В огнях Бродвея - Лесли Энн Роуз

— Ради всего святого, извини меня за непунктуальность.

Малкин появился настолько внезапно, что Диана вздрогнула. Когда же она ощутила старческий запах Малкина, склонившегося над ней для поцелуя в щеку, то ее едва не вывернуло наизнанку. Сигареты с ментолом и дорогой одеколон были бессильны перед запахом дряхлой плоти. Живое воображение Дианы представило, как эта плоть разлагается… Брр.

— Тебе холодно? — Малкин явно намеревался обхватить обнаженные плечи Дианы, но она резко покачала головой. — Как знаешь, — отступил он, заняв за столиком свое место.

С момента ее последнего посещения «Кариозон» ничем не изменился, однако Диана чувствовала себя в нем неуютно. Официанты казались ей чрезмерно любопытными и высокомерными. Посетители — заносчивыми снобами, а Малкин не шел ни в какое сравнение с Эмметом.

Интересно, чем сейчас занят офицер Робинсон? Вспоминает ли о ней или предпочел выкинуть из своей головы взбалмошную артистку? Впрочем, о театральной карьере осталось лишь печально вздыхать.

— Как поживает Тина? — с отсутствующим видом спросила Диана, как будто самочувствие соперницы не имело для нее ни малейшего значения.

— Она как всегда прелестна и недоступна, — с тем же бесстрастным выражением лица ответил Малкин, открыв меню.

Диане не оставалось ничего другого, как сделать то же самое. На какое-то мгновение ей показалось, что за столиком сидит вовсе не Малкин, а Эммет. Она сейчас закроет меню и… Диана опустила папку и едва сдержала вздох разочарования. Перед ней по-прежнему красовался Льюис Малкин. Причем он с таким гордым видом восседал на стуле, словно всей своей позой пытался показать другим посетителям «Кариозона», что до сих пор нравится молодым и красивым женщинам. Или что может их себе позволить. И то, и другое относилось завсегдатаями элитного ресторана к достоинствам высшего порядка.

— Что ты будешь есть, милая? — спросил Малкин с раздражающей интонацией папочки, купившего общество нимфетки.

— Устрицы с белым вином, — сухо ответила Диана.

Ей хотелось заглушить боль унижения алкоголем, но она не могла положиться на Малкина. По крайней мере, не в той степени, как на Эммета. Согласившись жить под одной крышей с офицером Робинсоном, Диана ни на секунду не усомнилась в его честности и порядочности. Насчет Малкина подобной уверенности не было.

— В таком случае я тоже закажу белое вино и лобстера. Надеюсь, наш вечер не закончится в этом заведении. Не будем перегружать желудок. — Малкин подмигнул Диане, но она сделала вид, что не заметила.

Подмигивавший и улыбавшийся Эммет походил на озорного мальчугана, задумавшего очередную безобидную шалость, а похотливые взгляды и ухмылки Малкина говорили лишь о его желании затащить новую жертву в постель. Понимая всю наивность своих надежд, Диана все-таки надеялась, что Малкин не построил на ее счет никаких иллюзий. Пока они не переступали границ делового общения. Впрочем, и о бизнесе речь еще не шла. Создавалось впечатление, что за столиком сидят два посторонних человека, которые ходят вокруг да около, не решаясь начать разговор. Безусловно, у них с Малкином были разные мотивы и намерения, но Диане хотелось верить, что к концу ужина они достигнут компромисса.

— Итак, Диана, что ты хотела мне предложить? Она помедлила с ответом, не зная, как реагировать на откровенный вызов.

— Я надеялась, что услышу предложение от вас, — с кокетливой улыбкой отбила подачу Диана.

— Что ж, тогда будем говорить начистоту.

Малкин взял ее за руку. Диана вспомнила, какая буря чувств поднималась в ее душе от прикосновения Эммета. Почему она теряет драгоценные часы на общение с Малкином вместо того, чтобы наслаждаться объятиями и поцелуями любимого мужчины? Мужчины, каждый взгляд которого лишал ее самообладания и будоражил кровь.

— Диана, я далеко не красавец, но… я могу тебе многое дать.

— …Например, работу, — попыталась вернуть разговор в деловое русло Диана.

— Да, если пожелаешь. Главная роль в «Браке по расчету» будет твоей.

— На каких условиях? — Диана насторожилась. Что-то в голосе Малкина мешало ей радоваться.

— Только на тех, которые ты сама пожелаешь выставить.

Диана вскинула брови и вопросительно посмотрела на собеседника. Малкин не заставил себя долго ждать и упрашивать.

— Я не тиран и не собираюсь насиловать тебя. Все должно быть полюбовно, — ответил он на ее немой вопрос.

Если раньше Диана намеренно воздержалась от расспросов и комментариев, то теперь она и в самом деле лишилась дара речи.

— Вы… вы предлагаете мне стать вашей любовницей?

— Зачем же так грубо выражаться? — Малкин поморщился. — Неужели так плохо быть моей женщиной?

У Дианы закружилась голова. Мерцание свечей и полумрак ресторанного зала сыграли дурную шутку. На мгновение ей померещилось, что вокруг парят бесплотные призраки, а около некоторых столиков стоят стражи смерти. Диана несколько раз сморгнула и помотала головой, желая справиться с наваждением. Привидения и мертвецы исчезли. Больше не тянуло могильным холодом и запахом тлена. Перед ней стояло большое круглое блюдо со льдом, лимонами и устрицами. Драгоценные колье и браслеты дам сверкали и переливались в мерцании зажженных свечей.

— Я не продаюсь, — наконец смогла выговорить Диана.

Теперь настал черед изумляться Малкину. Седые лохматые брови взметнулись, секунду промешкались и снова сползли на прежнее место.

— Диана, не прикидывайся невинной овечкой. Думаешь набить себе цену? Хе-хе… — то ли посмеялся, то ли прокряхтел Малкин. — Разве ты не спала со всеми банкирами и политиками, которые осыпали тебя деньгами и драгоценностями? Чем же я хуже? Я дам тебе больше. Ты получишь не только деньги… их у меня много, уж поверь. — Снова полусмех-полукряхтенье. — Я сделаю тебя знаменитой. Солвей открыл тебя, я же превращу тебя в настоящую звезду. Обещаю, что ты ни в чем не будешь нуждаться. Лучшая сцена и лучшие роли будут твоими.

— А если я откажусь? — едва сдерживая злые слезы, спросила Диана.

В упреках Малкина было зерно правды. Прежняя Диана Роуз и впрямь была не особо разборчива в связях. Она никогда не рассматривала свое поведение с поклонниками как договор купли-продажи. Малкин впервые говорил с ней столь цинично и прямолинейно. Ее прежние романы неизменно начинались с романтических свиданий и красивых ухаживаний. Не важно, чем они заканчивались… Главное — что рядом со своими прежними любовниками Диана никогда не чувствовала себя игрушкой или содержанкой. Она всегда ощущала свою власть над мужчинами. Они не покупали ее, словно невольницу на восточном рынке. Малкин же предлагал ей запрятать свою гордость и чувство собственного достоинства поглубже, проглотить обиды и самолюбие, как горькую пилюлю.

— Если ты откажешься… что будет крайне неразумно с твоей стороны, — Малкин растянул тонкие, дряблые, синие губы в жалком подобии улыбки, — тогда на твоем месте окажется другая.