Черная Ведьма - Лори Форест

– Белый Жезл сам выбирает свой путь. И тебе это прекрасно известно. Вмешавшись, мы лишь накличем беду.

Две женщины стоят у высокого окна в сторожевой башне у ворот в Верпакс. Их взгляды прикованы к изящной карете, которая медленно движется к университету по извилистой дороге. Лошади тяжело ступают, склонив головы навстречу дождю и ветру.

Издалека доносятся глухие раскаты грома.

Одна из женщин, гарднерийка, смотрит спокойно и сосредоточенно. Её зелёные глаза прищурены. Это заметно даже за стёклами очков в тонкой золотой оправе. Тёмные волосы уложены на затылке аккуратным узлом.

Вторая, чародейка ву трин, одета в чёрную военную форму, украшенную мерцающими синими рунами. На груди у неё зловеще сверкают острые как бритва сюрикэны, на поясе – изогнутые мечи в ножнах. У неё тёмные глаза, очень смуглая кожа, длинные прямые волосы свёрнуты в тугое кольцо, как носят солдаты ву трин.

– Если она и есть Избранная, мы должны немедленно нанести удар, – с едва сдерживаемой яростью говорит чародейка. – Прежде чем она осознает свою силу. Пока у нас ещё есть время.

Холодным взглядом она провожает карету. В этот момент небо пронзают молнии и тут же отражаются в её стальных сюрикэнах.

Гарднерийка поднимает руку в безмолвном протесте. Над башней грохочет гром.

– Терпение, Кам. Терпение. Дадим девочке шанс.

– Ты забыла пророчество? – резко поворачивается к собеседнице чародейка.

– Пророчество туманно. У девочки есть выбор, как и у каждого из нас. Её будущее не предопределено. Быть может, она не пойдёт дорогой тьмы.

– Ты помнишь её бабку? Помнишь?! – Лицо чародейки темнеет от гнева. – Когда-то и она была юной. И у неё тоже был выбор! И она его сделала, убив в итоге тысячи моих соплеменников!

Гарднерийка сочувственно вздыхает.

– Я знаю, что ты пережила, Кам.

– Тебе не понять, – вздрогнув, отвечает чародейка.

Слова будто зависают в воздухе, пока женщины смотрят друг другу в глаза.

Гарднерийка успокаивающим жестом касается плеча Кам, но та не двигается с места, сжимая ладонями рукоятки мечей, готовая сражаться даже с призраком пережитых кошмаров. Гарднерийка отворачивается к окну. На западе снова грохочет гром.

– Сейчас не время наносить удар, Кам, – непреклонно говорит она. – Белый Жезл выбрал её. Подождём, выясним, почему ей достался Жезл, узнаем, из какого теста эта девочка. Лёгкой жизни в университете у неё не будет – об этом я позабочусь. Её тётя, как ни странно, на моей стороне.

Чародейка вопросительно вскидывает брови.

– У Вивиан Деймон на то свои причины, – поясняет гарднерийка. – Племянница заартачилась, отказалась обручиться с Лукасом Греем.

– Её хотят обручить с многообещающим офицером гвардии? Подходящий выбор!

Последнее замечание гарднерийка не удостаивает ответом.

– Мои головорезы уже беснуются, – мрачно предупреждает чародейка. – А если они сочтут, что здесь к девушке благосклонны, я не дам за её жизнь и ломаного гроша. Слишком много страданий принесла её бабка нашему народу… и натворила бы ещё много чего, не пади она от руки икарита. И если она, – чародейка кивает на удаляющуюся карету, – действительно избранная, то превзойдёт не только Карниссу, но и станет сильнейшей из магов, когда-либо живших в Гарднерии.

Гарднерийка молча размышляет, сжав губы в тонкую упрямую линию. Тишину нарушает лишь тикание настенных часов.

– Тебе сейчас действительно тяжело, – наконец отвечает она, напряжённо сощуренными глазами вглядываясь в лицо Кам Вин. – Если Белый Жезл оставит Эллорен Гарднер или если она хотя бы попытается связаться с амазакаринами, пусть Кин Хоанг наносит удар.

Кам Вин не отводит глаз, не мигая выдерживает взгляд проректора.

– Я согласна с таким решением… пока, – после многозначительной паузы произносит чародейка. – Однако будь осторожна. Наше терпение не бесконечно.

Последний рывок – и наша карета наконец останавливается, преодолев длинную, извилистую дорогу по долине. Огни города, как светлячки, мерцают сквозь густой влажный туман.

Перед нами ворота в Верпакс. По обе стороны возвышаются, словно удерживая их, каменные сторожевые башни с высокими окнами. Чтобы рассмотреть башни, я запрокидываю голову. В одном из окон я замечаю наблюдающие за нами две женские фигуры в чёрных одеждах, но из-за дождя я не могу рассмотреть их лиц.

– Я сейчас вернусь. – Лукас выходит переговорить о чём-то с неулыбчивыми чародейками ву трин, охраняющими ворота, а мой взгляд будто притягивают две чёрные фигуры за окном.

– Граница хорошо защищена, – сообщает Лукас, легко запрыгивая в карету. Его плечи и волосы намокли под моросящим дождём. – Ты будешь под надёжной охраной.

Карета проезжает в ворота университетского городка, оставив позади женщин в башне и охрану ву трин.

Даже сегодня, в дождливый и ветреный день, жизнь в Верпаксе бурлит.

Кругом красуются разноцветные гербы различных гильдий, яркими пятнами выделяясь на фоне серого неба и каменных стен. По узким улочкам, вымощенным булыжником, карета катит мимо магазинчиков и таверн. Наклонив головы навстречу дождю и ветру, совсем как наши лошади, спешат по делам прохожие – гарднерийцы, кельты, верпасиане, эльфхоллены, уриски и эльфы. Среди тёмных студенческих мантий то и дело мелькают зелёные профессорские.

Столько народу… и все такие разные!

А ещё магазины, таверны, мастерские!

Вот стекольщик, сыровар, кузнец из Восточных земель, а в этой лавке можно выбрать лучшие гарднерийские волшебные палочки… Рядом – постоялый двор. Прижавшись к окну, я жадно разглядываю богато расшитую золотистыми рунами накидку оружейника. Он продаёт инкрустированные драгоценными камнями рапиры, на его голове красуется зелёная повязка с такими же рунами.

А вот и самое интересное – сверкающие чистотой окна аптеки. Над дверью знак гарднерийской гильдии аптекарей – белая ступка и пестик на чёрном фоне, на ручке ступки – серебристый шарик Эртии, по краям – венок из листьев. Внутри вдоль окон аккуратными рядами выстроились бутылочки со снадобьями, с потолка свисают пучки целебных трав. За прилавком гарднерийка что-то любезно объясняет покупателю.

Как здорово! Быть может, когда-нибудь я стану хозяйкой такого же чудесного магазинчика и буду стоять за прилавком, как она.

Дорога расширяется, и мы проезжаем в открытые кованые ворота на территорию университета Верпакса.

Карета кружит по узким улочкам среди густой толпы, в которой всё чаще мелькают зелёные профессорские мантии. Наконец мы останавливаемся перед огромным, увенчанным сразу несколькими белоснежными куполами зданием. Это главное здание университета – Белый колледж.

При виде громадного, мокрого от дождя купола я с облегчением вздыхаю.