Исповедь сталинского поколения - Луиза Гагут

Дорофеева Н. И. 1939 г. рожд. Учительница, г. Щелково Московской области. «В годы войны и в послевоенное время я воспитывалась в Трубчевском спецдетдоме. На Брянщине тогда было сорок детдомов для детей, родители которых погибли в войну. То было лучшее время нашей жизни. Я 11 лет прожила в детдоме на государственные средства. Мы были всем обеспечены материально, росли одухотворенными, трудолюбивыми. Позже, находясь на всем государственном, мы еще стипендию получали в педучилище в течение четырех лет, а когда учились в институте, детдом оказывал нам крупную материальную помощь. Когда в Брянске на областной олимпиаде художественной самодеятельности шли воспитанники сорока детских домов со своими духовыми оркестрами, на глазах жителей были слезы. А ведь то было сталинское время. Как же сейчас обнищали детские дома! Мы в войну были спасены в детдоме. Как нас принимали в пионеры на месте бывшего партизанского аэродрома в Брянском лесу!

Раньше в школе у учащихся был высокий патриотический дух. Теперь из программы по русской литературе исключена поэма Маяковского „Хорошо!“ В сокращении рекомендуется роман Фадеева „Разгром“, скромно представлена ленинская тема. Зато в программу по литературе хлынули ранее запрещенные книги. Читаешь эту гадость и думаешь: разрушая марксистско-ленинскую методологию, „мудрецы“ знают, что делают.

…У меня украли книги: Сталин „Об основах ленинизма“, „Сталин о Ленине“. Значит, увеличивается интерес к Сталину. У нас в учительской заговорили, что сейчас идет мощное людское течение в защиту Сталина и его времени».

Грабчева А. М. 1919 года рождения, г. Килия Одесской обл. «Пишет вам вдова фронтовика. Мой муж — старший лейтенант, кадровик. Был начальником штаба артиллерийского дивизиона. Его часть располагалась перед войной на границе с Румынией. Поженились мы 5 ноября 1940 года. Муж вступил в бой в четыре часа утра 22 июня 1941 года. С тех пор я ничего о нем не знаю. Мне пришлось пять раз отступать, пока не оказалась в Ереване. Работала в эвакогоспитале медсестрой. Вернулась домой в г. Килия в 1946 г. Мою мать немцы убили в 1944 году, в возрасте 49 лет. Сестру избивали, и она умерла в возрасте 39 лет. Так с ними расправились за то, что мой муж был командиром Красной Армии.

Все послевоенные годы я пыталась узнать о судьбе мужа. И лишь в 1977 году нашла его однополчанина. От него узнала, что муж погиб 26 мая 1942 г. при выходе из окружения в районе Харькова. Искала следы мужа в Харьковской области. Была на братских могилах, но они молчат. Обнимала, целовала памятники, звала мужа, а он, бедненький, не отзывался. А я приехала домой на кладбище, установила его фотографию около родных и хожу к нему, жалуюсь на мою тяжкую судьбу, одинокую долю без мужа и родных. Разве можно описать ту печаль целой жизни, пролитые слезы с 22-х лет, как стала вдовой! Если у вас есть дочери, дай Бог, чтобы они никогда не стали вдовами! Это страшно тяжкая доля. Вот и пожаловалась вам, как брату. Знаю, что Вы все поймете и не осудите меня. Я одинокая, здоровья нет. Вас от всей души благодарю и низко кланяюсь за ваше мужественное выступление. Много людей Вас благодарят».

Коллективное. Восемь фронтовиков, г. Можайск. В газету «Советская культура». «Только что смотрели фильм „Очищение“, который оставил горький осадок организованной гнусности против мертвых и их справедливого защитника Шеховцова И. Т. Да, были храбрецы, которые воюют с мертвыми, как Карякин, Поликарпов, которые будут рукоплескать живым, а в дерьме полоскать, когда те умрут. И они могут судить о том, чего никогда не дано им знать.

Умный, выдержанный, обладающий неподкупной чистотой Шеховцов Иван Тимофеевич оставил неизгладимо хорошее впечатление. „Ура“ человеку кристальной чистоты. Если вы действительно честные, опубликуйте это письмо. Дотрепались до того, что длинноволосая молодежь с гитарами на могилах защитников Родины распевает вульгарные песни. А когда ветераны Великой Отечественной войны сказали им: вы бы возложили цветы на могилы своих защитников, они ответили: здесь лежат сталинцы, они кричали „За Сталина!..“ Вы тоже, наверно, кричали „За Сталина!“ — А что мы должны были кричать? „За Гитлера?“ Они нам ответили: „Гитлер шел освобождать нас от Сталина…“»

Иванов Н. В. 1943 г. рожд. Рабочий, г. Краснодар. Письмо в «Советскую культуру». «Молодец Шеховцов! Да здравствует Иван Тимофеевич! Нет, не „моральная жертва“ он. Действительно, сегодня осквернена наша история вместе со Сталиным. И если существует презумпция невиновности, то она должна соблюдаться и по отношению к товарищу Сталину. А то он сегодня виноват лишь потому, что „хочется мне кушать“. (Из басни И. А. Крылова „Волк и ягненок“. — И. Ш.). Бороться надо не со Сталиным, а с сегодняшними недостатками. В противном случае надо объявить войну Петру I или еще лучше — Ивану Грозному, у которого предок Михалкова был постельничим.

Спасибо Сталину, что он с почтением относился к Ленину, своему предшественнику. И любовь к Ленину нам привил Сталин. Остальные наши руководители не думали о том, что надо с почтением относиться к своим предшественникам. В Китае чтут Мао Цзэдуна. Не слышим мы почему-то ничего плохого об американских президентах…

И если сегодня мешают перестройке, то в то время было еще больше мешающих, саботирующих и вредящих, на которых сегодня стали молиться… Сегодняшним сытым то время судить не стоит. Сегодня-то ничего не создаем. Живем за счет того, что было создано при Сталине. Да еще и кредиты берем… Гласности не было и нет. Это еще раз показал суд над Шеховцовым».

Буянтуев Р. Б. Инвалид Отечественной войны, г. Улан-Удэ. Письмо на ЦТ. «Пишет Вам от группы участников и инвалидов Великой Отечественной войны инвалид первой группы. Здравствуйте, уважаемый товарищ Шеховцов! Я и мои ровесники были очень рады, что имеется хоть один человек, который смело встал за честь и достоинство Сталина. Мы единодушно поддерживаем Вас. Я пишу из диких степей Забайкалья. Много видел на своем веку. „Пол-Европы прошагал“, кое-что понимаю в жизни. Развернутая в настоящее время кампания против Сталина противоречит действительности. Вряд ли среди тех, кто прошел войну, найдется человек, который охаивал бы Сталина.

Подумать только, даже за границей сохранились памятники, а у нас — „чем мертвее, тем легче поливать грязью“. Неужели этим людям не стыдно перед миром?! Пора прекращать эту болтовню! Сталин был и будет! Как можно ставить в один ряд Сталина и Гитлера? Разве так должно идти очищение? Где Вы, Адамович, были при Брежневе?»

Горбачева И. А. Колхозница. Ветеран труда, г. Волжский. Трудную жизнь прожила эта женщина. Потеряла в войну родных и близких. Одинокая старость. Воспоминания о прожитом, рассказ о себе, о близких. Выдержавшая все испытания любовь к Родине, горестные размышления о трудностях перестройки, о сегодняшней молодежи. Малограмотная женщина, а мыслит по-государственному. В письмах ее в «Советскую культуру» и мне раскрывается богатая душа простой русской женщины…

«Прошу меня простить, я человек старый и малограмотный, но меня очень оскорбил суд. Я искренне присоединяюсь к Шеховцову И. Т. Адамович горько обидел человека, который прошел путь не из легких, войну, имеет награды, мерз в окопах и ходил в атаки, рискуя жизнью для таких, как Адамович. Да и те два с седыми бородами все ищут истину, грязь кинули на Шеховцова. Я видела Адамовича, как он глаза и палец поднял к потолку, как святой, когда объяснял, как заключенные в лагерях шапки кидали оттого, что Сталин умер. Может, Адамович там был и видел? А я видела, как плакал весь народ, и малый, и старый, и я плакала. После смерти Сталина повыпускали тех, кто шапки бросал. Раньше боялись волка, а потом, когда их выпустили, мы боялись их, как гитлеровских карателей. Я хорошо помню тот день, когда амнистия была тем, кто шапки бросал после смерти Сталина. Получила я в кассе взаимопомощи деньги и с сыном поехала на толкучку одежонку купить. Амнистированные расползлись, как крысы, и один открыл мою сумку. Сын закричал, а он на него: „Закрой хайло, слизняк“. Я чуть в обморок не упала, ничего не купила, деньги сдала в кассу. Не могу без содрогания вспоминать того двухметрового детину. Они не работали, а грабили и воровали.