Для вкуса добавить карри, или Катализатор для планеты - Лина Мраги

– Спасибо! Спасибо тебе! Спасибо! Ты спасла его! Ты вернула мне моего мальчика! Спасибо тебе! Спасибо! Мой Натри вернулся! Хранитель и боги вернули его! Я молилась! Я просила! Спасибо!

Она начала рыдать, а я совсем обалдела от таких эмоций и просто радовалась, что всё хорошо, что всё получилось, малыш дома, в безопасности, и его семья нашлась таким чудесным образом. Да и со мной порядок: ну прибавилось несколько новых шрамов, не беда, мне ж не замуж выходить, уже начинаю привыкать.

Рядом раздался конский топот, потом тяжёлые шаги и к нам вошёл, пригнувшись, высокий коренастый мужчина весьма приятной наружности. На нём была тёмная рубашка с широкими рукавами, чёрные штаны, заправленные в высокие сапоги, и жилет с серебристой вышивкой. Мужчина присел рядом и улыбнулся, глядя на меня. Сразу же стало понятно, что это отец Мышонка, у мальчика его улыбка, точь-в-точь. Он просто сидел и смотрел. И я смотрела. Так мы и рассматривали друг друга: он – меня, а я – его.

Через несколько минут он повернулся вполоборота к утирающей слёзы женщине удивительной красоты и произнёс таким приятным бархатно-вибрирующим баритоном, что у меня по всему телу мурашки побежали:

– Ну, хватит, Хейа, хватит рыдать! Радоваться надо! Счастье в семью вернулось, а ты слёзы льёшь. И так уже все глаза выплакала, – он ласково обнял её и погладил по спине.

– Я всё… не буду… больше… не буду, – женщина ещё всхлипывала. – Это я от радости.

Она промокнула лицо платком и в четыре глаза они уставились на меня.

– Ну, что… – хлопнув ладонями по коленям, произнёс отец Мышонка. – Будем знакомиться со спасительницей нашего неугомонного ребёнка.

Я кивнула.

– Меня зовут Гайлан Одер Давен эн Видар, – и он поклонился, – но можно просто Гай.

Я ответила неловким судорожным кивком, не привыкла как-то кланяться ещё. Он продолжил:

– Как вы уже, наверно, догадались, это моя жена, Хейа, а это… – и махнул в сторону, где на сундуке тихонько сидела девочка с мальчиком на руках, – наши младшие дети, Айра и Натри. Старший наш сын уехал вперёд смотреть место для стоянки, он скоро вернётся. А кто вы, уважаемая эрдана?

Я только хлопала глазами по старой привычке и соображала: «А что говорить-то? И как?! Я же говорить толком ещё не умею! И что такое «эрдана»?! Это титул, национальность, обращение или название кого-то?! Значение не понятно, и это слово раньше я никогда не слышала». В голове шпаргалкой прошептали: «"Эрдана" – это уважительное обращение к женщине, как в твоём мире «мадам», «сударыня» и так далее». «Спасибо, выручил», – мысленно отозвалась я.

Склонив голову в лёгком поклоне и приложив ладонь к груди, я произнесла:

– Карина.

– Это ваше имя?

– Да.

– А дальше? Имена матери, отца и рода можно узнать? Если это, конечно, не тайна?

Я опустила глаза, будто в смущении, а на самом деле лихорадочно думала: «Мне что, им фамилию и отчество сказать? Или как? Как здесь принято называться? Мозговой, помоги! Я не знаю, что делать!» Поступил ответ: «Сиди и молчи! Можешь ещё уголок одеяла в руках потеребить. Пусть увидят, что ты не хочешь полностью себя называть, а дальше посмотрим». Так я и сделала. Гай ещё подождал немного и переспросил:

– Та-а-ак… Говорить своё имя полностью не хотите?

Я опять кивнула. Тогда мужчина слегка нахмурился и, наклонившись поближе, тихо произнёс:

– Ваши родные умерли или погибли раньше срока, и вы не хотите сами попасть к Хранителю вслед за ними, – он пристально смотрел на меня, – поэтому не называетесь полным именем?

В голове раздалось: «Говори да!»

Я ответила:

– Да… – И заметила, как они с женой расслабились, но последовали другие вопросы:

– Значит, вы с Севера, эрдана Карина? И волосы у вас обрезаны в знак траура?

Тут я уже сама догадалась:

– Да.

– Я всё понимаю и очень сочувствую вашему горю, эрдана, – он вздохнул и опять поклонился. – Вы спасли и вернули нашего сына, которого мы отчаялись найти и посчитали погибшим. Поэтому хочу предложить вам наше гостеприимство: одежду, еду и всё другое, что будет в наших силах и возможностях.

Гай улыбнулся своей солнечной улыбкой и протянул мне руку. Облегчённо выдохнув, я её пожала.

– А куда вы направлялись, эрдана Карина, можно узнать? – спросила Хейа.

– Латрас, – ответила я.

– К кому-то из родственников или друзей, кто мог бы вас приютить, раз вы остались одна?

– Да.

Гай и Хейа переглянулись. Я видела, что они немного смущены и хотят мне что-то сказать:

– Дело в том, что… – Гай замялся, – мы движемся сейчас в другую сторону и в Латрасе будем нескоро. Но если вы спешите, то мы дадим вам одну из наших лошадей, припасы на дорогу, одежду и всё, что ни попросите. И вы сможете продолжить путь.

Я продолжала вопросительно смотреть и усиленно искала слова, чтобы спросить: когда это нескоро? Но, видно, Хейа догадалась о ходе моих мыслей и объяснила вместо мужа:

– Сейчас мы движемся на запад, к Маргосу, на большую ярмарку, потом поедем в Банкор на праздник урожая, а оттуда, вдоль побережья, двинемся к Латрасу, чтобы переждать там зиму. Если вы останетесь с нами, то прибудете в Латрас в начале зимы примерно через четыре месяца.

Эта удивительно красивая женщина, на которую были так похожи её дети, взяла мои руки и, поглаживая, попросила:

– Оставайтесь с нами на это время, эрдана Карина. Вы так слабы, худы и измучены… вы пять дней были без сознания. Мы боялись, что вы уже не очнётесь, и ничем не могли помочь, просто ждали. Я никуда вас не пущу. А с нашим караваном вы попадёте в Латрас, только позже. Оставайтесь! Я вас прошу!

Глаза её опять стали влажными. Ну как я могла отказаться! Тем более, когда всё так удачно сложилось. Я сжала её руки и радостно закивала.

Глава 9

Легенда, которую так непринуждённо придумал Гай, задавая вопросы, оказалась на удивление удачной. Она объясняла почти все мои странности в глазах местного населения: и то, что у меня короткие волосы, и то, что почти не говорю, но всё понимаю, и оборванный, измождённый внешний вид и так далее.

«Значит, если будут спрашивать, то я с Севера, родных нет, иду искать приюта у дальней родни в Латрасе. Отлично! Даже самой не пришлось напрягаться, а то я бы наворотила…» – Я была довольна. Интересно то, что в этой новой биографии практически не было лжи – лишь недомолвки.

Мои родители действительно умерли: мама,