От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед - Олег Гончаренко

7. XI было заключено 2-е перемирие «Олькиокская Конвенция». Русские заняли всю Финляндию. Гродненские гусары растянулись аванпостами вдоль реки Кеми. Для того чтобы уяснить хоть немного обстановку, при которой приходилось чудо-богатырям Кульнева завоевывать дикую страну, где климат и природа были куда страшнее неприятеля, обратимся к Ф.В. Булгарину:

«В августе холода. В октябре морозы. В ноябре полная зима. Северный ветер под 66° северной широты жег, как пламя; почти у всех щеки были покрыты струпьями. На бивуаках дежурные должны были обходить спящих и будить тех, у кого заметят следы обмораживания. Хуже всего было стоять на аванпостах, без огней, в ужасную стужу, в открытых местах. Приходилось закрываться от ветра срубленными елками в виде веера и плясать, т. е. перепрыгивать всю ночь с ноги на ногу, размахивая руками. Мундиры все изорвались; одежда — добытое тряпье; обуви недоставало. У Пиоптиса, так как стужа не успела скрепить почву, русский отряд очутился по пояс в топях и воде. За 8 часов прошли 5 верст. Гусары шли пешком, так как лошади не могли ступить по болоту, у людей, тянувшихся полузамерзшими тундрами, ноги коченели от холода, головы горели, пот лил с лица градом. По словам финского поэта Рунеберга:

Мерз до костей и голодал,

Но побеждал, страдая».

Так прошел Кульнев три раза Финляндию, два раза во главе авангарда, а один раз арьергарда, т. е. всегда выносил на себе всю тяжесть боев, сражаясь не только с врагом, но и с природой, день и ночь не сходя с коня, ночуя на биваках, среди снегов или непроходимых болот, со свежими лаврами, но нередко без куска хлеба, ибо никакие обозы не поспевали, а интендантство плохо справлялось с поставленной задачей.

Как с покорением Кавказа тесно связано имя славного Нижегородского Драгунского полка, так с завоеванием Финляндии — доблестного Гродненского Гусарского и его героя Кульнева, который не только охранял армию и прокладывал дорогу, но был ее действительным «оком», что и привело к Куортанской победе, решившей кампанию; в те времена это была одна из важнейших задач кавалерии, особенно легкой.

12.XII.1808 г., через семь с половиной месяцев после производства в полковники, император Александр I наградил его чином генерал-майора. 20.XII.1808 г. все 10 эскадронов гродненских гусар поступили в Нюландский корпус генерала Боговута.

В Гельсингфорсе парад «героев в лохмотьях» принимал гр. Буксгевден, смененный вскоре генералом Кноррингом, приказавшим Гродненскому полку идти к старой финляндской границе для пополнения конского состава.

Непреклонная воля императора Александра I определила кончить войну перенесением операций в недра шведского государства. Кн. Багратиону была указана дорога на Стокгольм, через Аландские острова, пока, союзница русских в данный период, северная зима покрывала ледяным мостом пространства Балтийского моря от Финляндии до Швеции.

Поэтому только 2-й батальон гродненцев, пять эскадронов, пошел к русской границе в Ребольский погост, Олонецкой губернии, а 1-й был присоединен к 17-тысячному корпусу кн. Багратиона, собиравшемуся в конце февраля 1809 г. между Або и Ништадтом для похода на Аландские острова. Кульнев батальон гродненцев принял и был затребован кн. Багратионом из Або в Гельсингфорс.

В этот день князь Багратион давал жителям столицы Финляндии бал. Это была та славная рыцарская пора, когда бои сменялись балами, недавние враги пировали вместе, уважая и отдавая должное друг другу; лилась кровь, но вскоре она терялась в потоках вина, залечивавшего раны.

Одевшись в парадную форму, Кульнев поспешил на квартиру кн. Багратиона. Как только он вошел в залу, все танцевавшие остановились, сидевшие встали с мест, а все общество кинулось благодарить его за сохранение спокойствия жителей, где командовал он — герой Куортани, Сикаиоки, Оровайса. Отойдя в сторону, кн. Багратион и Кульнев составили план первоначальных операций, обессмертивших последнего в анналах русской истории.

Деревни на малых островах были сожжены шведами, жители перебрались на Большой Аланд, где у ген. Дебельна было собрано 6000 отборного войска и 4000 вооруженных крестьян, которым король приказал во что бы то ни стало отстоять архипелаг. Авангард, состоявший из гродненских гусар, донцов, уральцев и лейб-казаков, вел Кульнев. 26.11.1809 г. выступили на острова с юга. Шведы уходили без боя, и все затруднения похода состояли в тяжких переходах по взгроможденным глыбам льда, через груды снега и полыньи. Войско остановилось на снежных сугробах и ночевало на покрытом льдами море.

— С нами Бог! Я перед вами, а кн. Багратион за нами! На марше быть бодрым и веселым. Уныние свойственно одним старым бабам. По прибытии на бивак чарка водки, кашица с мясом, ложе из ельника и спокойная ночь! — приказы Кульнева при выступлении из Финляндии.

Правительство в Швеции переменилось и желало мира. К русскому главнокомандующему были посланы парламентеры. Они были пропущены в нашу Главную квартиру, но кн. Багратион шел дальше. Идя во главе колонны гр. Строганова, забирая пушки и пленных, Кульнев настиг арьергард шведов у Эккера, на крайнем западном пункте острова. Разбитый, он поспешно бежал в Швецию.

У Фребенсби гусары атаковали на льду неприятельский арьергард, взяли 400 пленных и отбили знамя Сюдерманландского полка. У острова Сигналскера взяты снова с боем 2 пушки, 144 пленных, а полк. Энгельбрехтен с 14 офицерами и 422 ниж. чина положили оружие. Бросая оружие, обоз, противник бежал в Швецию.

Главнокомандующий приказал оставить на Аландских островах отряд кн. Багратиона, а на шведский берег послать через Аландсгоф только конный отряд в составе трех эскадронов гродненских гусар, лейб-уральской сотни и 400 донцов, под командой Кульнева. Прибыли обувь и обмундирование; многие до этого тряпьем обматывали ноги.

Собравшийся у рыбачьих хижин Сигналскера отряд услышал хорошо знакомый грозный голос:

— Поход до шведских берегов венчает все труды наши. Сии волны истинная награда наша, честь и слава бессмертная. Море нестрашно тому, кто уповает на Бога. Отдыхайте же, товарищи!

Ночью выступил Кульнев. Шел 8 часов по следам шведов, через ледяные громады Аландсгофа, оглашаемые громом «ура».

Изумленные передовые отряды шведов не верили своим глазам, видя, как гарцевали казаки на льду моря. Шведские егеря встретили Кульнева за версту от берега. С обыкновенными его словами: «С нами Бог» — атаковали гусары шведов с фронта, казаки бросились с флангов и понеслись в их тыл. Шведы были смяты, бежали, оставив 86 пленных и отстреливались из-за береговых утесов и деревьев. Кульнев спешил уральцев, послав их перестреливаться, выстроил на льду спешенных гусар и потребовал сдачи прибрежного местечка Гриссельгама, уверив, что сопротивление бесполезно — идет сзади сильный русский корпус на Нертель, ближе к Стокгольму. Шведы прекратили бой.

— Благодарение Богу, честь и слава российского воинства на берегах Швеции. Я с войском в Гриссельгаме воспеваю «Тебе, Бога, хвалим». На море мне дорога открыта, и я остаюсь здесь до получения ваших повелений, — докладывал Кульнев кн. Багратиону, который эту типичную депешу послал императору Александру I.