Необычная гувернантка - Карен Рэнни

– Кто-то стрелял в нас, мисс Синклер!

Прогремел еще один выстрел. Теперь Беатрис уже не нужно было уговаривать оставаться на земле. Она укрылась за поваленным стволом и распласталась на колючем ковре из прелой листвы и гниющей хвои, вся облепленная опавшими сосновыми иголками.

Щеку слегка саднило. Ощупав лицо, Беатрис убедилась, что царапина пустяковая. Должно быть, пуля попала в дерево. Это отлетевшая щепка задела щеку.

– Боюсь, кто-то еще считает себя вправе охотиться в ваших лесах, Роберт, – пробормотала она. Снова раздался выстрел, на этот раз так близко, что Беатрис отчетливо услышала, как просвистела пуля, прежде чем вонзиться в ствол дерева. – Слава Богу, этот «кто-то» не слишком меткий стрелок.

От ствола поваленного дерева, за которым прятались герцог и его гувернантка, осталась едва ли половина. Время и насекомые потрудились на славу, превратив в труху большую часть древесины. И все же дерево служило хоть каким-то убежищем. Беатрис вгляделась в гущу ветвей, пытаясь понять, откуда летят пули.

Впереди вздымался крутой холм, слева на горе темнел силуэт Крэннок-Касла, а внизу, у подножия холма, виднелся бывший домик лесника. Теперь от него остались одни развалины. Беатрис окинула взглядом тропинку, по которой шли они с Робертом. За одним из огромных валунов вполне мог бы спрятаться мужчина с ружьем.

– Нас преследовал не охотник, мисс Синклер. Стрелял кто-то из замка, – с пугающей уверенностью заявил Роберт. Мальчик говорил очень тихо. Если бы Беатрис не положила руку ему на плечо, она бы и не узнала, что ребенок дрожит. Девушка поспешно обняла его, и они вместе принялись настороженно осматривать сквозь путаницу веток залитые солнцем холмы и тропинку.

– Наверное, это все же был охотник, просто он совсем не умеет стрелять.

– Никому не дозволено охотиться на земле Гордонов.

– Человек, которому нужно накормить голодную семью, не остановится ни перед чем и легко нарушит закон.

– Стрелял не охотник, – упрямо повторил герцог. – Кто-то пытался убить меня.

Голос Роберта звучал совершенно бесстрастно, и Беатрис невольно вздрогнула. Откуда у мальчика это ужасающее хладнокровие? Как можно так спокойно рассуждать о покушении на свою жизнь?

– Какие странные вещи вы говорите, Роберт.

– Это уже не первый случай.

Беатрис в ужасе отпрянула, схватила мальчика за плечи и повернула к себе.

– Что вы имеете в виду?

– В день, когда мой первый гувернер должен был покинуть замок, я, вместо того чтобы попрощаться с ним, отправился в домик лесника. – Роберт махнул рукой в сторону разрушенного дома у подножия холма.

– Вы хотите сказать, что прятались там, пока все разыскивали вас?

Роберт опустил голову и ответил, пряча глаза:

– Я едва не попал в капкан. Раньше его там не было. Я чудом избежал западни.

– Это могло быть случайностью.

– В Крэннок-Касле не пользуются капканами. Можете спросить моего дядю. Он подтвердит.

Роберт вырвался из рук Беатрис и задрал вверх штанину, показав повязку, которую девушка прежде не замечала.

– А несколько дней назад кто-то столкнул меня с лестницы.

Они молча посмотрели друг на друга. Беатрис не знала, что сказать. Похоже, она угодила в самое настоящее осиное гнездо.

Девушка поднялась с земли и зашагала к краю леса, оставив Роберта позади. Последний выстрел прозвучал всего несколько мгновений назад, и Беатрис хотела знать, станет ли стрелок преследовать свою жертву или же стрелял действительно незадачливый охотник, который не сразу понял, что целился отнюдь не в дичь.

Синяя накидка Беатрис заметно выделялась на фоне деревьев, а желтовато-коричневый сюртук Роберта сливался с листвой.

– Наверное, вас просто приняли за оленя, – неуверенно заметила девушка. Слова Роберта заставили ее засомневаться.

Мальчик молча покачал головой.

Беатрис осторожно ступила на дорожку. Больше всего на свете ей сейчас хотелось оказаться в замке, в надежном укрытии. Но так ли уж безопасен Крэннок-Касл? Особенно если все, что сказал Роберт, – правда?

Четверть часа спустя, когда выстрелов больше не последовало, Беатрис решила, что можно отправляться в обратный путь. Они принялись взбираться на холм. На узкой тропинке мальчик и девушка представляли собой прекрасную мишень. Единственной мерой безопасности, к которой она могла прибегнуть, – это держать герцога позади себя. Если Роберт сказал правду и стрелявший метил в него, теперь зловещему стрелку будет куда труднее прицелиться – ведь он увидит перед собой одну лишь гувернантку.

Они шли в угрюмом молчании, но когда наконец приблизились к замку, Беатрис едва не заплакала от облегчения.

– Нужно рассказать все вашему дяде, – выдохнула она, оказавшись на дальнем дворе.

Роберт остановился и посмотрел на нее с таким выражением, что у Беатрис невольно сжалось сердце. Семилетний ребенок не должен смотреть так: с мудрым пониманием, горечью и безысходной печалью в глазах.

– Идите и скажите ему, мисс Синклер. Он ответит, что это нелепая случайность. Или что ничего не было, а я лишь дал волю своему воображению. Так он и заявил в прошлый раз.

– Он ваш дядя. И он желает вам добра.

Мальчик разразился жутким, зловещим, совсем не детским смехом. Повернувшись, он окинул взглядом газон перед замком.

– Мисс Синклер, мой отец женился очень поздно, на склоне лет. И долгие годы до этого события дядя верил, что унаследует титул. Мое появление стало для него сюрпризом. Неприятным сюрпризом. Если со мной что-то случится, дядя станет герцогом.

Беатрис потрясенно посмотрела на него.

– Роберт, неужели вы думаете, что ваш дядя к этому причастен?

Мальчик зашагал вверх по лестнице к массивным двойным дверям. На верхней ступени он обернулся и посмотрел в глаза Беатрис.

– Можете поговорить с моим дядей, если хотите, мисс Синклер. Только хочу вас предупредить: это скорее ухудшит мое положение, но уж точно не улучшит.

Она проводила глазами мальчика и задумалась, не зная, на что решиться. Если бы здесь был Девлен, она могла бы довериться ему, В конце концов Беатрис решила поговорить с Гастоном и отправилась на поиски слуги. Она нашла его на кухне.

– У вас есть минутка, чтобы выслушать меня?

– Вы поранились, мисс Синклер.

Беатрис потрогала щеку. Она совершенно забыла о царапине.

– Это просто царапина, ничего особенного.

– У нас есть мазь, она хорошо помогает в таких случаях. Нужно обязательно намазать, чтобы не осталось шрама.

Беатрис ничего не оставалось, кроме как последовать за Гастоном и сесть к столу. Слуга аккуратно промыл царапину, смазал каким-то зловонным снадобьем, а потом вручил Беатрис баночку с мазью и велел обрабатывать царапину дважды в день.