Рубиновая комната - Паулина Петерс

– Вы верите, что миссис Оливер действительно была вдовой? – спросила она у Хопкинса, который поднялся и отряхнул брюки. – Лично я – нет.

– Я тоже полагаю, что она выдумала эту историю, чтобы объяснить свой уединенный образ жизни. И «знакомых» ее я тоже считаю выдумкой.

Виктория сложила одеяло и хотела было вернуть его в корзину, когда на пол упала фотография, лежавшая, по всей видимости, среди складок ткани. Наклонившись, девушка увидела, что на ней изображен особняк. Трехэтажный дом из обожженного кирпича был построен в стиле классицизма. Несколько ступеней вели к пристройке в античном стиле. Не считая этой довольно помпезной пристройки, здание выглядело весьма уютным. На первом этаже были французские двери. Как и окна на остальных этажах, они были выкрашены в белый цвет. Низкие боковые крылья здания, тоже выложенные из кирпича, прилегали к основному зданию и обрамляли просторный передний двор. За одним из зданий рядом виднелся пурпурный бук. На обратной стороне фотографии не было штампа с данными фотографа. Значит, снимок сделан в частном порядке.

– Может быть, вам знакомо это имение? – Виктория показала снимок Хопкинсу.

Тот взял фотографию в руки и присмотрелся.

– Почему-то дом кажется мне знакомым, – произнес он. – Но сейчас, к сожалению, я не могу вспомнить откуда. Как бы там ни было, этот снимок был важен для миссис Оливер, если она спрятала его в корзине с рукоделием.

– Значит, у нас все же есть указание на ее личность? – решила уточнить Виктория.

– Да, – кивнул Хопкинс. – Убийца кое-что пропустил.

Вообще-то Виктория вернулась в квартиру только затем, чтобы взять свое фотооборудование, однако в коридоре столкнулась со взволнованной миссис Доджсон.

– Мисс Виктория, леди Хогарт ожидает вас в библиотеке, – объявила она.

В библиотеке – в качестве исключения – в камине горел огонь. Миссис Доджсон разожгла его специально для посетительницы. Здесь, как и в кабинете, еще стоял слабый запах сигаретного дыма. По крайней мере, Виктория убеждала себя в этом всякий раз, когда входила в эту комнату. Констанс, сидевшая у камина и листавшая книгу, вскочила, едва Виктория открыла дверь, и обняла подругу.

– Поскольку ты не отреагировала на мой визит, я решила зайти еще раз и спросить, как у тебя дела, – спросила она. – Я беспокоилась о тебе.

– Прости, – Виктория села рядом с Констанс в старое кожаное кресло. – Вчера вечером я очень устала, а сегодня мы полдня ходили по делам вместе с Хопкинсом.

– Значит, миссис Доджсон сказала правду. Вы с Хопкинсом хотите раскрыть убийство сэра Френсиса и женщины, личность которой не была установлена? Ушам не верю.

– Да, так и есть, – и Виктория рассказала Констанс, что заставило ее вести расследование вместе с Хопкинсом, на свой страх и риск, коротко обрисовала сложившуюся на данный момент ситуацию.

Констанс слушала ее внимательно.

– Если вы правы, у этого убийцы на совести две смерти, – произнесла она, когда Виктория закончила рассказ. Молодая женщина посерьезнела. – Мне кажется, ты ввязалась в очень опасное дело.

– Если убийца что-то знает о тайне моего отца, риск того стоит, – запальчиво возразила Виктория.

– Да я ведь все понимаю. Тем не менее я предпочла бы, чтобы Хопкинс был более бодр, а ты была, хм, не хрупкой молодой женщиной, а плотным полицейским двухметрового роста.

Виктория рассмеялась.

– Спасибо, мой рост меня вполне устраивает. В число множества талантов Хопкинса входит и то, что он умеет отлично стрелять, да и я прекрасно владею оружием. Надеюсь, тебя это несколько успокоит.

– Не совсем, – вздохнула Констанс и покачала головой. Взяв Викторию за руку, она крепко сжала ее. – А что, если ты выяснишь, что твой отец был не тем человеком, которым ты его считала? – мягко поинтересовалась она. – Возможно, ты пожалеешь, что раскрыла тайну.

Взгляд Виктории упал на каминную полку. Там стояли часы с корпусом из эбенового дерева и циферблатом из белого фарфора, украшенным стилизованным голубым цветком. Виктория вспомнила, как купила эти часы вместе с отцом два года назад на рынке в Париже. Она провела там с ним неделю. Они вместе бродили по музеям, гуляли вдоль Сены и в парках. Отец много рассказывал, раскрывая перед ней красоту этого города.

Несколько мгновений она прислушивалась к тиканью часов, а затем ответила:

– Возможно, я узнаю о своем отце что-то такое, что глубоко ранит и разочарует меня. Но все же я предпочту знать правду, нежели жить в неведении до своего двадцать первого дня рождения. У моего опекуна есть для меня письмо, которое, возможно, раскроет тайну. Но он отдаст мне его лишь в день моего совершеннолетия. Вот только я ждать столько не хочу. Нет, чем раньше я узнаю правду, тем лучше.

– Ты очень мужественный человек.

– Ах, я не знаю! – Виктория пожала плечами. – Бывший ученик моего отца вчера назвал меня упрямой. Пожалуй, это более точное определение.

– Виктория, ты еще так юна и пережила по-настоящему тяжелый год…

– Ты говоришь как настоящая матрона, Констанс, – улыбнулась Виктория.

– Как бы там ни было, я на три года старше тебя и замужняя женщина. Поэтому у меня больше жизненного опыта. – Констанс улыбнулась в ответ, нисколько не обидевшись. – Пообещай, что не посвятишь себя исключительно поискам убийцы, а будешь наслаждаться жизнью.

– Обещаю.

– Тогда я предлагаю тебе сопровождать меня завтра на показ мод в «Хэрродс».

– Я бы с удовольствием, но мне нужно сделать снимки для «Морнинг Стар». Мистер Паркер, заместитель главного редактора, предложил весеннюю тему.

– Может быть, на этом показе ты найдешь подходящий сюжет.

– Сомневаюсь, – рассмеялась Виктория. – Но мне бы так хотелось снова посмотреть на красивые платья!

«Если уж я не могу их себе позволить», – мысленно добавила она с некоторой тоской. Констанс была одета в ржаво-красный бархатный плащ, густо вышитый стилизованными листьями, и элегантную шляпку в тон. По сравнению с ней Виктория показалась себе скучной в своих белой блузке и серой юбке.

– Тогда я приняла решение, ты идешь со мной сейчас. – Констанс схватила ее за руки и подняла. – Внизу нас ждет шофер на «даймлере».

– У вас есть автомобиль?

Виктории нечасто доводилось ездить на автомобиле, и она согласилась, тем более что, как она вполне самокритично призналась себе, это давало дополнительный повод еще немного оттянуть выполнение своих обязанностей.

– Да, Луис по нему с ума сходит, – как всегда, когда Констанс говорила о муже, голос ее прозвучал очень тепло. – Я тайком беру уроки вождения у Баррета, нашего шофера. Однако Луису пока говорить об этом нельзя. Я хочу удивить его тем, что умею водить автомобиль.