Черный диплом с отличием - Катерина Полянская

Выглядеть дурой не хотелось. Какие драконы?! Их вообще не существует!

– Чистая правда! – возмутился потомок древнего семейства, даже кулаком по тощей груди слегка ударил. – Только это было давно, еще когда отец Баста был ребенком. Его дед с ними дружил.

Короче, дедкины сказки. Но поскольку они теперь вроде как семейное предание, не стану признаваться, что не верю.

А интересно, Бастиан верит?

В последний раз хрупнула под ногами разбитая черепица. Бесшумно открылась дверь, впуская нас внутрь.

Подтверждая славу главного умника на курсе, Лес первым делом наколдовал какую-то сияющую сеть, которая, кажется, на несколько мгновений опутала весь дом.

– Чисто, – отметил студент. Но тут же исправился: – Это еще ничего не значит, привидения отлично умеют прятаться.

Пришло время и мне поделиться наблюдениями:

– Мне кажется, ты не найдешь здесь никаких призраков.

– Почему это? – Лес вроде бы подумывал обидеться.

– Я, конечно, не могу считаться полноценным магом, но у меня стойкое ощущение, что единственный, кто здесь погиб, – отец Бастиана. – Было страшновато, что он сейчас надо мной посмеется, но мне хотелось сказать это вслух: – Совсем не похоже, что здесь долгие годы жило зло.

Пока Лес занимался преддипломным испытанием, я бродила по дому. Здесь вся мебель осталась нетронутой, только немного запылилась, поскольку бытовые заклинания давным-давно никто не обновлял. Под подошвами хрустело стекло из разбитых окон. Одна стена обгорела. Но я почти не замечала всего этого, я находилась будто в другой реальности.

В ней широкую изогнутую лестницу покрывал мягкий темно-красный ковер, на каминной полке стояла коллекция кукол, а хозяйка дома сокрушалась, что у нее нет дочки, чтобы передать их ей. Семейная традиция! Подростки лет пятнадцати, блондин и брюнет, впервые пробовали сложные заклинания из отцовских книг, обязательно что-нибудь разносили, получали втык, но и дня друг без друга прожить не могли. За ними хвостом ходила девочка чуть помладше, но она парней, скорее, раздражала. В интересные игры или магические эксперименты ее никогда не брали. А однажды она зачем-то пришла сюда поздно вечером. Шел проливной дождь…

И…

Увидеть, что там дальше, никак не получалось.

Вообще ничего больше не получалось.

Странное дело, но, кажется, у меня начинает болеть голова. Вот по этой части жизни я точно не скучала!

– Верена? Ты куда подевалась? Я закончил, можно уходить.

Сжала пальцами пульсирующие виски и пошла на голос.

– Много призраков обнаружил? – спросила, чтобы он не подумал, что я на самом деле исчезла.

– Не поверишь. Ни одного!

Отчего же? Очень даже поверю.

Хотя понятия не имею, почему отец Бастиана просто ушел, а не стал разъяренным призраком.

– Невероятно, здесь вся мебель, вещи, даже куклы…

– В нашей части города этот дом считается проклятым местом, даже самые отъявленные мерзавцы боятся соваться, – пояснил некромант. – А бездарные сюда не заходят. Хм, прости, я не хотел тебя задеть.

Он впервые употребил слово «бездарные» на моей памяти. Вполне нормально, что у жителей Южной части города тоже имелись какие-то предрассудки.

Лес стоял у подножия лестницы, помятый и с пылью в волосах, но вроде довольный. Впрочем, стоило мне появиться, это выражение стерлось с его лица.

– Ой, Верена…

– Что?

Голова болела так, что казалось – она собирается взорваться.

– У тебя из носа идет серебряная кровь!

Потянулась пальцами к лицу, но проверить не успела. Завалилась прямо на руки подбежавшему Лесу.

Пощечин мне в жизни никогда не давали. А некромантский изверг не ограничился одной.

– Верена, очнись… Зомби в обмороке – это вообще-то ненормально, – трещал Лес, продолжая лупить меня по щекам. – Вереночка! Ай!

Это я не выдержала и перехватила его руку.

– Зомби в обмороке – еще не повод эту зомби избивать, – проскрипела хрипло. Моргнула. Над головой блестело звездами небо, а вокруг жутковато раскинулся запущенный и оттого непролазный сад. – Бережнее надо с девушками.

Пока пребывала в отключке, некромант успел вытащить меня из дома и уложить на скамейку в саду.

– Что тебе сделается, ты и так мертвая, – отмахнулся бессовестный тип, но по физиономии видно – смутился.

Руку свою высвободил и отошел на шаг, словно опасался, что я его покусаю.

– Мог бы и не напоминать, – буркнула, перемещаясь в сидячее положение.

Мертвая, а голова болела, как у живой. Однако досадно.

– Наверное, в доме все-таки прятался призрак, просто я его не нашел. – Убедившись, что умирать больше, чем уже есть, я не собираюсь, Анлестен вспомнил о будущем дипломе. – По-хорошему, следовало бы вернуться, но я уже использовал фиксирующий амулет. Другого у меня нет. Так что просто не будем говорить Элу лишнего.

Да, я бы тоже не стала.

Но Лесу можно и рассказать.

– Не было там никаких призраков. Ни одного.

– Тогда что с тобой случилось? – вытаращился некромант.

В темноте это смотрелось страшновато, и мне пришлось лишний раз себе напомнить, что опасное порождение магии здесь я, а не кто-то другой. Вроде подействовало.

– Понятия не имею, – призналась честно. – Но… помнишь, ты рассказывал, что у Эла была сестра? Я почему-то помню все ее воспоминания. Ну, почти все. Наверное, кроме нескольких последних дней или даже часов жизни. Голова сильно разболелась, я не успела досмотреть.

У будущего дипломированного мага отвисла челюсть. Похоже, на лекциях им про такое не рассказывали.

– Белинда? – все еще неверяще произнес Лес.

Кивнула.

– Ты ассоциируешь себя с ней?

Этого только не хватало!

– Я – Верена и никто другой! – напомнила, пожалуй, излишне нервно. – Просто… знаю все-все об этой девочке.

Ей было тринадцать. Ну, в конце.

– А сейчас можешь попробовать вспомнить, что там дальше? – На смену шоку у Леса пришло любопытство.

Интересно бы было. И полезно, вот здесь вообще без сомнений. Я послушно напряглась. И… ничего. Если не считать кучи незначительных подробностей из жизни девчонки. Счастливой, между прочим, жизни. Ее любили даже больше, чем Эла, и не стеснялись это демонстрировать.

– Любую мелочь из того, что было раньше, – разочарованно призналась я. – Но после того как однажды поздно вечером она пришла в этот дом, я словно утыкаюсь в запертую дверь.