Блюз «100 рентген» - Алексей Молокин

— Блюз, — сказал Лешка. — Про пацана одного, который был все-таки не совсем плохим, а просто невезучим. Только поздно это выяснилось, к сожалению.

— Бывает… — Ведьмак опять принялся пинать ни в чем не повинную бутылку, потом спросил: — Можешь сыграть?

Лешка молча расчехлил гитару.

Потом они посидели немного, наконец Ведьмак поднял пустую бутылку и с размаху зашвырнул ее в реку.

Мертвая река сглотнула стеклянную искру без всплеска, словно погасила.

— Помянули, — сказал Ведьмак, — и будет. Ты куда сейчас?

— В Росток подамся, наверное, в «100 рентген» заскочу, а там Зона подскажет, — немного подумав, ответил Лешка, понимая, что Ведьмак просто хочет побыть один.

— Ну а я попробую на «Юпитер» сунуться. Там, говорят, ребята из «Свободы» что-то интересное нашли. Не то лаз какой-то, не то, наоборот, вышку… в общем, схожу посмотрю.

— Кто говорит? — спросил Лешка.

Но Ведьмак не ответил. Он поднялся и зашагал вдоль насыпи.

Некоторое время они шли молча, потом Ведьмак махнул на прощание рукой и свернул в сторону Свалки. Лешка остался один.

Нескладный какой-то поход получился.

Через неделю, продав по дешевке хабар из схрона бармену Тедди из «100 рентген», Звонарь неожиданно для себя самого спешно засобирался на Кордон.

Нынешний Лешка-Звонарь не любил Кордон. Не любил туда возвращаться, но все равно возвращался, потому что нужно же куда-то вообще возвращаться бродячему человеку. Самым обжитым местом в Зоне был, конечно же, городок сталкеров на Ростоке со знаменитым баром «100 рентген», только время от времени сталкера так и тянуло на Кордон, туда, где когда-то был у него дом, и с этим поделать ничего было нельзя. Фантомные боли в душе, как сказал Ведьмак.

Кордон давно оправился от налета наемников, сгоревшие дома дожгли в кострах, а сами сталкеры переселились в уцелевшие — их пока хватало.

На окраине Зоны было все как обычно. Зеленая сталкерская молодежь хвасталась друг перед другом будущими подвигами и грезила, какими героями они вернутся домой, в мыслях даже не допуская, что скорее всего не вернется никто, что билет в Зону — это для большинства из них билет в одну сторону.

У поворота к лагерю новичков Лешку остановил молодой парень в кожаной куртке и с громадным револьвером на поясе.

— Эй, Звонарь, погоди маленько, — окликнул он. — Музыку не купишь?

— Какую еще музыку? — недоуменно спросил Лешка.

— А вот, гляди. — Сталкер запустил руку в карман новенькой кожанки и вытащил слегка помятую губную гармошку. — За дюжину патронов к «кольту» отдам. Можно и деньгами. Патроны у Сидоровича имеются, только дорого берет, кровосос пузатый.

— Где взял? — в упор спросил Лешка.

Зомбяка одного малахольного завалил, — с гордостью сказал новичок и напыжился. — Представляешь, из старого обреза и сразу наповал. Сидит, понимаешь, себе зомбяк на камушке возле трубочки, что под шоссе, и в гармошку дудит. Я подошел — он меня даже и не заметил, так увлекся этим делом. Ну, я, конечно, не растерялся, да ка-ак шарахну дуплетом в башку — он кувырк, а гармошка аж в кусты улетела. У него еще и «огненный шар» был, я на него вот эту классную пушку выменял, только, жаль, на патроны не хватило. Возьми гармозу, а, Звонарь? Недорого отдам. И меня выручишь, и тебе радость.

Лешка полез за пазуху, вытащил смятый комок денег и не глядя сунул сталкеру.

— Ты вот что, — сказал он. — Встретишь Ведьмака, это сталкер такой, весь седой, с саблей, его ни с кем не перепутаешь, в общем, ты того… не вздумай ему про этого зомбяка ляпнуть что-нибудь. Расстроится Ведьмак сильно. А в расстройстве он человек опасный. Понял?

— Не очень, — признался сталкер. — Но если ты так говоришь, я буду молчать. А кто он такой, этот Ведьмак? Псих? А сабля у него откуда? И что ему за дело до какого-то зомби?

— А вот это, братец, не твое щенячье дело, — буркнул Лешка и добавил: — Получил, что хотел? Чего тебе еще надо? И помни, что я тебе сказал, а то, боюсь, худо тебе придется.

Новичок недоуменно пожал плечами, сунул деньги в карман куртки и направился к костерку, вокруг которого сидели такие же, как он, молодые, не обмятые Зоной парни. Скоро оттуда послышалось здоровое молодое ржание, потом кто-то забренчал на гитаре и громко заорал про силиконовое сердце. Песню с той стороны. Совсем зеленые, значит…

Звонарь поморщился и почапал в бункер к Сидоровичу. Там по крайней мере было тихо, и выпивка имелась.

А губную гармошку он потом забросил в аномалию, ту самую, что возле Агропрома. Почему-то ему показалось, что так будет правильно.

I'll be your box of matches, baby, when you need a light.

Разве плохо по земле пройти пешком,

Без ботинок, без сапог, босиком?

Только чтоб нигде коварное стекло

Твоих ног босых в траве не стерегло.

Что же сделать, чтоб шагать ты мог легко

По траве и по тропинке босиком?

Надо просто по земле пройтись метлой,

И смахнуть с нее все гвозди и стекло.

А на месте свалок, ям и пустырей,

На легко вздохнувшей наконец земле,

Хорошо бы всюду посадить цветы,

Чтоб босые ноги не поранил ты.

Разве плохо жить и никогда не лгать,

Чтобы жизнь ко лжи не смела вынуждать?

Чтоб по миру налегке пуститься в путь,

Надо ложь и дрянь с души своей смахнуть.

А на бывших пустырях твоей души,

Там, где было место злобе или лжи,

Хорошо бы всюду посадить цветы,

Чтобы стал от них честней и проще ты.

Лешка-Звонарь. «Простая баллада»

Есть в Зоне один редкий артефакт. Вообще-то в Зоне много чего редкого, но этот артефакт — он особенный. Называется он «мамины бусы» и похож на причудливо изогнутую замкнутую спираль диаметром сантиметров тридцать, усеянную блестящими каплями-жемчужинами. Лебедев, тот самый, который из «Чистого Неба», говорил, что на самом деле это не спираль, а лента Мебиуса, и именно такая топология и определяет удивительные свойства редкого артефакта. Вообще-то ни у Лебедева из «Чистого Неба», ни у Сахарова с «Янтаря» возможности как следует изучить свойства «маминых бус» не было, потому что за всю предыдущую историю Зоны известны всего два случая, когда этот артефакт попадал в руки сталкеров.

Первым, кто нашел «мамины бусы», был совершенно отмороженный сталкер по прозвищу Чудила, который так и не понял, что за блестяшку он вытащил из комплексной аномалии «оно», той самой, которая за заброшенным рабочим поселком к востоку от воинских складов. Что делать с этой сверкающей замкнутой лентой из неизвестно какого металла, сталкер не знал, таскал ее в кармане целый месяц, даже не заметив, что пули, которые непременно разнесли бы буйную Чудилову голову, почему-то пролетают мимо, раны заживают быстрее, чем раньше, и кровь из них останавливается почти мгновенно. Вот гамма-излучение заметил, а поскольку радиации Чудила побаивался, надеясь когда-нибудь выбраться из Зоны богатым человеком и наплодить кучу маленьких чудильчиков, то постарался от странной штуки поскорее избавиться. В конце концов удачливый, но недалекий сталкер продал артефакт по дешевке какому-то мелкому перекупщику, и первые найденные сталкерами «мамины бусы» отправились за Периметр и навсегда исчезли из Зоны. А Чудила через месяц погиб в перестрелке с бандюками Кукольника на барахолке. Не от радиации погиб, а от заряда картечи, выпущенного с расстояния семь метров в живот. Может быть, если бы он так и таскал «мамины бусы» с собой, тот заряд прошел бы мимо, но… Как говорится, все остальное — судьба.