Когда Христос станет для тебя всем - Андреас Конанос

― Я не хочу указывать тебе, Я не хочу превращать тебя в пешку. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

Поэтому необходимо подчиниться Божией воле, а не настаивать постоянно, чтобы исполнялась наша воля. Достигнуть этого мы можем только терпением и молитвой. Молимся ли мы о тех, кого любим, о том, чтобы

они изменились? Чтобы изменить человека, помолись о нем. Проси Бога, чтобы Он его изменил, и увидишь, как твоей молитвой он постепенно изменится. Но мы не молимся.

Расскажу такую историю. Однажды вечером супружеская пара три часа ругалась, а весь дом их слушал. Они ругались, ругались, ругались, потом устали и сели смотреть телевизор. То есть они поссорились, криком достигли апогея, «разрядили батареи», и надоело им. Тогда жена сказала:

― Давай что-нибудь поедим!

И они посмотрели телевизор, поужинали и помирились. Я сказал им:

― Три часа ссоры. За полчаса вы могли бы прочитать молебный канон ко Пресвятой Богородице, всего лишь за полчаса. Сделали вы это? Нет, вы не смогли это сделать. Вы не научились молиться. Ссориться проще.

Проще потому, что нам становится легко. «Моя кровь возбуждается» — так объяснял это один человек.

Но молитва лучше возбуждает кровь в твоем сердце. Другой человек мне сказал:

― Если молишься вместе со своей женой или со своим ребенком, разве сможешь после этого ругаться с ними? Не сможешь. Например, мы совершаем какой-то молебен и вместе начинаем петь «Пресвятая Богородице, спаси нас», а потом я произношу «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй и спаси нас», — можем ли мы после этого ругаться? Нет, после молитвы ссориться не хочется.

Таким образом, все проблемы в доме, всё напряжение и раздражение происходят от того, что в доме отсутствует дух молитвы и мира.

Молитва — это самое сильное оружие, самая большая помощь, самая большая поддержка в нашей жизни.

Один юноша мне сказал как-то:

― Батюшка, что происходит? Я не могу найти себе девушку для того, чтобы согрешить с ней. Как только я собираюсь это сделать, в последнюю минуту обязательно что-нибудь происходит, и все рушится! Мне кто-то мешает!

Я удивился:

― Я не понял. Что тебе мешает?

― Мне мешают совершить грех!

― И это тебя беспокоит?

― Конечно, это меня беспокоит.

― С тобой все в порядке? Другие молятся, чтобы не грешить, а ты жалуешься на обратное.

― Но я хочу согрешить с девушкой!

Посмотри на него. Спасибо и на том, что честно признался… Через некоторое время ко мне пришла его мать и сказала:

― Батюшка, я знаю о жалобах сына и открою тебе тайну, но ты не говори ему о ней. Я ходила к святому Харалампию, которого я очень люблю, принесла ему подарок и попросила: «Святой Харалампий, прошу тебя, помоги. Пусть у моего сына, когда он захочет совершить всякие нехорошие дела, захочет согрешить, ничего не получится. Но когда наступит момент для создания семьи, когда его чувства будут серьезны, помоги ему!» И знаешь, батюшка, теперь я спокойно сплю! Потому что раньше я всю ночь не могла спать…

Кстати, у этой женщины было двенадцать детей и она спала на полу, то есть молилась и от усталости засыпала на полу. Она сказала: «Это было мучение. Я так боялась за своих детей, так хотела, чтобы они оставались хорошими, я следила за ними, звонила по телефону, а они меня обманывали. Я чуть не сошла с ума, я превратилась в детектива. Это была не жизнь. И тогда я сказала себе, что ничего не могу сделать сама. Пойду к святым, буду молиться, и если Богу будет угодно, то все изменится. Я начала молиться: “Господи, я знаю, Ты все устроишь!” — и успокоилась. Святой Харалампий очень хорошо справляется, я спокойна за своих детей».

Так мне открылось, почему этот юноша не мог найти девушку, чтобы с ней согрешать. Ему мешала молитва его матери. Подумай, ты можешь так молиться?

Один молодой человек просил меня убедить его невесту уволиться из банковского офиса, где она работала, потому что в одном помещении с ней работали мужчины. Он опасался, что они будут смотреть на нее. Я сказал ему:

― Послушай, но она же часть твоей жизни. Как ты собираешься жить с ней? Будешь бесконечно преследовать ее, чтобы кто-то другой на нее не посмотрел? Разве это любовь? Разве она будет любить тебя насильно? Ты должен молиться и не имеешь права отнимать у нее свободу!

Только та любовь, которая свободна, имеет ценность. Любить — не значит запереть тебя дома и не позволять видеться с другими людьми, чтобы не потерять тебя. Мы должны учиться любить так, как нас любит Господь.

Когда у человека нет выбора, он не может сказать, что любит того, кого выбрал добровольно. Свобода — это значит, что я могу сравнивать и выбирать. Именно так и было в случае с этим юношей. Его невеста мне сказала:

― Батюшка, чем больше я смотрю на других мужчин, тем больше скучаю по своему жениху, потому что я по-настоящему люблю его.

И он понял это, успокоился и больше не нервничал по поводу ее работы.

Кто-то может возразить: «Значит, ты предлагаешь оставить все как есть, ни во что не вмешиваться, ни о чем не переживать и лечь спать спокойно?»

Нет, я вовсе не предлагаю вообще оставить человека, находящегося рядом с тобой, в покое, но изменить способ действия: будь постоянно рядом со своим ребенком, со своей женой, со своим мужем, с тем, на кого хочешь оказать влияние, но выбери другой, бесшумный, невидимый и очень действенный способ — молитву, смирение, уважение к другому и возделывание своей души.

Как-то старца Паисия спросили: