Очень узкий мост - Арие Бен-Цель

Время было позднее. По-видимому, деятели проголодались. Кто-то из них предложил пойти в ресторан. Кфир совсем забыл, что не ел с утра. Поехали в ресторан в гостинице «Красная». Здесь нашего гостя ожидал еще один шок, последний за этот длинный и незабываемый день. В ресторане вовсю играла веселая одесская музыка. Милиция под хохот пьяной публики и звуки открываемого шампанского выводила группу девиц – представительниц древнейшей профессии. Очевидно, девочки не договорились со служителями закона, или же последние решили пересмотреть условия их договоренности. Люди танцевали, пела певица, кругом лилось вино и шумело веселье. Это грубое проявление жизни, бившей через край, было чистым сюрреализмом на фоне всплываемой в воображении картины трактора с прицепом, заваленном трупами. Парадоксальность ситуации навсегда запомнилась Бен-Гаю.

Как и в предыдущий раз, было решено отложить следующую поездку на день, то есть так, чтобы между поездками был день, необходимый для подготовки следующей. Естественно, в таком расписании присутствовала определенная доля риска, связанная с возможностью развертывания более интенсивных военных действий. Однако возможности общины были весьма ограничены. Работа, связанная с подготовкой расселения беженцев в Одессе, продвигалась не так просто и не так быстро. Нужно учесть, что это был летний сезон. У Симона с Тоней в Тирасполе были свои проблемы. Еще сложнее было Гоцману в Бендерах, где город был практически парализован.

Кфир был не очень разочарован тем, что они не могли ездить каждый день. Конечно, он осознавал, что подобные промежутки не позволят сделать все возможное в случае неблагоприятного развития ситуации. Тем не менее, он отдавал себе отчет, что вынужденные простои от него не зависят. С другой стороны, на фоне страшной усталости и большого нервного напряжения перерывы могли дать им возможность продолжить работу, если не будет каких-либо резких перемен в ситуации в Приднестровье.

Итак, несколько отоспавшись и получив по телефону информацию о происходящем, наш герой в первый раз за текущую неделю спокойно, в халате сел завтракать. Как мало нам иногда нужно. Эти пятнадцать минут за кофе с бутербродом, без спешки, перед душем, были поистине блаженными мгновениями.

Окончательно приведя себя в порядок, Кфир решил попробовать дозвониться до московского посольства. Связь с посольством все время была очень ненадежной. Периодически, раз в месяц или даже в два, Кфир сам там появлялся. Так как телефонная связь была ужасной, нередко случалось, что между визитами у него не было никого контакта с посольством.

Где-то на подсознательном уровне Кфир осознавал, что сейчас, как никогда, важно поговорить с начальством. Он уже знал, что по мере возможности будет продолжать то, что начал, каким бы не было мнение руководства. Однако нужно было проявить хоть какие-нибудь признаки субординации.

Через некоторое время после усердных попыток в трубке раздался немного заносчивый голос секретарши: «Израильское посольство слушает». Зная, с каким высокомерием местные кадры такого престижного места, как посольство, реагируют на своего брата, Кфир специально на хорошем английском, представившись своим чисто ивритским именем, попросил к телефону своего начальника. Да, «страна рабов, страна господ» давала себя знать во всех своих проявлениях. Услышав хороший русский, секретарь могла перевести его на режим ожидания, а линия, функционирующая на честном слове, могла прерваться в любой момент. Хороший английский и ивритское имя сделали свое дело. Кфира моментально соединили с начальником. Тот молчаливо выслушал его сжатый отчет. Не спросив ничего особенного и не дав никаких указаний, он попросил поддерживать связь. Несмотря на довольно холодный разговор, Бен-Гай чувствовал, что начальник был рад его звонку. Игра руководства продолжалась. Кфир не получил никаких распоряжений. Тем самым, начальство не брало на себя никакой ответственности за его действия, косвенно, однако, давая право продолжать. Он же со своей стороны делал то, что, на его взгляд, должен был делать.

Налив себе еще чашечку кофе, Кфир позвонил Фельдштейну. У него еще оставалось время успеть на совещание совета общины. До ухода из дома он несколько раз пытался дозвониться до Ланы, но безуспешно. С момента начала конфликта в Приднестровье он ей не звонил. На автоответчике от нее тоже не было никаких сообщений.

Не торопясь, он шел по летнему солнечному городу и, несмотря ни на что, ощущал себя счастливым. Эта получасовая прогулка до здания центра дала ему ощущение наслаждения жизнью. Как мало иногда надо!

Когда Кфир зашел в кабинет Фельдштейна, он еще в какой-то степени пребывал в состоянии эйфории. Деловая и напряженная атмосфера, царившая среди находящихся в кабинете людей, быстро вернула его в действительность. Подкрепление из руководящих кадров отсутствовало. Так и осталось непонятным, где они провели целый день. В Одессе летом много соблазнов. У остальных, однако, было много дел. Нужно было договариваться с несколькими домами отдыха. Была очередная встреча с начальником автобазы, жаловавшимся на недостаток бензина. Кроме того, Кфир хотел навестить своих англичан.

Все пятеро англичан стали гостями хозяев яхты, прибывшей с одного из Центральноамериканских островов. Роберт и Фи были хозяевами великолепной 18-местной парусной яхты. Каким-то косвенным образом они имели отношение к организации Джона.

Кфир без труда нашел эту великолепную яхту в местном яхт-клубе. Роберт и Фи были на редкость приятными и гостеприимными людьми, и он с ними практически сразу же подружился.

Вечером, перед тем как уйти, он еще раз оговорил с англичанами детали предстоящей работы и договорился о встрече рано утром во дворе центра. Кфир отклонил очень милое предложение Роберта и Фи остаться ночевать на яхте. Он знал, что его телефон не перестает звонить, а ночь была единственным временем, когда он мог отвечать на него.

Утром у самого входа во двор здания общины Кфир увидел трех арабов, сидящих на корточках на тротуаре, лицом к входу. Они без всякого стеснения вели наружное наблюдение за тем, что там происходило. Их внешний вид, поведение и позы не оставляли никакого сомнения об их происхождении. Они ничем не пытались скрыть ни своего присутствия, ни происхождения. Это продолжалось около недели.

Надо отметить, что в то время в городе было довольно много арабов-студентов, хотя часто их возраст не соответствовал статусу. Кроме гражданских вузов в Одессе были и другие заведения, к которым «кузены» могли иметь отношение.

Английские автобусы оставались во дворе здания. Англичане уже распивали чай в «Неоплане». Проверив, как у них с готовностью к отъезду, Бен-Гай поднялся к Фельдштейну. После обмена информацией, перед тем как уйти, он с некоторым беспокойством рассказал ему об арабах. Это можно было понять как предупреждение, с тем, чтобы обратить внимание охраны. С помощью контактов Фельдштейна можно было попробовать предпринять и нечто более существенное. Кфир не сомневался, что местные власти не были заинтересованы в каких-либо эксцессах.