Битва в тупике. Погостье. 1941-1942 - Вячеслав Мосунов

11 марта

В этот день противник надеялся контратаками восстановить положение вдоль насыпи железной дороги. Для этого была создана боевая группа, основу которой составлял II батальон 490-го пехотного полка. Его поддерживали одно штурмовое орудие, два танка, часть 196-го саперного батальона и лыжники. Их атака была назначена на 4:30 утра. Кроме того, еще ожидалось прибытие батальонов из 287-го пехотного полка.

Поскольку в час «Ч» группа Лаша все еще медленно отходила, продолжая отражать атаки советских пехотинцев, которых поддерживали танки, контрудар перенесли на 6:00. Контрудар поначалу развивался успешно. Немцы даже отбили несколько ранее потерянных блиндажей. Но затем красноармейцы вновь заставили противника отступить. В бою был подбит один немецкий танк, а штурмовое орудие немцы вынуждены были уничтожить сами. Машина застряла, и экипажу не оставалось ничего другого, кроме как подорвать ее. В бой по частям начали бросать прибывшие подразделения 287-го пехотного полка. Во второй половине дня противник вынужден был признать, что позиция на насыпи железной дороги окончательно потеряна.

В бою снова отличился старший лейтенант Д. И. Осадчий, который во время немецкой контратаки умудрился захватить один исправный вражеский танк (во время его эвакуации был смертельно ранен майор Рыбаков). Еще один танк противника был подбит его экипажем. По совокупности заслуг Осадчий был награжден орденом Ленина.

Сравнение с данными из немецких документов дает следующую картину боя лейтенанта Осадчего. Скорее всего, именно на машину Осадчего вышел контратакующий немецкий батальон с одним PzKpfw. III и штурмовым орудием. Как указывается в отчете батальона 284-го пехотного полка, КВ сначала подбил танк, а потом двинулся вперед вместе с пехотой. Правда, немцы утверждают, что немецкие экипажи сами подорвали и танк, и штурмовое орудие. Согласно же отчету командира роты 29-го танкового полка, танк под номером 112 вообще был подбит аж тремя советскими танками.

122-я танковая бригада действовала совместно с 281-й и 311-й стрелковыми дивизиями. Здесь вперед продвинуться не удалось. В отчете за 11 марта о потерях не сообщается, но упоминается, что два танка, действовавшие с полком 311-й сд, уничтожили в бою танк противника.

К концу дня потери немцев в бронетехнике составили 3 штурмовых орудия и один танк подбитыми в бою. Одно штурмовое орудие и два танка вышли из строя по техническим причинам[81].

С советскими танками продолжали активно бороться немецкие саперы. В отчете 196-го саперного батальона приводится донесение об удачно проведенной операции, в ходе которой саперам удалось уничтожить один КВ и захватить более 100 пленных. Противнику удалось подобраться к машине, подорвать башенный люк и забросить внутрь танка одну мину, три подрывных заряда и бутылку с бензином. При взрыве с танка сорвало башню.

Другая подобная атака группы саперов против еще одного КВ поначалу проходила неудачно: два человека было убито, четыре ранено. Этот танк впоследствии был подорван саперами и немецкими связистами с помощью двух подрывных зарядов, помещенных под башню. При этом немецкая группа истребителей танков понесла значительные потери. В целом усилия подобных групп себя не оправдали из-за глубокого снега и трудностей при передвижении.

При этом немецкие саперы, по данным противника, подбили два КВ, еще четыре КВ подбили или повредили штурмовые орудия. Но спасти положение эти небольшие успехи не могли.

Судя по немецким документам, 11 марта оборона начала рассыпаться и на участке группы Мюллера. Прорыв там достиг ширины 400 метров. Однако дальнейшее наступление 281-й сд было остановлено сильным немецким сопротивлением. То же случилось и с 311-й сд. Хотя немцы и остановили советскую пехоту, удерживать позиции дальше они вряд ли бы смогли. Немецкие солдаты были уже измотаны до такой степени, что офицерам удавалось удерживать их на позициях только угрозами применения оружия. Усиливался страх перед танками.

Правда, советский бронированный таран почти потерял возможность для пробития вражеской обороны. К концу этого дня в 124-й танковой бригаде почти не осталось боеспособных танков. Только две машины 1-го батальона смогли обеспечить продвижение стрелковых подразделений. Но как только эти танки были выведены из строя, остановилась и пехота.

К сожалению, к этому моменту во 2-м танковом батальоне 124-й танковой бригады не осталось боеспособных машин. Поврежденные танки поддерживали 1029-й стрелковый полк и вели огонь с места. Общие потери за день составили пять танков, из которых один сгорел. Кроме этого, немецкая артиллерия подбила еще пять бронеавтомобилей бригады, посланных на усиление 2-го батальона. В бригаде было убито пять человек и еще семеро ранено. К 12 марта 124-я танковая бригада второй раз за месяц полностью утратила боеспособность. 13 марта она была отправлена в тыл для ремонта и пополнения.

В 1-й роте немецкого 29-го танкового полка оставалось боеспособными четыре танка. Они вели бой, поддерживая свою пехоту, и являлись одним из главных противотанковых средств. Для усиления этой группы к ней из Любани отправили один танк 38(t) чешского производства и один легкий танк PzKpfw. II, а также три средних танка PzKpfw. III из 2-й роты полка 12-й танковой дивизии.

Теперь штабу Ленинградского фронта и лично его командующему М. С. Хозину было что доложить в Москву. По итогам дня в Генштаб ушло следующее донесение:

«311 сд, закончив ликвидацию противника в районе Поляны и, отразив его контратаку со стороны Виняголово, двумя полками вышла в район 4,5-5 км южн. Погостье, имея третий полк в З км вост. Виняголово.

281 сд с 122 тбр, медленно продвигаясь, головным полком вышла на южн. опушку леса 3-4 км юго-зап. Шала, имея остальные части 1,5-2 км севернее головного полка.

198 сд с 124 тбр подошла к опорным пунктам противника у развилки дорог и Сараи (2 км юго-зап. Шала), где и вела бой.

11 сд главными силами вышла на южн. опушку рощи в 1 км зап. Шала.

285 сд занимала фронт вдоль ж.д. от изгиба дороги (1 км юго-вост. Погостье) до рощи 2 км сев. Шала.

294 сд сосредоточилась в лесу 1 км сев.-зап. раз. Жарок. Положение остальных частей армии оставалось без изменений.

Частями фронта за 11.3 уничтожено: миномет, 7 пулеметов; разрушено: 3 ДЗОТ, 17 землянок; подбито 5 танков, тягач, 5 орудий; захвачено: 3 танка, 3 орудия, 5 минометов, 24 пулемета, 3 автомата, 32 винтовки, 90 тыс. штук патронов и 12 ящиков с патронами, 200 мин, 400 ручн. гранат, 39 противогазов и другое военное имущество противника. Противник потерял убитыми и ранеными до 1250 солдат и офицеров».

К концу дня немцы вновь потеряли еще около 300 метров железнодорожного полотна. Были подбиты еще два штурмовых орудия. Приданные 96-й пд батальоны 412-го пехотного полка из 227-й дивизии начали отход со своих позиций.

Часть немцев попала в окружение и выбралась к своим только ночью. Надежда, что удастся вернуть утраченные позиции, все еще не оставляла немецкое командование. На следующее утро была назначена контратака двумя усиленными батальонами.