Раз герой, два герой... - Андрей Уланов

– Ваши… ах да! – Староста оглянулся снова, и на этот раз Шах последовал его примеру – как раз вовремя, чтобы увидеть полдюжины крестьян, с угрожающим – как им казалось – видом расположившихся поперек улицы. Впрочем, их отвага не распространялась настолько далеко, чтобы рискнуть приблизиться к Лисоньке ближе, чем на три сажени.

– Тут это, – убедившись в своем численном превосходстве, Лиллем разогнулся и даже собрался было скрестить по своей всегдашней привычке руки на пузе, но вовремя вспомнил, что ему, очень даже вероятно, сейчас придется бежать, и бежать быстро. – Насчет ваших денег… мы…

– Можете не продолжать, – перебил его Шах, к немалому удивлению Крина, отнюдь не выглядевший удивленным… или разъяренным. Юный герой казался… веселым?

– Я ожидал от вас подобной шутки. В самом деле: зачем платить за уже сделанную работу?

– Ваша правда, – степенно кивнул староста и, спохватившись, забубнил: – Но, господин герой, мы ж, это самое…

– Знаете, – улыбаясь, сказал Шах. – Вы ведь далеко не первые, в чьи тупые башки приходят подобные мысли – обмануть героя. Пока что это никому не удавалось, но, кто знает, может, как раз у вас и получится?

– …дети малые…

– Дети, – одобрительно кивнул Шах, направляясь к Лисоньке, – это хорошо. Я им даже кое-что оставлю… на память.

С этими словами герой достал из притороченного к седлу мешка нечто, заботливо завернутое в листья кувшинок, опустил на землю, медленно развернул – и взорам столпившихся вокруг селян предстало большое зеленоватое яйцо.

– Вот. – Шах разогнулся и осторожно подтолкнул яйцо в сторону опешившего старосты. – Держите. Можете играть, можете поджарить. Мне оно теперь без надобности, а если что – там, где я его взял, осталось еще две дюжины.

– Ч-ч-его это? – враз охрипшим голосом осведомился Лиллем.

– Это, – голос Шаха можно было намазывать на хлеб вместо масла, – яйцо черепахера. Почти высиженное. Недельки через две, – Шах нарочито медленно вдел ногу в стремя, подтянулся и, оказавшись в седле, закончил, – из него появится новый маленький черепахер.

– Дык он… – выдохнул один из крестьян, молодой еще парень лет двадцати с небольшим, делая шаг вперед и занося над головой косу.

Шах небрежно тронул поводья. Лисонька недовольно мотнула головой и издала низкое, пробирающее до костей рычание, одновременно демонстрируя всем желающим два ряда острейших клыков.

Крестьян, перегораживавших улицу, словно ветром сдуло – кроме парня с косой, который с размаху шлепнулся на зад и, не сводя глаз с оскаленной морды адской кобылы, быстро пополз вдоль улицы.

– Господин герой!

– Что еще, уважаемый?

– Ваша взяла, господин герой. – Лиллем испустил тяжкий вздох, стоивший ему не меньше трети объема пуза. – Заплачу я вам ваши три с половиной томаса… последнее наше достояние.

– Лучше бы оно, уважаемый, было не последнее, – посоветовал Шах. – Вам ведь еще героя нанимать, чтобы он кладку разорил.

– Ды… – у старосты перехватило дыханье, и он обессиленно привалился к стене хижины.

– Дело ведь ой как непростое, – продолжал рассуждать Шах. – Яйца черепахеры откладывают в нору и хорошо маскируют. А болото ваше на редкость гнусное даже для Запустенья – ну, да вы и сами знаете. Меньше, чем за десять томасов, навряд ли кто за такое возьмется. Разве что совсем добрый герой попадется… вроде меня.

– Ты… – прохрипел Крин. – Это… чего хочешь?

– Дать вам бесплатный, – слово “бесплатный” Шах выделил особо, с явным удовольствием, – совет. Наймите меня. Я уже тут, посылать за мной никого не нужно. И работу свою, как вы уже могли убедиться, – герой кивнул на голову черепахера, – выполняю. За пять томасов, выплаченных вперед, я, наверное, возьмусь найти эту кладку… еще раз. – Разумеется, – добавил он, – нанять меня вы сможете только после того, как уладим все наши…

– Имущественные разногласия, – подсказал Шон, сидевший на крыше соседней хижины и прямо-таки лучившийся довольством.

– Имущественные разногласия, – повторил Шах. – Именно так.

– Браво, малыш! – выкрикнул Шон. – Мои поздравления. Растешь прямо на глазах.

Шах отвесил в его сторону шутовской поклон.

* * *

– Тридцать два… тридцать три… – Оба героя внимательно следили за растущей стопкой сверкающих кругляшей. – Тридцать четыре. И, – гном убрал кошель из черной замши за пазуху и отвязал от пояса другой, побольше и из простой кожи, – двенадцать сребреников.

За шесть панцирей болотного черепахера, из коих два пробитых. Все, как и было договорено.

– Воистину так, – согласился Шах, сгребая монеты со стола. – Было приятно иметь с вами дело, достопочтенный Кирутлик. Не желаете ли вина?

– Благодарю, – степенно кивнул гном. – Мне также было приятно иметь с вами дело, господин Шах. Вы проявили себя с наилучшей стороны. Точно в срок и обговоренное – качества, достойные гнома. К сожалению, вынужден отказаться от вашего любезного приглашения. Дела-с.

– Жаль, – вздохнул Шах, пододвигая к себе кубок старого фалернского.

– Мне тоже. Надеюсь, однако, нам еще представится такая возможность. Да, господин Шах, если вам вновь потребуются подобные услуги…

– Я непременно обращусь к вам, – заверил гнома Шах.

– Равно, – сказал гном, – если вам потребуются услуги кого-либо из моих собратьев… с удовольствием рекомендую вас им. Желаю приятно провести время.

– Подумать только, какой вежливый гном, – пробормотал Шах, заглядывая в кувшин.

– Профессия обязывает, – пояснил Шон. – Что, по-твоему, можно сделать из черепахера? Всякие гребни… заколки… женскую дребедень. Но это дорогая дребедень, а, значит, нашему другу Кируглику приходится общаться далеко не с последними дамами, и не только по эту сторону Бугра.

– Видимо, его общение протекает успешно. – Шах задумчиво взвесил на ладони заметно потяжелевший кошель. – А от его успеха кое-что перепало и нам.

– Так сколько мы всего заработали на этом деле, малыш?

– Щас сочту. Десять томасов от Малых Халок…

– …чтоб им вовек не похмеляться!

– …и тридцать четыре томаса двенадцать сребреников от гнома. Что в сумме составляет сорок четыре двенадцать. Это в плюс.

– Неплохо, правда, – осклабился Шон. – А ведь вначале дело казалось таким…

– В минусе же, – продолжил Шах, – два томаса пятнадцать сребреников за шесть бочонков вина с учетом оптовой скидки и некоторой прокислости продукта, сорок семь сребреников за найм тягловых волкобыков, потребных для вывоза панцирей, их возчики, каждый по восемьдесят гвеллеров и…

– Случайность!

– Девяносто три сребреника пятьдесят гвеллеров на новую вьючную лошадь, – торжествующе закончил Шах. – Причем последняя трата потребовалась исключительно потому, что какому-то…