Соблазнительница - Стефани Лоуренс

Вот его рука скользнула вниз, задрала на ней юбку… Она затаила дыхание и вся превратилась в ожидание, в одно сплошное желание.

Это было совершенно новое чувство — никогда еще она не испытывала его ни с каким другим мужчиной. С Люком это означало, что будет… Она не задавалась вопросом, что будет, она знала это наверняка.

Холодный воздух коснулся ее голых ног; он задрал ее юбку и сорочку до пояса. Его язык ворвался ей в рот; смелый ритм, в котором он двигался, отвлек ее на мгновение, и за это мгновение его рука скользнула между ее бедрами и принялась ласкать ее пылко и дерзко. Жар внутри ее становился все сильнее, она задыхалась, она приподняла бедра ему навстречу, а он не давал ей ни мгновения передышки, сочетая удары языком с ударами пальцев.

Лицо у него было твердое, напряженное, возбужденное, но при этом что-то в его взгляде, очертаниях рта говорило о мягкости, неуловимых чувствах, чего она раньше в нем не замечала. И вот его взгляд поднялся и встретился с ее взором.

Рука же продолжала свое дело между ее бедер.

Она затаила дыхание, закрыла глаза, напряглась. Наконец заставила себя посмотреть на него, заставила свои обмякшие руки потянуться к нему.

— Идите ко мне — сейчас же.

Она схватила его за плечи и обняла, но он не шелохнулся. Его губы искривила полуулыбка.

— Не сейчас. — Он посмотрел туда, где резвилась его рука, и чуть отодвинулся. — Есть еще один алтарь, у которого я должен помолиться.

Она не поняла, что он имеет в виду, но поскольку он нагнул голову и прижался губами к ее животу, она тут же окончательно утратила всякую способность дышать и соображать. Он осыпал поцелуями ее живот, потом его губы переместились ниже, и кожа у нее лихорадочно запылала.

То была ласка, которой она никак не ждала, ласка, без сомнения, запретная. Она рванулась, внезапно охваченная сомнениями.

— Люк!

Он ничего не ответил.

Новое прикосновение его губ заставило ее вскрикнуть.

— Люк!!!

Он не обратил на ее крик внимания — а через пару мгновений она потеряла всякую надежду остановить его, унесенная водоворотом чувственных ощущений.

Она никогда и не думала, что такое бывает, что мужчина будет прикасаться к ней вот таким образом, в таком месте. Ей хотелось, чтобы он сделал с ней это, и он сделал — на все лады, кроме одного, и под конец она сдалась и позволяла ему брать себя, как ему хотелось, отдала себя его опытности и поплыла по волнам эротического восторга. А когда все кончилось, он поцеловал ее и сказал только:

— Не сейчас.

Позже они вернулись в бальный зал, где он пригласил ее на вальс и заставил дождаться, когда начнут снимать маски, чтобы все видели — да, они были здесь, в бальном зале, как и предполагалось, а потом он, как и полагается, проводит ее домой.

На следующее утро Люк зашел на Аппер-Брук-стрит и узнал, что Амелия отправилась прогуляться в парк с Реджи. Он подумал-подумал — и отправился туда же.

Ему нужно было с ней поговорить наедине, но желательно в безопасном — публичном — месте.

Он увидел ее прежде, чем она его. Она стояла на лужайке в группе леди и джентльменов. Остановившись под деревом, почти скрытый густой листвой, он размышлял — о ней, о себе, о том, что он здесь делает.

Пытается выгадать время. Время, чтобы разобраться, понять. Найти ответы на такие, например, вопросы: когда обладание женщиной было синонимом обязательства? А теперь, когда это так странно произошло, что это означает?

Он прекрасно понимал, что ответы не добавили бы ничего в этом смысле с другими женщинами, но с Амелией… все так, как оно есть. Не важно, что он пытается изобразить, не важно, чего он хочет. Он провел полночи, пытаясь заставить себя посмотреть правде в глаза. И пытаясь увидеть, что будет дальше.

Первое, что он увидел, был прием в поместье Хайтемов, на который он, Амелия, их матери и его сестры должны были отправиться, — три дня ничем не омраченных летних развлечений, которые начнутся завтра. На этой стадии прием в загородном имении был последним, что было ему нужно.

Время — вот что ему было необходимо. Время, чтобы понять, почему он испытывает к ней такую тягу, понять настолько, чтобы справиться с этим, контролировать это. Он разрывался, когда оказывался рядом с ней, — он хотел ее, но, с другой стороны, в этом таилась опасность. Опасна была не Амелия, но чувства, которые она в нем вызывала, и то, что эти чувства могли сделать с ним.

Итак, он здесь, чтобы просить о милосердии. Временном.

Он вышел из своего укрытия. Леди Коллинз и миссис Уилкинсон опаздывали на ленч. Он поздоровался с ними, тут же простился и, воспользовавшись тем, что все отвлеклись на их уход, поздоровался с Амелией и завладел ее рукой.

Реджи, стоя рядом, видел это, но сделал вид, будто не заметил. Когда обе леди отбыли, он одернул свой жилет.

— Не знаю, как вам, но мне хотелось бы поразмяться. Как насчет прогулки до Серпентайна?

Миссис Уоллес, леди Килмартин, лорд Хэмфриз и мистер Джонс радостно приветствовали это предложение и повернули на усыпанную гравием дорожку, ведущую к воде.

Нетрудно было отстать, замедлить шаги, пока не образовалось достаточное расстояние между ними и остальными, и поговорить свободно.

Амелия наклонила голову набок и вопросительно выгнула бровь.

— Мне кажется, вы что-то задумали.

Улыбка, играющая на ее губах, блеск синих глаз говорили о том, что она прекрасно понимает, какая мысль появилась у него в голове, как только он снова оказался рядом с ней, рядом с ее мягким женственным телом. Он безжалостно подавил эту мысль, но глаз с нее не сводил.

— Пожалуй.

Его тон заставил ее насторожиться. Но, не дав ей времени на размышления, он продолжил:

— Прием в поместье Хайтемов. Завтра.

Свет, появившийся в ее глазах, вынудил его быстро про изнести:

— Нам нужно быть осторожными. Я знаю, о чем вы думаете, но хотя место это на первый взгляд может показаться весьма подходящим, на самом деле такой переполненный и тесный дом таит в себе много опасностей.

Она слушала, по привычке склонив голову набок, не отводя взгляда от его лица. Потом, опустив голову, проговорила:

— Я полагала, что прием в загородном доме — это именно то, что нам нужно. — Она прямо взглянула на него. — Вы хотите сказать, что такая точка зрения неверна?

Он кивнул. Как-то надо было убедить ее не воспользоваться удобствами, которые предлагает сборище гостей в загородном доме, и не искушать его сейчас. А он был уверен, что она попытается. Его целью было предотвратить такую попытку.

— Дело обычное, но думаю…

Гости шли впереди. К счастью, аллея до Серпентайна была очень длинной. Амелия молчала и слушала — всякий, знающий его, тут же понял бы, что Люк просит о снисхождении. Это было поразительно.