Из чужого мира - Николай Степанов

– Анфиса, вы как? – позвонил во дворе дома.

– Уже свободны. Полиция только что уехала. Домой идти можно?

– Нет, в квартире была засада, и скоро пожалует полиция. Искали меня. Нашли. На свою голову.

– Ты идешь к нам?

– Нет, сначала нужно привести себя в порядок. Деньги есть?

– Ты ж мне сам вчера…

– Извини, голова так раскалывается, что память дает сбои.

– Ты ранен?

– Просто ударился немного. Позвоню чуть позже.

В этот момент меня что-то шарахнуло в плечо, и я почувствовал, как теряю сознание. Единственное, что успел сделать перед тем, как вырубиться, – грохнул об асфальт сотовый и припечатал его ударом пятки.

Мама часто говорила, что наши сны – это своего рода подсказки или предостережения. Правда, не каждый может разобраться в картинках страны Морфея, но ее дар ясновидящей позволял понять многое, особенно касавшееся близких.

А вот я редко запоминаю сны. То ли они у меня довольно заурядные, то ли после включения сознания утром память избавляется от них, как компьютер от вирусов. Отдельные урывки иногда сохраняются, но только для того, чтобы после умывания пробурчать: «Какая-то муть привиделась». Но сегодня произошло нечто из ряда вон выходящее. Оно и немудрено – давно меня так по голове не били, потом выстрел в плечо… И все это в «тихом» и «спокойном» мире?

Во сне я столкнулся с тем зеркальщиком, который когда-то объявил о блокировании моего дара. Он шел навстречу, опустив глаза, будто боялся моего взгляда. Когда расстояние между нами сократилось до трех шагов, поднял голову и вдруг оказался не ларгонцем. Точно местный, теперь в этом не было никаких сомнений. Или… У меня по всему телу поползли мурашки, когда я бросил на него взгляд… Спаси меня, хаос! Белое как мел лицо, а вместо глаз у незнакомца зеркала, в которых я увидел собственное отражение: унтер-офицера Констанга по рукам и ногам сковывали цепи и кандалы. Даже голову – и ту обхватывал стальной обруч, привязанный тремя металлическими тросами к торчавшим вокруг столбам. Узник яростно сопротивлялся, пытаясь разорвать оковы, но собственных сил не хватало. Мне, стоявшему по другую сторону зеркала, очень захотелось помочь самому себе, но как?

Незнакомец застыл передо мной, словно ждал, когда я найду способ. Он зашевелил губами, не издавая ни звука. Мне удалось прочитать фразу: «Ты знаешь выход, думай». При этом он криво ухмыльнулся, что меня сразу взбесило. Я, конечно, бываю несдержанным, но чтобы заводиться с одного жеста.

«Ты чего улыбаешься, гад? По морде давно не получал?»

«Путь из неволи может пролегать в самом неожиданном месте», – загадочно прошептал незнакомец и подмигнул.

Это оказалось последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Почувствовал дрожь во всем теле от переполнявшего гнева. Казалось, еще секунда – и взорвусь. Внутренняя энергия требовала выхода, и я вмазал наглому типу прямо в глаз. Зеркало хрустнуло, а мужик так и продолжал стоять, словно ничего не произошло. Он даже не пошатнулся.

Мне же вдруг стало стыдно. С чего эта необоснованная агрессия? Человек слова дурного не сказал. Опять взглянул, теперь уже в поврежденное зеркало. Трещина прошла как раз по одному из обручей узника. Небольшое усилие со стороны закованного, и она перерезала трос обруча.

«Говорил же, ты знаешь способ!» – Незнакомец начал отодвигаться.

Похоже, сон подходил к концу. Сквозь забытье я почувствовал укол в руку, затем в голове стало потихоньку проясняться. Увидел над собой горящую лампочку – почему-то моя башка была запрокинута вверх. Услышал отдаленные голоса, почувствовал ломоту во всем теле. Сознание на положенное ему место возвращалось очень медленно. Понял, что сижу на чем-то жестком, руками и ногами пошевелить не могу.

«Ой, как хорошо!» – Меня облили холодной водой.

– Молодой человек, некрасиво заставлять себя ждать. Просыпайся быстренько. К тебе пришли.

Не помню, чтобы я кого-то ждал, но голову все же привел в вертикальное положение. Ноги и руки связаны, прямо как во сне. Эх, не успел себя там освободить, теперь тут страдаю.

– Так это он сумел уложить семерых? А с виду – пацан пацаном.

Опять обсуждают мою внешность? Других тем нет? Мне наконец удалось разглядеть сидевшего передо мной мужчину. На вид немного за пятьдесят, упитанный, на круглой, лоснящейся физиономии застыла неприятная ухмылка. Ее я и видел во сне, только у другого типа.

– Ну, оклемался?

– Вроде бы, – подал я голос.

Справа от толстяка стоял худой блондин в очках. Чем-то он мне напомнил официанта в наших кабаках. Наверное, наклоном туловища и читавшимся во взгляде вопросом «чего изволите?».

– В общем, так, парень. Мне тебя конкретно заказали, и по всем законам природы ты еще вчера должен был отправиться в сыру землю в качестве будущего удобрения. Это вместо вступления к нашей беседе. Ты меня слышишь?

– Не глухой.

– Хорошо, тогда продолжу. До вчерашнего дня между нами не было ничего личного – обычный заказ. Но сегодня ситуация кардинально изменилась. Ты прикончил людей, которые завтра должны были выполнить для меня крупную работу.

– Претензии не по адресу – они первые начали.

– Охотника не интересуют возражения дичи. И я крайне болезненно реагирую, когда мне кто-то мешает, могу даже в бешенство впасть. Если не реализовываются мои планы, я теряю деньги. Большие деньги. Вот и выходит: ты, Костя, меня попросту обокрал. Знаешь, что ждет вора?

Так, бешенство в моем сне также было. Чего еще ждать?

– Мужик, ты начинаешь меня раздражать. – Решил идти напролом. – Сначала сам набрал неучей, которые не смогли справиться с простой задачей по устранению одного человека, а теперь мне жалуешься на меня же за понесенные убытки? Может, еще и в жилетку поплачешь? Так у меня ее нет.

– Во, класс! Нет, ты точно наглец! Сидишь у меня в гостях, без пяти минут покойник, вдобавок и права качаешь!

– А ты думал, я буду соплями умываться или в твой гнилой базар вникать?

Опыт общения с Анфисой и просмотр некоторых сериалов позволили свободно вплести в свою речь новые термины. Я даже улыбнулся – насколько здорово получилось. Незнакомцу моя улыбка явно не понравилась, он кивнул «официанту». Тот приблизился и нанес удар в солнечное сплетение.

– Это я не со зла, – прокомментировал толстяк. – Гости должны соблюдать приличия в доме хозяина.

– Не помню, чтобы меня кто-то приглашал.

– Ты просто не расслышал приглашения. В отрубе был.

– А, вон оно что. Тогда извиняюсь.

– Вот видишь – не так трудно быть культурным. Продолжай в том же духе – дольше проживешь. Так, на чем я остановился? На воровстве. Ты меня перебил на самом важном. Что мы имеем? С одной стороны – твой труп де-юре. Но, – хозяин поднял указательный палец над головой, – что он дает лично мне? Заказ выполнен ценой жизни семерых наемников. И в нем не были прописаны специфические особенности объекта, оказавшегося слишком опасным. Соответственно, эти особенности не учитывались ни при расчете стоимости договора, ни при подготовке его исполнения подрядчиком. Знаешь, как это называется в наших кругах?