Маленькое кафе в Копенгагене - Джули Кэплин

– Ты не хочешь, чтобы я кому-нибудь позвонила, рассказала, что случилось? – спросила я у Аврил, в девяносто пятый раз посмотрев на часы. Ева обещала приехать через десять минут, и это, похоже, были самые долгие десять минут в моей жизни.

Аврил, ясное дело, едва держалась на ногах и почти не говорила. Я страшно боялась, что у нее сотрясение мозга, и потому все время теребила ее и приставала с разговорами, чтобы только не дать ей отключиться. На мой последний вопрос она махнула рукой и даже попыталась помотать головой, но тут же зашипела от боли.

– Нет, никому сообщать не надо, – она сжала губы, – Кристофер сейчас на работе. Не стоит его тревожить.

– Неужели его не огорчит и не обидит, что ты ему ничего не сказала? – удивилась я. Для чего, спрашивается, люди женятся? Чтобы рядом был кто-то, кому ты не безразличен, кто о тебе заботится.

– Нет. – Аврил кое-как открыла сумочку и, морщась, копошилась в ней, пока не нашла зеркальце.

– Мне кажется, тебе не стоит на себя смотреть. – Я попыталась разжать ее пальцы и отнять зеркало. – Серьезно, не надо.

Но она неверным движением нажала кнопку, и крышка открылась.

– Боже мой, на кого я похожа?

В другом отделении сумочки нашлась изящная кожаная косметичка, из которой Аврил извлекла контурный карандаш для губ и две помады в золотых футлярчиках (дорогие штучки, я даже не представляю, сколько они могут стоить) и стала сравнивать цвета, решая, которая из них лучше оттенит ее призрачную бледность. Аккуратными мазками опытного живописца она обозначила контур губ, морщась от каждого резкого движения. Несмотря на боль, девушка продолжала трудиться, пока не нанесла поверх помады сочный ярко-красный блеск, вызвав у Бена восхищение, смешанное с ужасом.

Встретившись со мной взглядом, он чуть покачал головой, как бы говоря: нет, ты представляешь?

Встав со скамейки, Бен сунул руки в карманы и хмуро отвернулся.

Я же сочувствовала девушке всей душой. Мне сразу стало понятно, что стоит за этим кропотливым макияжем. Помада и блеск для губ нужны были не для красоты, а как психологическая защита, броня, за которой Аврил пыталась скрыть, как ей одиноко и страшно.

Я приобняла ее за плечи, и, к моему удивлению, красавица прижалась ко мне и положила голову мне на плечо. Поглаживая ее по руке, я тихо взмолилась, чтобы подмога подоспела скорее.

Спасибо Еве, которая заранее связалась со своим врачом. Благодаря этому, как только мы приехали, их с Аврил сразу же повели куда-то, оставив нас с Беном дожидаться в приемной. Утопая в глубоких креслах, мы осматривали белую современную комнату. Все, включая кресла, было не только стильным, но и удобным. Никакого сравнения с «функциональными» (на которых через пять минут немеет задница) стульями в лондонской клинике, где к тому же вечно полно народу и приема приходится ждать часами.

– Она симпатичная, – внезапно нарушил Бен тягостную тишину.

– Мммм, – неопределенно отреагировала я.

– Да, заботливая, как мамочка.

– Какое счастье, что у меня оказался ее номер. – Адреналиновое возбуждение спало, и я обмякла на сиденье, внезапно охваченная дикой, всепроникающей усталостью.

– Гм, ситуация, мягко говоря, неожиданная.

– Уж это точно. – Я тяжело вздохнула при мысли о том, что мы были на волосок от катастрофы. – Мне даже подумать страшно, что могло бы случиться. – Я уронила голову на руки. – Кошмар. Ты представляешь? Журналистка обезглавлена в Копенгагене.

– Ух, только вообрази заголовки. Не совсем такие, как тебе хотелось.

Я подозрительно покосилась на него.

– Извини. – Протянув руку, он с извиняющейся улыбкой дотронулся до моей. – Честно, я не хотел тебя обидеть.

Закрыв глаза, я откинулась на спинку, и меня снова замутило от запоздалого ужаса. Все могло сложиться намного хуже.

– Господи.

– Эй, ты в норме?

Он наклонился ко мне, встревоженно щурясь, и на мгновение я забыла обо всем, пораженная необычностью темно-рыжих ресниц, обрамляющих его голубые глаза. Я поскорее отвела взгляд, пока он ничего не заметил. Потому что меня будто ударили под дых – такой сокрушительный эффект в очередной раз произвела его красота.

Бен провел рукой по моему плечу, и я беззвучно вздохнула. Пальцы – теплые, не то что мои, – двигались легко и плавно, а потом рука взлетела и опустилась мне на макушку. Усилием воли я поборола желание взять его за эту самую руку и сплести пальцы. Сирену, которая пела мне на ухо, соблазняя, убеждая, что можно послать все к чертям и дать себе волю, я тоже проигнорировала.

– Нет. Да. Не знаю. – Я взглянула в его вроде бы бесхитростные глаза, и все страхи нахлынули с новой силой. Я закусила губу. – Кажется, я взялась не за свое дело. Я не справлюсь. Я вообще ни на что не гожусь.

– Такая суперпиарщица? – Бен улыбнулся и пожал мне руку. – Конечно, справишься, тебе это раз плюнуть.

– Ты прямо как Конни, моя подруга. – Мне вдруг очень захотелось, чтобы она оказалась здесь. – Она любит подобные выражения.

– Ею ты тоже командуешь?

С нервным смешком я мотнула головой.

– Боже упаси, она учительница в начальной школе и сама кого угодно организует и построит в две шеренги. Вот на ее дежурстве ничего подобного никогда бы не случилось.

– Чтобы справиться с детьми, нужно иметь железные нервы, врожденную ловкость осьминога и отрастить глаза на затылке. Я давно пришел к этому выводу. С детьми невозможно предугадать, что произойдет через секунду. А Аврил взрослая. Конечно, она из породы принцесс, так что не совсем избавилась от детских капризов. Но ты сумела справиться в этой непростой ситуации.

Эти слова поддержки успокаивали меня и согревали, как теплые лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака в пасмурную погоду.

– Мы сумели. Ты очень помог. И спасибо, что остался со мной.

– Ничего особенного. – Бен пожал широкими плечами атлета, как бы отметая сказанное. Но он помог мне больше, чем даже сам мог догадаться.

– Моральная поддержка реально важна, когда понятия не имеешь, что делать.

Он сдержанно улыбнулся, отчего мое сердце растаяло, и окинул меня быстрым, но внимательным взглядом.

– Суперпиарщица признает это, – он иронично приподнял бровь. – Этого никто не мог предположить. Ты хорошо держишься – хладнокровно, спокойно и собранно.

– Что я слышу? Похвала от страшного журналиста – Бешеной лисицы?

– Страшный? Я?

– Особенно когда выдаешь по телефону предупреждение о пяти секундах. Между прочим, в случае ядерной угрозы дают целых четыре минуты.

Бен разразился громовым хохотом, явно одобрительным.

– Ты попала под горячую руку в плохую минуту. – Губы дрогнули в ехидной усмешке. – Помимо всего прочего, не люблю я пиарщиков.