочарования, ведь это первый раз, когда Андрес проявил инициативу, и бабочки в моем животе успели взвиться до самого солнца… Прислонившись лбом к стеклу, я просто ехала, слушая монотонные ответы парня, и ожидая приговора.

— Эмилия, — отстраненный голос Андреса вырвал меня из прострации. Я обернулась. Даже выражение его лица изменилось. — Нам сейчас срочно нужно заехать в одно место. Проблема в том, что высадить я тебя не могу, потому что за нами хвост. А точнее охрана, мать их. — Я нахмурилась и посмотрела в зеркало заднего вида. Сзади действительно не отрываясь ехал автомобиль. Черный бьюик старой модели. Стало как — то не по себе.

— Я не понимаю. За тобой следят? — снова повернулась к нему.

— Нет. Это сопровождение, если можно так сказать. — Он бросил на меня испытывающий взгляд и снова вернул его к дороге. — Не важно, тебе не обязательно понимать. Суть в том, что окна в машине тонированные, и мы легко сможем проехать через ворота, главное, чтобы тебя никто не видел.

— Почему? — упорно не понимала я. Господи, куда я снова вляпалась? Ну почему каждый раз, когда со мной происходит что — то хорошее, оно тут же омрачается… нет, не ложкой, а целым вагоном дегтя!

— Потому что ты слышала разговор, который чужим слышать не нужно.

— Так я ничего не поняла из того, что ты говорил.

— Те, кто за нами едут, тебе не поверят, даже если ты выцарапаешь это у себя на лбу гвоздем. — Снова посмотрел на меня, ловя реакцию. Да, если до этого у меня еще были сомнения по поводу того вляпалась ли я, то сейчас понимание этого факта накрыло с головой, заставляя тяжело сглотнуть. Я еще раз глянула в зеркало, глупо надеясь, что бьюика уже нет, но он был. Как преданный пес плелся за хозяином.

— Ладно, и что делать? Через лобовое стекло меня все — равно увидят. Если уже не увидели.

— Не увидели. Если бы увидели, не звонили бы. — Андрес снова потянулся к бардачку и вынул оттуда пачку сигарет. Одной рукой подкурил и забросил ее обратно. Заметив мой вопросительный взгляд, направленный на пистолет, взял его в руку и протянул мне.

— На, поверти в руках, а то смотришь на него, как на смертельное оружие… — ирония зашкаливает, чтоб его… — Все — таки, это не зажигалка… Я осторожно, боясь прикасаться, словно от касания он может выстрелить, обхватила пальцами гладкую поверхность рукоятки. Тяжелый. Казалось бы, такая маленькая вещица, а имеет уникальную способность вселять бесстрашие и забирать человеческие жизни за доли секунды.