Лучшая из лучших - Джеки Браун

— Что тебе было интересно?

Она услышала, как надломился его голос, и сочла это хорошим знаком.

— Ты. Я всегда восхищалась твоими руками. Я задавалась вопросом, что испытаю, когда ты ко мне прикоснешься. И я говорю не о простом, но восхитительном массаже ног, который ты мне сделал после вечеринки.

— Хлоя…

— Возвращаемся к поцелую. Ты бы меня поцеловал еще когда‑нибудь?

— Нет.

Ей казалось, из ее легких выкачали воздух. Она не была уверена, что сможет снова дышать. Так как о красивом расставании не могло быть и речи, Хлоя решила по крайней мере подождать, пока обретет возможность говорить.

Саймон схватил ее за руку прежде, чем она могла понять, что происходит.

— Я поцелую тебя прямо сейчас.

Поцелуй, который случился в его кабинете, казался прохладным по сравнению с нынешним поцелуем. Губы Саймона были горячими и требовательными. Запустив пальцы в ее волосы, он заставил Хлою наклонить голову набок и принялся целовать ее шею.

— Я обожаю твою кожу, — пробормотал он. — Я обожаю твои губы.

Он снова припал к ее губам. Его пальцы уже расстегивали пуговицы на ее блузке. Хлоя стала расстегивать его рубашку.

Саймон принялся возиться с застежкой ее лифчика.

— Застежка спереди, — прошептала Хлоя.

Она испытала ни с чем не сравнимое желание, когда Саймон прикоснулся пальцами к зоне ее декольте. Она подумала, что сегодня судьба к ней благосклонна, ведь ей взбрело в голову надеть кружевное нижнее белье. И вдруг Саймон перестал ее ласкать.

— Мы не можем это сделать, Хлоя. Я очень тебя хочу, но мы не можем.

В сравнении с его словами ведро ледяной воды возымело бы менее отрезвляющий эффект.

— Я люблю тебя, Хлоя. — Он поднял ее блузку с пола и накинул ей на плечи.

Она сглотнула:

— Мне хотелось бы уточнить. Ты любишь меня как друга или как женщину?

— Как женщину.

Саймон был единственным мужчиной, который признался ей в любви. При этом он всячески старается отговорить ее от близости с ним. Она не знала, то ли смеяться, то ли плакать.

Хлоя рассердилась:

— Почему ты не сказал мне об этом прежде?

— Не хотел, чтобы отношения между нами изменились.

— Они уже изменились! Они продолжают меняться… — Она покачала головой. — Ты лгал мне, Саймон. Я не могу поверить, что ты меня обманул.

— Я не лгал.

— Ну, ты не был честным со мной. — Она сунула руки в рукава блузки и запахнула ее на груди. — Я тебя не понимаю. Ты влюблен в меня, но встречаешься с любой другой женщиной, только не со мной.

— Ты тоже не вела жизнь монахини.

— Нет. И ты всегда приходил ко мне, когда я расставалась с парнем. Ты вел себя как идеальный друг. Но ты был рад, что я с ними расставалась, не так ли?

— Я не буду притворяться и говорить, что сожалел. Ни один из них не был достаточно хорош для тебя.

— Кто же считается для меня подходящим парнем, Саймон?

Он молча поднял с пола свою рубашку.

— А может, я забегаю вперед? Может, ты считаешь, что я тебе не подхожу? — настаивала она.

Он бросил рубашку в сторону, схватил Хлою за плечи и слегка тряхнул. При виде его рассерженного лица ее сердце забилось сильнее.

— Не говори так! Даже не думай! Не по этой причине я скрывал свои чувства.

— Тогда почему ты это делал?

— Ты мне нужна.

— Я не собираюсь с тобой расставаться.

Он опустил руки:

— Кларисса говорила и обещала то же самое. Но видеться с моим отцом после развода с ним было для нее очень болезненно, потому что она по‑прежнему его любила. Любовь может как сближать, так и разъединять людей. Если бы мы стали любовниками, мы не смогли бы оставаться друзьями. Вот почему я всегда был так осторожен с тобой, Хлоя.

— Ах, Саймон…

Она потянулась к нему, но он попятился, качая головой.

— Ни одна из женщин, с которыми я встречался, не была мне так дорога, как ты. Я не могу тебя потерять. И я не стану провоцировать судьбу.

Ни один мужчина не говорил ей таких романтических и душераздирающих слов.

Хлоя застегнула блузку и собрала свои вещи: — И все‑таки ты рискуешь меня потерять.

Произнеся это, она ушла.

Цвет кожи Хлои стал почти прежним к вечеру встречи выпускников. Забавно, но ей не было до этого никакого дела. Ей было наплевать даже на вечер встречи.

О нет, она все‑таки пошла на встречу с одноклассниками. Ей нужно было побороть демонов. В противном случае она так и не сдвинется с мертвой точки. Лучшее тому доказательство — борьба Саймона со своим прошлым. Он готов отказаться от романтических отношений с Хлоей из‑за детской обиды.

Хлоя отправилась на вечер встречи выпускников, но не стала ничего менять в своей внешности. Она отменила сеанс выпрямления волосы в салоне красоты и вернула в магазин маленькое черное платье, с которого так и не срезала этикетку. Вместо платья траурного оттенка она решила надеть платье медного цвета, которое было на ней во время вечеринки у Саймона.

Саймон. Она не сомневалась, что он ее любит. Он устроил вечеринку в своей квартире, чтобы она попыталась привлечь внимание Тревора. Наверное, ему было очень нелегко.

Хлое хотелось одновременно прикончить Саймона и вернуть его. Даже если он сможет предложить ей только дружбу.

Хотя она ему об этом не говорила. На самом деле они не общались после того вечера в его квартире. Он не звонил ей, и она не могла заставить себя набрать его номер.

Ей хотелось сгореть от смущения, когда она думала о том, что между ними произошло. Но если честно, ее переполняло желание.

И вот она оделась для вечера встречи выпускников, не испытывая при этом чувства предстоящего триумфа. Ей хотелось, чтобы вечер поскорее закончился.

Старый спортивный зал школы был почти неузнаваем. Хлоя огляделась, желая найти знакомых. Вот она заметила Тамару, Фейт и Наташу.

О, они мало изменились. Каким‑то образом им удалось стать красивее. По‑прежнему стройные, как в школьные годы. Рядом с ними находились мужчины, которые были роскошны даже в сравнении с Тревором. Без сомнения, все три женщины сделали успешную карьеру, в то время как Хлоя была безработной.

Ее недавно обретенная самоуверенность начала слабеть. Хлое показалось, что ей снова шестнадцать, у нее вьющиеся волосы, веснушки и очки на носу. Она стоит в центре столовой школы Тиллмана и держит в руках поднос, не зная, куда присесть. Ей захотелось уйти, но она заставила себя расправить плечи.