Забыть нельзя вспомнить - Агата Лель

— Присоединяюсь — очень вкусно, — улыбнулся Ян, доедая свою тарелку.

Мне же ничего не лезло: ковыряясь вилкой в салате, без аппетита клевала овощи, запивая белым вином.

Я винила себя за нерешительность. Судьба дала мне второй шанс, но я снова обманула Яна и тем самым оттолкнула от себя.

А хотя, может, это правильно, и наше сближение привело бы к дальнейшей катастрофе? Разрушить старое просто, а вот построить крепкое новое — увы, задача в моём возрасте практически невыполнимая. Да и не предлагал он ещё никакого сближения, пора прекращать выдавать желаемое за действительное.

У входной двери раздался шорох, затем глухой стук каблуков о паркет.

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это пришла она — обладательница красных туфель.

— Ой, какая замечательная картина! Я сейчас расплачусь от умиления! — она встала напротив, сложив ладошки у груди. Высокая, невероятно красивая, с бесконечно длинными ногами и волосами из рекламного ролика. — Семейный ужин, как трогательно! А почему не при свечах?

— Таня, пожалуйста, только не устраивай концерт, — устало выдохнул Ян.

— А что не так? Я только за порог — даже ещё постель не остыла, как ты уже притащил сюда другую тёлку! Или кто это? Няня? — она подошла ближе, бесстыдно рассматривая меня с головы до ног. — Нет, для няни слишком холёная, но для твоей новой пассии — слишком старая. Хотя выглядишь хорошо, не спорю. Но возраст, милочка, всё равно не скроешь.

— Зачем ты пришла? — в голосе сталь.

— Ты сам дал мне ключ!

— Я, наверное, пойду, — не слушая возражений Яна, быстро поднялась из-за стола и, отыскав свою сумочку, заторопилась к выходу.

— Иди-иди. Совесть хоть есть, это радует! — крикнула вслед Таня и скривилась в неприятной гримасе.

— Подожди! Да стой ты! — Ян поймал меня уже у лифта и закрыл кнопку вызова ладонью. — Таня, она… моя бывшая. Мы расстались. Но ты же знаешь женщин — обязательно нужен последний аккорд.

— Мне всё равно, можешь передо мной не оправдываться! Дай мне уехать, прошу!

— Это я тебя прошу! Не обращай внимания, она… — протяжно выдохнул, взъерошив пятернёй волосы. — Ладно, езжай, если хочешь, — убрал руку, но остался стоять на месте.

Нажала кнопку вызова, наблюдая, как сменяются цифры на жидкокристаллическом дисплее.

Один, три, пять…

— Я рад, что ты приехала. Спасибо за ужин.

Восемь, десять…

— Можно я снова привезу завтра Богдана?

Четырнадцать, пятнадцать.

Дверь бесшумно отъехала в сторону. Вошла и уставилась сквозь прозрачную стену на опускающиеся на город сумерки. Тысячи огней, словно россыпь новогодних гирлянд, осветили вечернюю столицу. Невероятно красиво. Наверное. Я не видела, потому что застилавшие глаза слёзы размыли светящиеся точки в одно жёлтое размазанное пятно.

— Так можно? — нетерпеливо повторил он.

Я упорно молчала, молясь, чтобы эта чёртова дверь поскорее закрылась и отгородила меня от него. От этой сытой жизни, которой я никогда не жила. От Тани, красота которой ослепляла.

Как она сказала? Что для его новой пассии я слишком старая?

Я никогда не считала себя потрёпанной временем и действительно видела в зеркале женщину гораздо моложе, но после её слов с глаз словно слетели шоры. Я старая, и уж точно не ровня ему — молодому, сексуальному, богатому. Вот Таня да, она прекрасно ему подходит. Она идеальна для чёрных шёлковых простыней, а я… просто няня. Кухарка.

Не хотела плакать, но слёзы сами лились против воли. Слёзы обиды, слёзы разочарования, слёзы потери. Потери человека, который стремительно ворвался в мою жизнь, чтобы так же стремительно исчезнуть.

Марго

Рита вот уже десять минут назад приготовила себе чай, но до сих пор не притронулась к чашке. Нахмурившись, она дотошно изучала страничку в Инстаграме. Нет, не Красавчика — тот уже полтора месяца не добавлял ничего нового и вообще будто не заходил на свой аккаунт, Рита придирчиво лазила по странице его девушки — Тани.

Вышла она на неё чисто случайно — заметила от этой фифы большое количество недвусмысленных комментариев под каждым его фото. «Котя», «Зая, мурмяу». Фу, какая пошлость! Но не дурацкие эпитеты её сейчас волновали, совсем другое: Таня удалила из своего профиля все его фотографии. До единой!

Рита довольно улыбнулась: Красавчик дал пинка под зад этой надутой кукле, вот она и психанула. Просто замечательно!

Схватившись за ложку, машинально размешала остывший чай, не отрывая взгляд от дисплея телефона.

А это ещё что такое: «желаю тебе с ней счастья, придурок» — и фото выставленного вперёд среднего пальца.

Что это значит? Красавчик кинул её и уже нашёл другую?

— Маргоша, что ты там размешиваешь? Ты же даже сахар не положила! — буркнула мама, переворачивая оладьи.

— Я без сахара пью, — не задумываясь, отмахнулась Рита, всё ещё размышляя о надписи под картинкой.

А что если… А что если Ян Романович запал на неё, Риту? А что, всё может быть! Подвёз же он её домой несколько дней назад? Подвёз! А почему? Потому что она ему понравилась, дураку же понятно!

Стал бы такой большой босс подвозить обычного курьера? Конечно нет! Если только курьер не молодая сексапильная девушка. Всё сходится!

От радости схватилась за сахарницу и тут же убрала руку. Никакого сахара, ничего мучного и жареного! Чтобы понравиться ему ещё больше, нужно скинуть как минимум ещё три кило.

Отодвинула подальше ароматные оладьи и достала из пачки сухой хлебец. Да, не вкусно, зато не повредит фигуре.

— Чего ты там улыбаешься? — обернулась мама, кивая на айфон.

— Да так, увидела кое-что интересное, — Рита отхлебнула холодный чай и, поставив локоть на стол, подпёрла щёку ладошкой. — Мам, а ты когда-нибудь любила кого-то по-настоящему?

Яна замешкалась и растерянно почесала бровь.

— Ну… конечно. Папу твоего, — отвернулась, нарочито увлечённо разглядывая шкварчащие оладушки.

— Мам! Я про настоящую любовь! С бабочками, сносом крыши и прочей чепухой. Как будто я не знаю, что с папой у вас никогда особой любви-то и не было.

— С чего ты это взяла?

— Бабушка рассказывала, да и я сама вижу, не маленькая. У вас с папой семья, долг и всякое такое, а я про именно про настоящие чувства. Первая любовь, например. Каким он был?

— Ну-у… — снова замялась Яна, то и дело нервно убирая за ухо не выпавшую прядь, — Это был один… мальчик. Просто парень, ничего особенного.

— Как это ничего? Ведь чем-то он тебя зацепил! Мам, ну расскажи, ужасно интересно!