Пестрота отражений - Юлия Жукова

С этими словами он поднял руки и стал осторожно отцеплять котёнка от своего диля. Котёнок запищал, как печь для разогрева еды в ординаторской. Демоница снова дёрнулась вперёд. Хотон-хон что-то негромко сказала, и Ахмад-хон опустился на корточки и нагнул голову, предоставляя демонице самой забрать своё чадо.

Чадо ушераздирающе пищало, но, дотянувшись когтями до мамки, тут же вскарабкалось на её плечо и устроилось на загривке, подрагивая треугольным хвостом. Мамка попыталась стащить его пониже, на грудь, но котёнок снова забрался ей на загривок.

– Бегает, – тихо сказала демоница и потрясла правым ухом.

Демон в ответ фыркнул и потряс левым, довольно бесцеремонно отобрал котёнка у своей жены и, не позволяя ему прицепиться к одежде, осмотрел и обнюхал.

– Сытая, – заключил он и тут же нашарил глазами министра природопользования. Тот замотал головой и затряс ушами.

– Мы придумали, как её кормить, – пояснила Хотон-хон. – Хос только вылизывал. Если будут проблемы, передайте ему с птицами, мы поможем.

Демон коротко кивнул и позволил котёнку водвориться на вожделенный загривок.

– Старшие коты всё верно сказали, – резюмировал он.

Ахмад-хон, который к тому моменту уже встал, церемонно поклонился.

– Рад быть полезным. Мои люди пройдут с вами до леса, чтобы никто не помешал.

Эта идея демону, похоже, не очень понравилась, но спорить он не стал. Ахмад-хон позволил стражникам выйти вперёд и разогнать толпу. Когда они встали по обе стороны широкой дороги, Ахмад-хон снова поклонился.

– Удачной охоты и сытой жизни.

Демон замешкался, но потом всё-таки просипел.

– Ж-живи долго.

Демоны неловко попятились, но на ступеньках всё-таки повернулись и, прижимаясь друг к другу, прошли между двумя рядами стражников. Те тут же разделились: четыре человека пошли впереди по обеим сторонам дороги, а остальные – чуть позади демонов. Таким квадратом их увели за перегиб улицы, где Арай уже перестала их видеть.

Ахмад-хон и Хотон-хон остались стоять на крыльце. Он вынул бумажный платок и вытер лоб.

– Страшновато, – признался он шёпотом.

– Да они были мирно настроены, – возразила Хотон-хон.

Ахмад-хон прыснул.

– Мирно! Когда котёнок запищал, я думал, меня порвут на мелкие кусочки.

– Да не, – встрял министр природопользования. – Они же видели, мелкая по тебе скакала как хотела. Вот если б ты её за шкирку вынес, тогда могли и порвать. Они и сами боялись так – даже в человечьей форме поджатые хвосты видно было.

Тут у стоящего рядом главы службы безопасности заработала рация, и голос охранника доложил, что демоны благополучно скрылись в лесу.

Ахмад-хон глубоко облегчённо выдохнул.

– Пошли пресс-релиз писать, – заявил он и увёл Хотон-хон домой.

А Арай наконец-то пошла на рынок.

Вернулась она оттуда уже к ночи, поужинав за столиком у вечерней палатки, продававшей всякую шушеру на гриле и густой, жирный чай. Домой она шла чуть навеселе от съеденного, бодро помахивая пакетом с пирожками на завтрак. Даже не заметила сначала, что дверь в дом как будто приоткрыта.

Но зайдя в комнату, растеряла всякое веселье: сундук был сдвинут, а зияющая под ним яма абсолютно пуста.

День выдался тяжёлым. Исар работал над проектом мебельного гарнитура, который хотел пустить на поток, и никак не мог придумать оперативного способа вырезать одну из деталей. Уж очень форма сложная… Но если вырезать руками, то цена всего гарнитура взлетала на порядок.

Поломав голову полдня, к ужину он решил пока отложить этот вопрос и пойти проветриться. На небе уже торчали две луны, освещая дорогу в город. Когда Исару надо было пройтись, он ходил по ней. Вокруг его завода лес стоял стеной, а ходить в потёмках между деревьями… Байч-Харах вон любитель, а Исар с той памятной охоты вообще не очень жаждал контакта с природой.

Он в очередной раз проверил телефон и тут же обругал себя сквозь зубы. Чего он всё ещё ждал? Ясно же, что она не напишет.

После разговора с Байч-Харахом Исар было приободрился – может, ему и правда повезло найти женщину, которая не обращает внимания на уродство. Только вот, похоже, она не обращала внимания на всего Исара. Функцию свою исполнила, как договаривались, и до свидания.

На следующий день после разговора Исар сунулся в Дом целителей, но там царило столпотворение, у Хотон-хон из-за демонёнка поотменялись пациенты, все жаловались, кричали, целители бегали, как наскипидаренные… В общем, Исар решил, что рады ему там не будут в любом случае. Поэтому занялся другими делами в столице, а в последний день уже купленный комплект украшений отправил с посыльным. Весь вечер после этого проверял телефон, но жена даже спасибо не сказала, не то что встретиться не предложила. И Исар уехал к себе несолоно хлебавши.

Умом он понимал, конечно, что ловить ему тут нечего. У девицы столичная жизнь, какие-то неведомые ему интересы, она на короткой ноге с Хотон-хон, да ещё умеет подать себя в обществе. Не говоря уже о впечатляющих внешних данных. Она вышла за него, чтобы избавиться от бремени. Естественно, она не хотела вешать на себя новое. Ей не нужен муж.

Это была очень странная мысль. До сих пор Исар полагал, что любая незамужняя женщина всегда стремится замуж. Она может долго выбирать или набивать себе цену, но конечная цель всегда одна: перевесить свои проблемы на мужчину.

Однако в случае с Арай всё обстояло ровно наоборот: Исар сам был для неё проблемой, которую она не хотела на себя взваливать.

Исар снова глянул на телефон и подумал, не позвонить ли Байч-Хараху, спросить, что он думает о такой ситуации. Вряд ли же его жена считала его проблемой? Но и он не волок её на себе. Как-то же у них получалось не быть друг для друга препятствием. Исару это казалось каким-то чудом из сказки. Его жена всегда была для него препятствием, и она не упускала возможности напомнить, что он для неё – тоже. У всех знакомых ему мужчин ситуация была такая же, разве что некоторые умудрялись перевалить основной груз раздражения на жену, а сами наслаждались жизнью, в то время как другие, наоборот, сами оказывались под гнётом, позволяя своим жёнам жить в своё удовольствие. Но, так или иначе, этот груз незримо присутствовал в любой семье.

В первом браке, как Исар теперь понимал, он в основном свалил бремя несчастья на жену. Ему тогда жилось легко, он не забивал себе голову её проблемами. Теперь же, похоже, семейная гиря перешла ему. Жена жила, как ей нравилось – среди чужих мужчин, занятая, востребованная. А он тут один в глуши и никому не нужный.

Исар догулялся до того, что вконец испортил себе настроение, и пошёл спать. К счастью, заснул быстро – сказывалась дневная усталость. И он был благодарен за то, что не пришлось полночи пережёвывать своё несчастье. Завтра надо тоже устать посильнее…