Золото Советского Союза: назад в 1975. Книга 2 - Сергей Майоров

что роз в городе днём с огнём не сыщешь. Ну может что-то симпатичное смогу найти. Гвоздики тоже красивые бывают, главное, чтобы не красные. Красные у меня стойко ассоциируются с похоронами.

Зина сумку не отдала, наоборот, крепче вцепилась в неё.

— Зачем? — искренне удивилась она. — Я сама. Ну вот, четвёртый этаж, правильно? Слушай, мне так нравится город! Я раньше никак не могла представить, как это — многоэтажный дом. А тут как увидела девятиэтажки, прямо захотела жить на верхнем этаже. Оттуда всё-всё видно! Ну, у тебя четвёртый, тоже ничего, а я всего лишь на втором. Скучно.

Надо было видеть Лёхино лицо, когда вслед за мной в комнату зашла Зинка.

— Это что?! — безмолвно вопрошал он, пока вслух здоровался и раздвигал место на столе для наших сумок.

— Привет, я Зина, — первой подала руку девчонка и энергично потрясла Лёхину ладонь.

— Алексей, — осторожно ответил тот.

Кажется, он усомнился в собственной памяти, и кого из моих девушек зовут Зиной.

— Очень рада познакомиться с Сашиным другом. А мы с ним с самого детства друг друга знаем. Правда вот беда случилась, не помнит он меня. Но ничего, мы ему напомним, верно?

— Зина, ты хотела что-то отдать? — прервал я поток красноречия.

— Точно! Вот от матери письмо. Оно было без конверта, но я не читала. Нет-нет. А это прямо из дома гостинцы. Подставляй руки. Твои любимые маслята, маринованные. Тёть Аля сказала, это вы с ней собирали перед твоим отъездом. Дальше, огурчики с парника, уже засолились. Помидорки в собственном соку и в желе.

Девушка выставляла на стол разносолы, а я обалдело таращился на её сумку. Это она в ней всё припёрла? Это какой-то пространственный фокус? Под конец на столе появился кочан капусты.

— Вот, это из дома. А это от меня, ты хотел такой, — Зина зашуршала обёрточной бумагой и протянула мне небольшой круглый свёрток.

— Что это?

— Разверни, — спрятав руки за спину, чуть не приплясывала она от нетерпения.

Я вздохнул и разорвал упаковку. В наше время снова вошла в моду обёрточная бумага. Ещё и шпагатом перевязывают. Это у молодёжи самый писк. В нынешнем семьдесят пятом это единственная доступная обёртка, а заворачивать красиво и вовсе не умеют. Но Зина старалась. Она свернула бумагу в цилиндр и заправила кончики внутрь. Получилась круглая почти коробочка, слегка помятая с одного краю.

— Я тебя ещё не поздравляла с удачным поступлением. Вот, это тебе.

Внутри завёртки был галстук. Красный узкий галстук. Наверное, модный, только не для меня.

— Спасибо, — глядя на красную удавку, едва нашёлся я, что сказать.

Ещё в прошлой жизни не любил костюмы и уж тем более галстуки. Да, студенты в большинстве своём ходят в пиджаках, но я подобную форму одежды если и рассматривал, то только с водолазкой.

— Примерь, — захлопав в ладоши, потребовала дарительница и потянулась к моей шее.

— Не сейчас! — отрезал я, перехватывая её руки.

— А что, тебе пойдёт, — ухмыльнулся Лёха, наблюдающий всю картину.

— Я не готов так… и вообще, есть хочу.

— Ой, мальчики, вы голодные? — всплеснула руками Зинка. — Давайте я вам быстренько что-нибудь сварганю. Что у вас есть? О, колбаска. Сейчас бигус сделаю.

— Не надо. Мы сами.

— Да вы отдохните, а я быстро, честное слово. Где тут кухня?

Зинка выскочила за порог, забыв закрыть дверь, так что мы видели, как она два раза мелькнула мимо нашей комнаты, потом видимо нашла кухню и принялась громыхать на ней железом. Изумлённые девчонки спрашивали её, откуда она взялась, а Зинка озабоченно отвечала, что у неё мужики голодные сидят, надо срочно накормить. Потом она прилетела в комнату, сгребла со стола колбасу и капусту и улетела вновь.

— Ну ты попал, — констатировал Лёха, притворяя дверь.

— Вот и что я должен делать? Я, взрослый мужик, что должен делать с этой шмакодявкой, которая как будто так и надо, является и наводит тут порядки?

— Расслабься. Пусть шуршит. Зато у нас будет горячий ужин. С паршивой овцы хоть шерсти клок. А как она поймёт, что её телодвижения ни к чему не приводят, так сама сдуется. Точно тебе говорю.

— Нюхом чую, фиг она сама отступит.

— Да ладно тебе. Нормальная девчонка. Вон зато какая шустрая.

— Слишком шустрая. Открывай банки, жрать охота.

— Я смотрю, у нас беленькая. Что за повод?

— Чёрт, я с этой оглашенной обо всём забыл. Завтра идём на дело.

— Опять? Что на этот раз? Надеюсь, не как в прошлый раз?

— Подвал каменного особняка. И там поболее того слитка будет. Предлагаю взять Костяна, там куча учреждений и любопытных детей. Нужно, чтобы кто-то отвлекал местных жителей, а кто-то вскрывал двери или что там окажется.

— А ты не посмотрел вблизи?

— Там висит во-от такой замок. А ключ от него у мужика, к которому я перед тем зашёл якобы ремонтировать обувь. И тут два варианта: или мы идём под видом сантехников делать профилактику труб в теплоузле. Или мы историки и ищем подземные ходы. Тебе какой вариант больше нравится?

— А ты под какой легендой засветился?

— Как историк. Не похож я на сантехника.

— Ну значит историки. Странно будет, если сегодня ты приходил как историк, а завтра явишься в составе сантехнической бригады.

— Хорошо. А если нам придётся копать или стену какую-нибудь ломать? Что будем говорить? Кстати, нужен инструмент.

— Ломик у нас есть. А где взять лопату, я кажется знаю.

— Придумал. Ты у нас будешь журналист, который хочет запечатлеть историческое событие, поэтому всё должно происходить под запись и на камеру. Копка ям, слом стен и дверей. Для истории. Или лучше того, ты берёшь местных и идёшь брать у них интервью. Тем временем мы достаём клад, вызываем представителей властей и… стоп. Я же не хотел светиться. Тогда я буду журналистом. Из студенческой газеты.

— А у нас есть газета?

— Чёрт её знает, вроде нету.

— А как мы без тебя узнаем, где чего ломать и копать?

— Действительно, никак. Эх, не хватает народу.

— Мальчики, всё готово! Освобождайте стол, будем ужинать! — нарисовалась Зина и следом принесла ещё булькающую сковороду с бигусом. За неимением подставки, водрузили горячую сковородку на кусок картона, давно приспособленный для этой