Кукла - Анастасия Шерр

Каким бы не был тираном и чудовищем этот мужчина, но он помнил и думал о ней. И любил… Своей странной любовью.

— Что же мне теперь делать? — шептала, словно в забытье.

— Как что? Начать новую жизнь и забыть всё то, что было прежде. Теперь тебе даже не придётся покупать принадлежности для рисования, у тебя свой магазин есть. А кафе даёт отличный доход и ты не будешь ни в чём нуждаться. Тай сказал, что все технические вопросы возьмёт на себя, ты можешь не волноваться.

София улыбнулась. Даже если он пытается купить её расположение, то делает это мастерски. Какая девушка устоит перед таким подарком? Да и стоит ли?

Робертс в очередной раз сбросил звонок от Оливера и шагнул в комнату, где ещё совсем недавно жила его Кукла, ставшая для него кем-то намного большим, чем просто игрушкой.

Казалось, что в этой спальне до сих пор витает аромат её чудных волос.

Его малышка. Сколько тепла и ласки он получал от этого хрупкого тельца, что дрожало и извивалось от каждого его прикосновения. Сколько томления и возбуждения было в её глазах, когда он ласкал её.

Почему же всё обернулось так? Он знал ответ на этот вопрос. Он сам стал причиной всех её и своих бед. Если бы только он мог всё изменить, обратить время вспять. Вернуться в тот вечер, когда он убил её брата и просто извиниться перед ним за ту чёртову девку, которая всё равно бросила бы парня, но это было бы уже не так страшно, ведь Джастин был бы жив.

Затем, спустя годы, Тайлер встретил бы Софию в какой-нибудь художественной галерее, завосхищался бы её картинами. Они бы встречались и ходили на свидания. Он сделал ей предложение руки и сердца и девушка, конечно же, была бы на седьмом небе от счастья.

Если бы можно было переписать всю эту историю от начала и до конца…

Мужчина присел на кровать и улыбнулся, вспоминая, как в один прекрасный вечер, София пыталась научить его рисовать.

Тайдаже немного обиделся на девушку, когда она назвала нарисованный им дом — черепахой.

«Ты, безусловно, великий художник, но прошу тебя, больше никогда не бери в руки кисть, а то мольберт от тебя убежит с криками о помощи», — её голос был тогда таким весёлым и немного надменным.

Тайлер опустил голову. Хозяин влюбился в свою Куклу и, подарив ей свободу, обрёк себя на адовы муки.

Робертс уже поднялся и собрался уходить, когда его взгляд привлёк небольшой кусок ватмана, который виднелся из-под кровати.

Он достал рисунок.

— Это мой портрет? — мужчина растерянно смотрел на копию себя. Вот только, что-то было не так… Улыбка! На рисунке он улыбался.

Снова раздался уже порядком надоевший звонок мобильного.

— Чёрт возьми, Оливер, неужели так трудно оставить меня в покое хотя бы на пару дней?! — прорычал Робертс, приложив к уху телефон.

— Эм… Тай, это я… — робкий голосок Софии заставил его улыбнуться.

— Привет, Кукла! Неужели соскучилась? — сможет ли он обмануть её своим язвительным тоном?

— Я звоню, чтобы поблагодарить тебя… Я даже не знаю, что сказать. Это так неожиданно.

— Пустяки, Куколка. Мне оба эти заведения комом в горле стояли. Не моё это. Другое дело — стриптиз, — последнее слово он протянул с таким наслаждением, что сам удивился своим актёрским данным.

— Тайра говорит, что ты сильно исхудал и практически ничего не ешь. Ты болен? — с чего бы такая забота?

— Нет, просто устал. Развеяться надо, — была бы она рядом, он бы как следует «развеялся».

— Ну, тогда может быть вместе… Как друзья… Сходим куда-нибудь? Например, в кино. Я тысячу лет не была в кино, — она снова играет с ним?! Зачем?! Какого чёрта она это делает?!

— Вечером я заеду за тобой! — нет, не делай этого!

— Оу… Хорошо. А на какой фильм пойдём?

— Не важно.

Хозяин снова проиграл.

— Сегодня? Ты уверен, что всё пройдёт гладко? Не стоит недооценивать Робертса, — Чарльз нервно помассировал переносицу.

— Я знаю его, как никто другой. Сейчас самое время. Он даже до сих пор не обнаружил прослушку в своём доме, так сильно занят любовными переживаниями, — злобно усмехнулся Оливер.

— А что Сантьяго? У него всё готово?

— Тони так долго ждал этого дня, что просто не имеет права облажаться.

Руки Софии тряслись, словно у матери после очередной пьянки. И почему? Потому, что она впервые за пару недель, после неслучившегося заключения брака, увидит Его?

Или, может, это от страха дрожит в ней Кукла, которая ждёт своего Хозяина? Что это? Стокгольмский синдром? Интересно, он случается только у тех, кто потерпел физическое насилие, или моральное истощение тоже считается?

В конце-концов, она сама предложила ему встретиться. Возможно, конечно, это была лишь попытка узнать, думает ли он о ней, хочет ли увидеть…

— Да что же ты так напряжена, детка? Если ты пойдёшь на свидание с таким выражением лица, то Тай подумает, что у тебя диарея! — миссис Джонсон не могла сдержать эмоций.

Столько дней она молила Господа, чтобы дети вновь встретились, поговорили. Она видела мучения Тайлера и тихую грусть Софии. Ничто так не убивает материнскую душу, как страдания двух влюблённых сердец.

— Это не свидание! Мы просто посмотрим фильм, а потом разъедемся по домам, как и полагается друзьям.

— Друзьям? Хм… Милая, уж кем-кем, а друзьями вы друг другу точно не приходитесь, — сочувствующий взгляд Тайры вывел девушку из оцепенения.

И правда. Какие же они друзья, после всего, что было? Но и не враги ведь. А кто тогда?

— Так, хватит стоять перед зеркалом, словно манекен! Смотри, что у меня есть, — женщина протянула ей ожерелье из жемчуга, что так кстати подходило под скромное чёрное платье Софии.

— Как красиво…

— И очень тебе идёт. А вот и Тай приехал! — миссис Джонсон выглянула в окно, — Сумочку не забудь. Вон ту, маленькую.

Наспех поправив волосы, София схватила сумочку-клатч и подошла к двери.

— Привет, — она смущённо улыбнулась Робертсу, что застыл в дверном проёме, как истукан.

— Хорошо выглядишь, — в его взгляде не было ни грамма насмешки. Хороший знак.

— Я купил билеты. Кажется, какая-то комедия.

— Я люблю комедии, — разговор, что называется, ни о чём. Но что ей говорить? Как вообще себя вести, после всего случившегося?

— Прошу, — Робертс галантно предложил ей свою руку.

Весь вечер Тайлер не сводил глаз со своей Куклы. Красивая, весёлая и такая невинная. Задорно смеётся над главными героями фильма, даже не подозревая, что сама сейчас находится в центре его внимания. Он болен ею. И чем раньше он признает это, тем больше у него шансов вылечиться. Хотя, с каждым днём ему всё чаще кажется, что от этой хвори нет лекарств. Лишь только смерть…