Брак по-австрийски. Исповедь эмигрантки - Юлия Петрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Моим водителем был назначен Мартин, и, помогая мне сесть в машину, он как бы невзначай бросил:
– А ты точно уверена, что выбрала того брата?
Я с удивлением обернулась на него. Зная, какой он шутник, можно было подумать, что это подкол. Но Мартин казался серьезным.
– Сейчас уже слишком поздно что-то менять, – не зная, как мне реагировать, я ответила полушутливо.
– А жаль, – ответил он, и на этот раз его слова прозвучали совсем искренне.
В Standesamt нас уже ждала вся Петерова семья. Обе его дочери, одетые на удивление нелепо, со своими бойфрендами, сестра с другом, тетя и еще какие-то люди, которых я вообще не знала. Мы быстренько заняли свои места в зале и приготовились к официальной части.
А она оказалась ужасной. Какой-то нескладный дядька больше сорока минут вещал нам на немецком. Более того, для меня и моих гостей, как того требовал закон, Петер пригласил переводчика на украинский. Это был единственный дипломированный специалист в Тироле, и говорил он ужасно. Из его несвязного бормотания мы с Инной поняли, что речь шла о каких-то тирольских альпинистах, на которых похожи молодожены. И, мол, наша будущая жизнь – это как подъем на гору. Что ж, очень типичная для Австрии метафора.
– Лингвистический калека, – шепнула Инна мне на ухо, и я тихонько захихикала.
Сергей, который говорил только на русском, не понял вообще ничего и вскоре заснул, пару раз громко всхрапнув и развеселив этим гостей. Так что моя украинская гвардия внесла хоть какое-то веселье в этот бесконечно нудный процесс.
Когда дело дошло до колец и вопроса «Согласны ли вы?..», я уже ни капельки не сомневалась. А вот у Петера, похоже, голос дрогнул. Впрочем, я надеялась, что это лишь волнение.
По окончании церемонии мы получили жиденькие поздравления и пошли фотографироваться с шампанским на улицу. Обстановка была какая-то совсем уж будничная. Ничего общего с привычными славянскими гуляниями. Но еще оставался шанс реабилитироваться в церкви.
И вскоре мы понеслись обратно домой – переодеваться, поправлять макияж, готовиться. Все надо было сделать очень быстро, потому что времени оставалось в обрез.
Визажистка с подоспевшей помощницей споро напялили на меня мой наряд, а вот Инна, которая тоже решила прихорошиться, где-то застряла. Поэтому в церковь мы приехали в самый последний момент.
Петер уже был у алтаря. Мое платье он не видел – оно должно было стать для него сюрпризом. Гости сидели на своих местах.
Сергей взял меня под руку, и мы двинулись вперед, а откуда-то заиграла песня Брайана Адамса «Heaven». Так вот какое музыкальное оформление выбрал Петер! Это было очень романтично!
– Смотри только не наступи мне на платье, – прошептала я Сергею.
– Не боись, – ответил он. – Все под контролем.
Мы медленно прошли по залу, и, да, я была безумно счастлива! Мне стало понятно, о каком таком волшебстве момента пишут про свадьбы в книгах. Такое чувство действительно возникает один раз в жизни. Все замирает, как в замедленной съемке, остаешься только ты… и это мгновение, которое кажется одновременно и бесконечно долгим, и очень быстротечным. Аж мурашки по коже…
Передавая меня Петеру, Сергей все же умудрился наступить мне на платье. Я искренне надеялась, что этого не будет видно на видео. Остальные, похоже, ничего не заметили.
Началась церемония. Священник был католическим, но приехал он из-под Львова и жил в Тироле уже больше десяти лет. Звали его отец Александр. Он провел венчание на двух языках – немецком и украинском. Все получилось легко и очень красиво. Мы зажгли традиционную в Австрии свечу нашей совместной жизни, и у Петера заметно дрожали руки. Вообще, волновался он куда больше, чем в Standesamt. Мы заранее репетировали церемонию обмена кольцами, но в самый ответственный момент он все забыл и сделал неправильно. Меня это лишь умилило. Сейчас он казался таким родным, таким беззащитным, понятным – и любимым!
Когда отец Александр разрешил нам поцеловаться, Петер будто немного оробел, и я взяла инициативу в свои руки. Точнее, в свои губы. Мы целовались очень долго и даже вызвали какие-то комментарии со стороны – но кто и что сказал, я не разобрала.
А после нас поздравляли на улице. Ко мне подбежал коренастый толстячок, который сперва пожал мне руку, а потом набросился с поцелуями. Начали подходить и другие, совершенно незнакомые персонажи. Они что-то говорили – кто на английском, кто на немецком. Петер, которого окружила его семья, не спешил меня со всеми знакомить. Поэтому, отвечая на непонятные поздравления, я беспрестанно думала: «Кто, черт возьми, все эти люди?»
Наконец появились Роберт и Астрид. Их я была очень рада видеть. Астрид искренне обняла меня, а Роберт почему-то пожелал большого терпения. Инна и Сергей, все это время жавшиеся в сторонке, подошли вслед за ними.
– Маш, а чего они все лижутся? – спросил Сергей.
– Это у них мода такая, – сказала Инна.
– Честно говоря, не очень хорошая мода. Не хочу с каждым целоваться, – сказала я.
– А придется! – Сергей скорчил рожу и оттащил Инну в сторону, потому что ко мне уже приближались дочери Петера.
Обе поздравили меня крайне сдержанно, причем целоваться Моника не стала. Честно говоря, и я не горела особым желанием с ней лобзаться. Мне были понятны ее эмоции. Я прямо физически ощущала неприязнь, с которой она на меня смотрела. Неудивительно – ведь папа устроил не самый лучший подарок в ее день рождения. Редкий человек бы не обиделся.
Подошли Эли и Талия. И одновременно с ними подбежал еще какой-то мужчина – совершенно мне не знакомый. Его седые волосы стояли торчком. Одет он был в белую рубашку, кожаные штаны и крокодиловые туфли – вещи явно дорогие, – но выглядел при этом как алкоголик, только что проснувшийся в подворотне. От него несло перегаром.
– Ты Мария? – он сгреб меня в объятия.
– Э-э… да.
– Я Петер. Друг Петера.
– Тоже Петер, да? Приятно познакомиться.
– Ты просто красавица. Я ему завидую! Такую жену нашел!
– Спасибо…
– А это… – ханыжка ткнул пальцем практически в нос Талии. – Это твоя очаровательная мама?
Только с пьяных глаз можно было брякнуть такое про женщину восточного вида, которая выглядела никак не старше сорока и внешне ничего общего со мной не имела. Талия с ее минимальным английским ничего не поняла. Но я испугалась, что эти слова услышит Эли.
– Пойдем, познакомишься с моим братом, – и я потащила Петера-2 за руку, но тот вырвался.
– Ты, – громко и медленно повторил он, указывая на Талию. – Ты – мама Марии?
На этот раз до нее дошел смысл его слов, и она медленно скривилась. Я испугалась, что сейчас Эли совершит какую-то восточную расправу. Но тот лишь рассмеялся и сказал, указывая на любовницу:
