Только с тобой - Даниэла Стил

Впрочем, стоило ли сравнивать? Джуди постоянно меняла машины, поскольку ее муж владел автосалоном. Даже Мишель получила на шестнадцатилетие новый джип. Изабелла могла бы, конечно, завидовать подруге, но слишком любила ее, чтобы портить дружбу подобной глупостью.

Они сидели на стульчиках на балконе новой квартиры Гэбби и болтали босыми ногами. Билли был на тренировке, соседка Иззи пригласила к себе двух школьных подруг, поэтому проводить время, загорая на балконе Габриэлы, казалось отличной идеей. Вдали от родительского контроля и привычной суеты подруги чувствовали себя взрослыми и самостоятельными.

Вечером Шон прислал эсэмэску. Писал, что общежитие при колледже неплохое и что занятия уже начались. Еще он спрашивал, не объявлялся ли Энди, который никому не отзвонился и не написал. Возможно, был очень занят, устраиваясь на месте.

Гэбби рассказала, что ее новый агент уже пробивает ей место в модельной студии. Конечно, пока было рано говорить, что ее возьмут, но агент утверждал, что дело в шляпе. Изабелла заверила подругу, что ей не о чем волноваться, любая студия примет ее без всяких раздумий. Через пару дней у Габриэлы начинались занятия на курсах актерского мастерства, а еще через месяц – первые пробы массовки в сериалах, так что оставалось держать кулачки на удачу.

На другой день Изабелла отправилась в главное здание колледжа, чтобы выбрать предметы и записаться на занятия. Хотя она и пришла рано, процесс оказался длительным. Пообщавшись с куратором, она подала заявку на изучение курсов философии, психологии, математики, истории искусств и несколько других. Судя по параграфам выданных ей учебников, работы предстояло много.

Затем Изабелла побродила по кампусу, чтобы получше все узнать. Все вокруг были довольно дружелюбны, студенты приветливо улыбались, и вообще учебный городок походил на маленький улей, заполненный трудолюбивыми пчелками. Изабелла чувствовала себя вполне комфортно среди незнакомых людей, хотя и скучала по друзьям. Впервые со времени учебы в начальной школе рядом с ней не было ее верных приятелей. Хорошо хоть, что Гэбби и Билли жили неподалеку.На душе у Изабеллы было легко. Весь мир лежал у ее ног, готовый принять в свои объятия. И она с радостью ожидала перемен.

Глава 10

Тишина в доме оказалась еще более гнетущей и тяжкой, чем ожидала Конни. Вечерами они с Майком сидели перед телевизором или за столом, не зная, что сказать друг другу. Ничьи голоса не звучали в гостиной или в комнатах детей, никто не приходил в гости, чтобы с хохотом взлететь по лестнице. Другие родители тоже переживали по поводу пустоты, еще недавно заполненной хлопотами, связанными с поступлением в колледж и переездом. Но Майку и Конни приходилось хуже других. Их пустота была всепоглощающей, абсолютной.

Убийцу Кевина так и не нашли. Да, велось следствие, но за недостаточностью свидетельских показаний у полиции не было даже подозреваемых. Никакого возмездия, никакой справедливой кары – ничего. Конни заглядывала в пустые глаза мужа каждый вечер, и ее сердце разрывалось от боли. Он был сломлен, и как-то сразу становилось ясно, что никогда больше ему не стать прежним Майком О’Хара. Да и сама Конни едва ли была собой. Она перетаскивала себя изо дня в день, и каждый час был попыткой сделать очередной шаг.

Конечно, Конни часто приходила к Мэрилин. Ей нравилось играть с малышками, которым теперь было три месяца. Они отвечали на воркование и улыбались, увидев ее лицо. Но как бы здорово ни было возиться с этими крохами, рано или поздно Конни приходилось возвращаться в свой унылый дом, чтобы снова смотреть в глаза мужу и бороться с пустотой. Что-то умирало внутри ее, и она понятия не имела, как это исправить. Не было особых карт для тех, кто заплутал на этой страшной дороге, поэтому она искала свой новый путь вслепую, день за днем, час за часом.

Она часто звонила Шону в Вашингтон. Разговор с ним немного разгонял серую мглу последних месяцев, но сын слышал, какой далекий и пустой у матери голос, и тоже грустил после ее звонков. Они часто обменивались письмами по электронной почте, так что Конни знала все, что творится с Шоном, но все равно использовала малейший предлог, чтобы позвонить, и постоянно попадала в неудачные моменты, когда он был занят или куда-то торопился. В конце концов Шон сказал, что переписка удобнее, чем звонки. Конни чувствовала: сына тяготит то, что она названивает ему трижды в день, но ничего не могла с собой поделать.

Жизнь казалась Конни мучением, которому не видно было конца, и однажды она призналась в этом Мэрилин.

– Я не знаю, как быть…

Обе помолчали.

– Кстати, как дела у Билли?

– Неплохо. Ему нравится на побережье. Режим тренировок очень плотный, Билли едва успевает учиться. Он говорит только о футболе, я даже не знаю, чем еще он занимается. Возможно, ничем. – Мэрилин вздохнула. – Но как я поняла, все свободное время он проводит с Гэбби.

Гэбби уже получила несколько предложений о съемках для журналов, но карьера модели была для нее лишь ступенью. Однако она прилежно изучала все, что мог предложить модельный бизнес.

– Знаешь, они так быстро растут, – внезапно сказала Мэрилин. – Все дети, я имею в виду. Помню, я поймала себя на мысли, что не верю в их скорый отъезд, хотя давно к нему готовилась. Словно вся эта суета была театральной постановкой.

Конечно, для Мэрилин все было гораздо проще. Дома оставался Брайан, который перешел в восьмой класс и начал открывать для себя подростковые увлечения. Мать следила за тем, как он набивает себе шишки, пытаясь общаться с девочками, как совершает те же ошибки, что и Билли когда-то. Это было так ново и так знакомо одновременно. Хорошо, что Брайану было с кого теперь брать пример. Джек всегда воспринимал его как собственного ребенка, выслушивал, поддерживал – словом, давал ему все, чего никогда не мог дать настоящий отец. С близняшками Джек тоже прекрасно управлялся, не забывая и об их маме. Он был хорошим человеком и не разочаровывал Мэрилин. Ларри больше не появлялся в их жизни, не искал встречи с младшим сыном после отъезда старшего, и это, полагала Мэрилин, было только к лучшему.

Когда вся молодежь уже освоилась там, куда перебралась из родных домов, Джуди позвонил школьный психолог. Стоял октябрь, спортивные занятия проходили в зале, и учитель обратил внимание на то, что Мишель очень похудела. К ней снова вернулась анорексия, и лечащий врач прописал ей лекарства и диету. Болезнь прогрессировала. Когда Мишель встала на весы, Джуди едва не потеряла сознание. Дочь постоянно носила одежду с длинными рукавами и брюки, поэтому никто не подозревал, как ужасно выглядит ее тело. В ней было всего сорок килограммов при росте метр семьдесят пять. Девочку немедленно госпитализировали и не собирались выписывать, пока она не наберет вес. Ей была прописана групповая терапия с другими детьми, страдавшими расстройствами питания.

Приехав из больницы домой, Джуди позвонила Мэрилин и Конни. Новость никого не удивила. Плача навзрыд, она рассказала, как яростно дочь сопротивлялась прописанной ей диете, клялась сбежать из клиники. Лечение было рассчитано на шесть недель. Джуди пребывала в ужасе от происходящего. На первом же групповом сеансе дочь сказала, что родители живут только ради ее старшей сестры, а на нее им просто плевать. Джуди плакала и говорила, что это не так и что она любит Мишель не меньше, чем Габриэлу. Потом говорили другие девочки, и их истории были очень похожи на рассказ Мишель.