Самый трудный день - Александр Харников

На венгерской границе пока все спокойно, 12-я армия приведена в полную боевую готовность и заняла оборонительные позиции по Карпатским перевалам. Еще южнее, в Молдавии, войска нашего Южного фронта полностью приведены в боевую готовность по сигналу «Гроза» и успешно отражают нападение 11-й немецкой армии и войск королевской Румынии. О действиях Черноморского флота вам лучше доложит товарищ Кузнецов.

– Ровно в четыре часа утра, – снова начал докладывать адмирал Кузнецов, – нашей зенитной артиллерией и приданными силами потомков был отбит массированный налет вражеских бомбардировщиков на Севастополь. Инфраструктура военно-морской базы, корабли и объекты в городе повреждений не получили, вражеская авиация понесла тяжелейшие потери и отказалась от выполнения поставленной задачи.

Затем, примерно в десять утра по московскому времени, следуя заранее подготовленному плану, главные силы нашего Черноморского флота в составе линкора «Парижская коммуна», крейсеров «Ворошилов», «Молотов», «Красный Кавказ», «Червона Украина» и «Красный Крым», лидеров «Москва», «Ташкент» и «Харьков», а также всех тринадцати эсминцев нанесли артиллерийский удар по румынскому порту Констанца. После подавления береговой обороны был высажен десант в составе двух бригад морской пехоты. В настоящий момент десантники полностью овладели Констанцей и ожидают прибытия подкреплений для того, чтобы развить наметившийся успех.

– На этом пока все, товарищ Сталин, – закончил доклад маршал Шапошников, – я буду тут же сообщать вам о всех изменения обстановки на фронтах.

Верховный в задумчивости прошелся по кабинету.

– Пока все вроде бы идет по плану, – наконец произнес он. – Есть мнение, что если мы так же будем действовать и дальше, то, как сказал в своем обращении товарищ Молотов, враг будет разбит в самые кратчайшие сроки, и победа будет за нами.

22 июня 1941 года, 13:35. Западный фронт, Брест, позиции 6-й стрелковой дивизии РККА

После того как на «той стороне» отбушевал огненный вихрь после залпов сотен реактивных установок бригад особого назначения, их эстафету подхватили самоходные гаубицы из состава тех же бригад, а также гаубичные и пушечные полки РГК, выдвинутые командованием на это ключевое направление. Им была поставлена задача – окончательно подавить и вывести из игры немецкую артиллерию и помешать вражескому командованию маневрировать резервами.

Но вся эта мощь, немалая по нынешним меркам, не могла сравниться с тем морем огня, которое бушевало на немецкой стороне всего несколько минут назад. Несмотря на понесенные потери, вражеская артиллерия героически пыталась отвечать, где вразнобой, отдельными орудиями, а где и более-менее организованно залпами уцелевших батарей, не принимавших участия в первом немецком артиллерийском ударе по советской территории.

Но это было лишь бесполезными попытками оказать сопротивление. Радиолокационные станции артиллерийской разведки «Зоопарк» оказались и быстрее и точнее немецких звукометрических установок. Примерно в течение часа вся немецкая артиллерия в зоне ответственности 6-й стрелковой дивизии была приведена к полному молчанию. Как говорят в Одессе – никто никуда не идет.

Но несмотря на все потери, противник был еще очень силен. Если до начала войны в полосе 6-й стрелковой дивизии общей численностью чуть более восьми тысяч бойцов и командиров должны были действовать три пехотных и четыре танковых дивизии противника, которые только в людях превосходили дивизию Золотухина более чем в двенадцать раз, то теперь, после ударов «Градами» и «Ураганами», это преимущество сократилось до семи-восьмикратного.

Да, передовые части противника, выдвинутые непосредственно к границе, понесли ужасающие потери. Но из глубины непрерывно подтягивались резервы, ранее предназначенные для развития успеха, а потрепанные артиллерийским огнем подразделения сводились во временные кампфгруппы, готовясь к форсированию границы. И хоть всему этому по мере возможностей пыталась мешать советская артиллерия и авиация, но все же генерал Гудериан был неплохим организатором, и дело у немцев мало-помалу двигалось.

Дополнительные сложности у немцев возникли из-за того, что граница, которая теперь стала линией фронта, в полосе ответственности 2-й танковой группы проходила по Западному Бугу – значительной водной преграде. Поскольку большая часть переправочных средств, приготовленных для форсирования границы, была уничтожена советской контрартподготовкой, то все внимание уцелевшего немецкого командования было обращено на два шоссейных и два железнодорожных моста через Буг. Немецкие саперы заверили командование в том, что все заложенные большевиками заряды ими уже обезврежены и мосты безопасны для движения германских войск.

По первому шоссейному мосту, севернее Бреста, по изначальному плану должны были наступать 17-я и 18-я танковые дивизии 47-го моторизованного корпуса, а по второму шоссейному мосту, расположенному южнее реки Мухавец, были готовы двинуться вперед 3-я и 4-я танковые дивизии 24-го моторизованного корпуса. Несмотря на потери, они все еще оставались достаточно грозной силой, и разом перескочив через реку, Гудериан рассчитывал с двух сторон охватить Брест бронированными клиньями, оставив центр с городом Брестом, где как раз и находились железнодорожные мосты, на съедение пехотным дивизиям 12-го армейского корпуса.

Ровно в полдень по берлинскому времени и в час по Москве началось наступление. Мелкие группы немецкой пехоты, старательно прячась от прицельных выстрелов, под прикрытием легких танков и самоходок Sturmgeschütz III, бегом бросились к мостам, стремясь как можно скорее преодолеть Буг и захватить плацдармы на восточном берегу. В других местах немецкие солдаты несли на руках к воде надувные лодки, а саперы выбирали места, где можно было навести понтонные мосты.

Но сразу все пошло не так, как запланировал Быстроходный Гейн. Почти сразу же после начала атаки с советского берега длинными очередями ударили пулеметы, в том числе и крупнокалиберные, и автоматические пушки. На фоне их огня терялись отдельные винтовочные выстрелы. Подступы к мостам оказались довольно плотно прикрыты большевистской пехотой, вооруженной огромным количеством автоматического оружия.

Но немецкие танки и самоходки, ведя непрерывный огонь, продолжали двигаться вперед. Когда они сумели преодолеть почти две трети длины мостов, к огню пулеметов и автоматических пушек присоединилась и большевистская артиллерия, по большей части двенадцати– и пятнадцатисантиметрового калибра, а также переносные ракетные установки с невероятной точностью поражающие немецкие танки. Атакующим немецким солдатам сразу стало жарко.

Первый штурм русские отбили довольно легко. Со своего НП, расположенного в Тереспольском укреплении, генерал Гудериан наблюдал, как на мостах и перед ними пылали легкие «двойки» и крепколобые «штуги». От неизвестного русского оружия не спасала даже пятисантиметровая броня самоходок. Всего одно попадание ракеты, и машина, лишенная на мосту маневра, тут же превращалась в чадный бензиновый костер.

Смерть ожидала немецких танкистов не только на самих мостах, но и перед ними. Конечно, отдельные экипажи, маневрируя и прикрывшись дымом горевшей бронетехники, вступили с противником в огневую дуэль. Вот только рассмотреть его замаскированные позиции в танковую оптику было непросто, а почти каждый ответный выстрел поражал немецкий танк или самоходку, лишь увеличивая число горящих железных гробов.