Александр Невский. Национальный герой или предатель? - Наталья Пронина

После захвата немцами Ерсики земгалы и курши встали на путь более активной борьбы против крестоносных разбойников. Тем и другим теперь стало ясно, что рано или поздно очередь придет и за ними. Земгалы перестали оказывать военную помощь немцам, но особенно активно стали действовать против западных агрессоров курши (куроны), соплеменники ливов. Весной 1210 г., когда очередной отряд крестоносцев возвращался из Прибалтики в Германию, курши у Ирбе напали на немецкие корабли и нанесли рыцарям тяжелое поражение. Среди павших в этом бою было около 30 знатных рыцарей. Используя результаты своей победы, курши организовали большой поход против Риги. Они пригласили на помощь ливов, литовцев, земгалов, русских и эстов. Но поход этот, направленный на решительный разгром немцев, в конечном счете не увенчался успехом ввиду недостаточной согласованности действий союзников. На рассвете 12 июля 1210 г. курши на кораблях появились у Дюнамюнде и двинулись на Ригу. Ситуация в городе сложилась настолько критическая, что к оружию были призваны даже женщины и дети. Куршам не удалось взять крепость первым ударом, а тем временем успели подойти немецкие подкрепления. Курши же, не дождавшись прихода своих союзников, ливов и латгалов, вынуждены были отступить от города. Каким опасным было тогда положение немцеврижан, свидетельствует уже тот факт, что день отражения куршей (13 июля) немцы в Риге стали считать потом своим праздником.

Осенью 1212 г. началось массовое восстание ливов и латгалов в Аутине близ Цесиса. Непосредственной причиной восстания были притеснения местных жителей немецкими захватчиками. Угрожая оружием, рыцари отобрали у них поля и борти, а за сопротивление многих убивали. Чтобы совместно обсудить план действий против поработителей, представители ливов и латгалов устроили общий совет, который шел два дня. Заключив между собой союз, они принесли взаимную клятву об изгнании всех захватчиков. Центром восстания стал замок ливов Сатезеле в Сигулде, который немцы не могли взять еще в 1206 г., именно оттуда теперь раздался призыв к восстанию против крестоносцев. Но и на этот раз рыцари опередили ливов. Предупредив действия повстанцев, они успели разрушить ливские замки в Лиелварде, Турайде и Саласпилсе. Более успешным было выступление ливов в Сатезеле, где они действовали совместно со своими соседями латгалами. Понятно, что силы их оказались слишком недостаточными, чтобы победить организованное рыцарство. На Сатезеле были брошены все войска епископа и ордена. Вдохновляемые призывом к борьбе против иноземного ига, защитники замка долгое время оказывали сопротивление превосходившим их силам. Только значительный опыт осады замков и применение специальных осадных приспособлений, позаимствованных крестоносцами у арабского Востока, позволили немцам задушить это восстание. В наказание на ливов была возложена контрибуция, которую требовалось уплатить серебром, и дань в повышенном размере. Союзники ливов —латгалы в Аутине —получили обратно свои борти, но потеряли отобранные у них рыцарями поля.

Два года спустя крестоносцам уже полностью удалось захватить в свои руки всю Талаву, куда немецкие миссионеры начали проникать еще с 1208 г. Делу католической проповеди благоприятствовало то обстоятельство, что псковский князь Владимир, связанный узами родства с епископом Альбертом, на первых порах открыто не выступал против их деятельности[201]. Но уже через несколько лет князю стало ясно, что проповедники католической церкви фактически выступают в роли политических агентов западных завоевателей. Осуществляя свои коварные замыслы, они добились не только отпадения Талавы от православия, но и разрыва ее вассальных отношений с Псковом. В 1214 г. сыновья латышского князька Таливалда официально перешли из православия в католичество и стали вассалами рижского епископа. Жители Талавы в знак признания верховной власти рижского епископа должны были платить ему пуру[202]зерна с каждого участка земли, обрабатываемого двумя лошадьми. За это рижский епископ обязался защищать Талаву от литовцев и эстов. Однако, подчеркивают исследователи, реально «декларация «о защите Талавы» лишь прикрывала переход этой территории под полное владычество крестоносцев»[203].

После подчинения Талавы епископ Альберт организовал поход в земли эстов. В этом походе должны были участвовать и крещенные в католичество ливы и латгалы. Ранней весной 1211 г. крестоносцы вторглись и жестоко опустошили эстонскую землю Сакала. Был осажден замок Вильянди. Однако первая попытка немцев прорваться в крепость была отбита, в руках эстов осталось много немецкого вооружения. Чтобы вынудить их к сдаче, захватчики стали на глазах у осажденных истязать и убивать пленных, захваченных при опустошении окрестной местности. Но это не сломило волю осажденных к сопротивлению. Они сражались с большой отвагой и умением, отбивали в кровопролитных схватках все атаки, заделывали бреши в стенах крепости и тушили пожары. Лишь на шестой день осады, когда в крепости насчитывалось уже много раненых и иссякли запасы воды, осажденные согласились на мирные переговоры. В крепость были впущены только священники.

Героическая оборона Вильянди показала захватчикам силу сакаласцев и одновременно подняла на борьбу других эстов. Рижские немецкие купцы были так напуганы, что весной не предприняли своих обычных торговых поездок. Сакаласцы вскоре отказались признать навязанный им мир. Когда орден вместе с Каупо совершил после этого разбойничий набег на землю сакаласцев, последние под предводительством своих старейшин Лембиту и Мээме нанесли рыцарям серьезный ответный удар. Ополчение эстонцев из Уганди и Ляэнемаа также перешло в наступление. «Одно войско следовало за другим; одни уходили, другие приходили, не давая ливам покоя ни днем, ни ночью» —повествует Хроника Генриха Латвийского.

Весной 1215 г. последовал еще один сильный удар по захватчикам со стороны эстов. Жители эстонского острова Сааремаа (Эзель) на Балтике, подойдя на своих кораблях к устью Даугавы, заперли его и атаковали Ригу. Немцев спасло лишь то, что как раз в это время на двух больших кораблях подошли свежие силы крестоносцев, и сааремаасцы вынуждены были уйти в море. Так что, невзирая на эту упорную борьбу, крестоносным захватчикам удалось все же в 1215–1216 годах подчинить своей власти эстов Уганди, Сакала и Соонтага. Однако, подчеркивают исследователи, «нигде на эстонской земле враг не чувствовал себя в безопасности». И новые вторжения войск епископа и ордена на земли эстов не могли заставить их смириться. Например, зимой 1216 г. немцы через замерзшие проливы впервые вторглись на остров Сааремаа. Убивая людей, опустошая деревни, они подошли к одному из городищ и осадили его, но сааремаасцы разбили их войско. Опасаясь преследования со стороны местного ополчения, рыцари убегали по льду так поспешно, что многие, обессилев от стремительного бега, валились замертво.