ДУ/РА - Диана Килина

— Помог, — с улыбкой ответила я.

***

Мясо тихонько шипело на углях, пока мы с сестрой расставляли посуду и традиционное новогоднее оливье на небольшом террасном столике. Мужчины медленно потягивали пиво, стоя у мангала и косились на декоративную ель в кадке, которую мы с Олей украсили пластиковыми шарами и золотистым дождиком.

— Можно задать только один вопрос, девочки? — пробасил Игорь, ухмыляясь, — Почему шары на новогодней елке розовые?

Переглянувшись с Олей мы прыснули со смеху и одновременно пожали плечами. Агеев тихо фыркнул, уставившись на мясо и принявшись крутить шампура, а Лазарев закатил глаза и покачал головой.

— Бабы… — выдохнул он.

— Лазарев, я бы попросила без этого твоего пренебрежительного: «бабы», — Оля уперла руки в бока, предварительно опустив тарелки на стол, — Между прочим, я твоя жена.

— И ты теперь перестала быть бабой? — вскинув бровь, Игорь рассмеялся и в момент осекся, увидев, как покраснели щеки моей сестры, — Сладкая, я просто шучу. Красивые шары. Просто цвет странный.

— Вот прилетит тебе в голову тарелка, посмотрю я, как ты шутить будешь, — пробормотала та, повернувшись ко мне, — Шутит он. Какие были, такие и купили.

Вздохнув, Лазарев шагнул к ней и притянул к себе за плечи, целуя в щеку. Что-то прошептав Оле на ушко, он улыбнулся и щелкнул ее по носу, а я наблюдала за ними с нескрываемой улыбкой.

Заметив взгляд Агеева, я покраснела — щеки вспыхнули моментально — и прикусила губу, опускаясь на садовый стул и делая вид, что поправляю салфетки и приборы.

— А гитара будет? — протянула, краснея еще больше, когда Игорь удивленно уставился на меня, оторвавшись от Оли.

— А надо?

— Ну…

— Я думаю, — перебила сестра, — Тим мог бы спеть что-нибудь. Как всегда, — бросив на меня многозначительный взгляд, она широко улыбнулась.

Да, я — дура. Обычно, если Игорь брался за гитару, пел Тимур — у него на самом деле фантастический голос. Вот зачем я ляпнула про шестиструнную?

Еще и Оля подкалывает…

— Легко, — щеки Агеева едва заметно порозовели, когда он отвлекся от шашлыка и подошел к столу, — Что исполнить для прекрасной дамы?

Чета Лазаревых уставилась на него в искреннем удивлении — от Тимура редко услышишь подобные фразы. Я же посмотрела на него и, изобразив гордо вскинутый подбородок, выпалила:

— Смысловые галлюцинации. Знаешь?

— Знаю, — хитро улыбнувшись, Агеев повел мощным плечом, — Спою, раз ты хочешь.

Мысленно простонав, я покраснела еще больше — если это вообще было возможно — и кивнула.

Через час мы уселись за стол, снимая пробу с баранины и то и дело поглядывая на часы — не хотелось пропустить Новый год. Конечно, шампанское у нас безалкогольное — я решила поддержать Олю, да и пиво, признаться честно, не люблю; елка не настоящая; снеговик надутый — прикольная фишка в жарких странах, кстати; но ощущение праздника медленно накрывало, едва послышался первый звон бокалов и стук вилок о тарелки.

Лазаревы сидели на диванчике, обнявшись и кушая с одной тарелки; мы с Тимуром сидели напротив друг друга и оба отводили взгляды, едва наши глаза пересекались. Время пролетало быстро, вот уже первый тост и провожаем год по Московскому времени; а затем подошло время и для местного.

Солнце, спрятавшееся за горный хребет и сосны, позволило понаблюдать за яркими разноцветными всполохами в небе. Игорь невзначай упомянул, что деревушка Вилафлор стоит на возвышенности — с балкона было видно побережье и салюты, что стреляли один за другим.

Стоя у перил, я немного жмурилась и вздрагивала от резких звуков, раздающихся вдалеке. Мягкая ткань пледа легла на плечи, обернувшись, увидела Агеева, который заботливо укутал меня и приобнял со спины.

— С Новым годом, — шепнул, избегая любопытных взглядов друга.

— С Новым годом, — эхом отозвалась я.

Оля зевнула, прикрыв рот кулаком; Игорь забеспокоился о том, что ей пора отдыхать. Вызвавшись убрать посуду, я спустилась вниз, слыша тяжелую поступь Тимура за спиной.

— Ты так и не спел, — поддела, собирая тарелки и столовые приборы.

— Еще не вечер, — подпирая балконную дверь плечом, отшутился Агеев.

Он подошел ближе и поднял одну из бутылок, делая большой глоток пива и приглядывая за мной одним глазом. Я фыркнула, и прошла мимо, удаляясь на кухню.

Включив воду, принялась намыливать посуду, пока Тимур приносил остатки еды и убирал их в холодильник.

— Пиво еще осталось — будешь?

Отрицательно промычав, усердно трудилась над тарелкой, и поглядывала на кастрюлю, в которой мариновалось мясо. Воспоминания жаром пробежались по коже и заставили щеки вспыхнуть — хорошо, что стою спиной к Агееву, и он не может этого видеть.

Перебор струн заставил замереть на месте, и взглянуть через плечо на источник звука. Тимур уселся за стол с гитарой и, недолго настраивая инструмент, заиграл незнакомую мелодию. Я отвернулась, продолжив мыть посуду, а он запел привычным приглушенным голосом:

Тимур, наши дни

Отставив гитару в сторону, я допил пиво и посмотрел на Романову. Та, еще недавно соблазнительно покачивая бедрами в такт музыке, сейчас вытирала посуду и бросала на меня короткие взгляды.

— Помощь нужна?

— Нет, я закончила, — робко улыбнувшись, она поставила тарелки на полку и повесила полотенце над раковиной.

— Спать?

— Пожалуй.

Поднявшись, я закрыл окна и дверь, ведущую на террасу и включил сигнализацию. Илона скинула плед в гостиной и медленно поднималась по лестнице, а я самым наглым образом уставился на ее попу, которая маячила прямо перед моими глазами. На втором этаже мы подошли к дверям в свои комнаты. Я развернулся и посмотрел на девушку; она в свою очередь смотрела на меня. Воздух загустел от тишины, которая повисла в коридоре.

— Ну, спокойной ночи, — кивнула Илона.

— Да, спокойной.

Резко отвернувшись, она дернула ручку, но я, не думая, оказался рядом и опустил ладонь на ее пальцы. Молча открыв комнату, я подтолкнул Илону и вошел вместе с ней, закрывая за собой дверь.

— Приставать не будешь? — прошептала она, широко распахнув глаза.

— Постараюсь.

— Тогда ложись.