Когда приходит тьма - Александра Айви

Она старалась не отставать от Данте, и когда он внезапно остановился, с разбегу налетела на него. Если бы Данте не поддержал ее, она непременно упала бы, потеряв равновесие.

— Черт подери, — пробормотала она, — почему ты остановился?

Серебристые глаза Данте озабоченно поблескивали в темноте.

— Знаешь, мне все это не нравится…

Эбби зябко передернула плечами и, обернувшись, бросила взгляд туда, откуда слышался шум погони.

— Мне тоже. Но мы вынуждены уносить ноги от этих отвратительных существ.

— В том-то все и дело.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Они могли бы окружить нас, отрезать путь к бегству. Почему они этого не делают?

Эбби нахмурилась. Она соображала с трудом. Внутренний голос приказывал ей мчаться вперед, спасать свою жизнь.

— Наверное, потому, что у них протухли мозги, пока они лежали в могиле.

Однако ее логичное объяснение не произвело на Данте должного впечатления.

— Да, это мертвецы, но ими кто-то управляет.

— И какой вывод из всего этого?

Данте на мгновение задумался.

— Нас пытаются куда-то загнать, — наконец промолвил он.

— Загнать? — удивилась Эбби. — Как стадо овец?

— Вот именно…

— Но зачем?

— Думаю, сейчас не время это выяснять.

У Эбби упало сердце. Если уж Данте так встревожен, значит, дело действительно плохо.

— Что ты предлагаешь? — спросила она.

— Одно из двух: нам нужно или вступить в открытую борьбу, или продолжить бегство.

— Я за бегство!

— Тогда сделаем так, — сказал Данте и, подхватив Эбби, взвалил ее себе на плечи, как мешок картошки. — Держись крепче!

Эбби вскрикнула от неожиданности. Однако Данте тут же сорвался с места и побежал что было сил. У Эбби захватило дух, когда перед ее глазами в бешеном темпе замелькали ветви и сучья деревьев. Скорость была невероятной, человек не смог бы бежать так быстро. Но через некоторое время Эбби начало тошнить.

Закрыв глаза, она попыталась справиться с недомоганием. Отвлечь ее могли только мысли о своей участи.

В пятницу она должна внести плату за квартиру. Но у нее нет работы. Во всяком случае, оплачиваемой. Хотя за спасение мира от власти Князя Тьмы, возможно, тоже полагалось какое-то вознаграждение. К сожалению, ее нынешний возлюбленный, вампир, тоже был безработным. А менее чем через месяц Эбби должна отметить очередной день рождения…

Эбби продолжало мутить, несмотря на все попытки отвлечься. Она открыла глаза, надеясь, что тошнота пройдет, но это было большой ошибкой.

Из груди Эбби вырвался крик, когда она увидела, что к ним приближается толпа полуразложившихся мертвецов.

Данте одним махом перепрыгнул через ствол поваленного дерева, быстро поставил Эбби на ноги и приготовился к отражению атаки.

— Мы в тупике, — мрачно сообщил он, сжимая кулаки.

Эбби судорожно сглотнула слюну. На них надвигалось несколько десятков зомби. Хорошо, что было темно, и она видела лишь смутные очертания жутких фигур, мелькавших между деревьями.

— Похоже, нам придется вступить в бой, — сдавленно прохрипела она.

— Эбби, держись, — сказал Данте.

По его тону и выражению лица она поняла, что Данте считает себя виновным в сложившейся ситуации. Он отвечал за безопасность Эбби, но не справился со своей миссией.

Эбби нежно погладила его по щеке.

— Все будет хорошо, Данте, — прошептала она. — Прорвемся.

За ее спиной раздался хруст ветки, и Эбби машинально обернулась. В тот же момент брошенная кем-то палка попала ей прямо в голову.

Данте знал, что может погибнуть в лесу. Он не был супергероем. Впрочем, даже супергерой не смог бы справиться с двумя десятками прячущихся среди деревьев зомби, которыми управлял какой-то черный колдун.

Но несмотря на то что Данте был не в силах одержать верх над зомби, он мог хотя бы на время сдержать их натиск и тем самым дать Эбби возможность спастись бегством. Это, конечно, была опасная игра. Но у них не было другого выхода.

Данте удалось отбить первую атаку зомби и пробиться к опушке леса. Но тут перед ним неожиданно появился колдун. Он поднял руку, и у Данте потемнело в глазах.

Не успел он опомниться, как очутился в каком-то помещении, в которое колдун переместил его с помощью заклятия. Данте лежал на холодном каменном полу, скованный цепью по рукам и ногам.

Он был жив и находился под гулкими сводами не один. Данте лежал не шевелясь, его мысль лихорадочно работала. Он не погиб, но что стало с Эбби?

Сосредоточившись, Данте попытался ощутить ее присутствие. Но ничего не почувствовал. Данте не смог обнаружить ни малейшего следа Феникса. Если бы у вампира было сердце, оно, наверное, в эту минуту перестало бы биться.

Данте с усилием подавил нараставшую панику. Ему нельзя было терять контроль над собой. Пока еще не было полной уверенности в том, что Эбби была мертва, пока еще у него теплилась надежда на то, что она избежала страшной участи… Если Эбби все же удалось остаться в живых, Данте должен сделать все возможное, чтобы уберечь ее от беды.

Только убедившись в том, что Эбби действительно мертва, он даст волю своему отчаянию и начнет крушить все вокруг, мстя своим врагам за эту потерю.

Данте, стараясь дышать ровно, крепко сжал зубы. И в этот момент по его груди скользнула женская рука. Кто-то пытался возбудить его, вызвать у него желание близости. Эта ласка была явным приглашением к сексу.

Данте едва не передернуло от отвращения.

Однако женщина, поглаживавшая его по груди, действовала так, словно он принадлежал именно ей.

— Какой он красивый, — раздался рядом с ним чей-то голос.

Однако на лице Данте не дрогнул ни один мускул. До слуха донесся какой-то шелест.

— Отставь его в покое, Кайла, — услышал Данте мужской голос.

Итак, значит, их было двое. С двумя он справится, если, конечно, удастся избавиться от цепей.

— Тебе же нравятся мои ласки, Амил. Почему же ты хочешь лишить их других? — кокетливо промолвил женский голос. — Я хочу поиграть с ним.

— Эта игрушка кусается, Кайла, будь осторожна.

— Не беспокойся, пока он в цепях, мне опасаться нечего. — Женские пальцы начали расстегивать ширинку на брюках Данте. — Хотя чувство опасности усиливает удовольствие.

— Да ты просто больная!

— Мы все здесь больные, идиот, иначе мы бы не поклонялись Князю Тьмы. — Кайла залилась смехом. — Но я хотя бы честно признаюсь в своих извращениях. А наш пленник может заставить кричать от наслаждения любую извращенную женщину.