По лезвию ножа, или В погоне за истиной - Максим Окулов

— Не хочу я к ним, страшно мне там и противно.

— Ну так они тебя просто так не отпустят.

— Это понятно, а что делать?

— А ты оставайся у нас с матушкой. Места у нас немного, но, как говорится, в тесноте да не в обиде, еды хватит. Ты мне по хозяйству поможешь, свежим воздухом подышишь, на рыбалку с тобой сходим. Поживешь с месячишко, там, глядишь и оставят тебя в покое.

— А школа как?

— Да учиться можно и у нас, в Вырице. Устрою я тебя, не волнуйся.

— Что же получается: напакостил и в кусты? — заупрямился я. — Не хочу я так. Я должен сам им все сказать, а там — будь, что будет!

— Коля, ты пойми, что ты не против людей воюешь, а против бесов, обладающих огромной силой и властью, а у тебя никакого духовного опыта нет. Не выстоять тебе против них. Кроме того, куда ты сейчас вернешься? Домой? И кто там тебя будет ждать? Опять будешь блудить? Пойми, что блуд — это серьезный смертный грех, который губит душу человека. Если ты хочешь искренне порвать с сатанистами и остаться со Христом, то блудить тебе никак нельзя!

Мысль остаться у этих милых людей была очень заманчива, но в Питере осталась бабушка, да и стыдно мне было вот так прятаться, вроде как струсил.

— Нет, отец Николай, не могу я так, поеду и сам решу свои проблемы! Я так решил! А Локи я сегодня же выгоню из дома — погостила, и хватит, хорошего понемножку.

— Эх, Коля-Коля… Пропадешь ведь, — со скорбью в голосе ответил батюшка. — Но неволить тебя не имею права. Свое слово я тебе сказал, а уж послушать его или нет — дело твое. Господь каждому человеку в серьезный жизненный момент дает возможность выбора: служить добру или злу. Боюсь, что в твоей жизни такой день «икс» настал. Подумай, Коля, как следует.

— Я уже подумал. Спасибо, батюшка, за все! Поеду я, поздно уже, — и я как можно быстрее покинул этот гостеприимный дом.

— Я буду за тебя молиться, — услышал я последние слова отца Николая.

Пока я ждал электричку, несколько раз в голову приходила мысль вернуться к священнику, но я гнал ее от себя, я должен был решить проблемы сам!

Сидя в вагоне, я продумал план действий. Фактом является то, что раз я не добыл Крест, то и инициации не будет. Думаю, что убивать меня в этом случае не станут. Я очень надеялся, что меня просто с позором выгонят, как не оправдавшего надежд, а жизнь моя войдет в прежнюю привычную колею.

К большому удивлению, квартира моя была пуста. На столе лежала записка:

«Зергос, я сегодня ночую у Мастера, это его воля. Вернусь завтра. Локи».

«Ну что же, баба с возу, кобыле легче», — подумал я, стаскивая промокшие ботинки. В это мгновение зазвонил телефон.

— Привет, — раздался в трубке флегматичный голос Локи. — Ну как? Добыл?

— Нет, к сожалению. Весь день около церкви проторчал, никто так никуда и не поехал.

— Да-а-а-а. Мастер будет в гневе, он завтра ждет тебя в 12.00 в известном месте.

— Хорошо, спокойной ночи, — и я положил трубку.

Электричка остановилась у станции Перхушково, и мы вышли на платформу, зашагав в сторону дачи. Неожиданно Стас напрягся, взяв меня за руку, но не сбавляя хода.

— Дэн, сейчас запрыгиваем обратно в электричку, быстро! — прошептал он.

Раздалось шипение, вагонные двери дернулись. Придерживая их руками, мы заскочили обратно, и поезд тронулся. Проследив направление взгляда Стаса, я увидел короткостриженого мужчину, который бежал по платформе и на ходу что-то кричал в мобильный телефон.

— Стас, это кто?

— Это тот самый «браток», который встретил меня около лабораторного корпуса.

— Блин! Как же они нас вычислили?! — моему изумлению не было предела.

— Профи, ничего не скажешь. Дэн, что же теперь делать? Они нас на следующей остановке могут взять тепленькими, если на машине удастся обогнать электричку.

— Надо прыгать!

— На ходу!?

— Сорвем стоп-кран!

— И попадем в руки дорожной милиции.

— Может быть, попадем, а на «Здравнице» нас схватят почти наверняка. Стас, решаем быстрее, скоро остановка.

— Была не была!

Мы прильнули к окну в поисках подходящего места. Впереди показался железнодорожный переезд.

— Дэн, прыгаем сразу после переезда — чем ближе к трассе, тем лучше. Раздвигаем двери, — в лицо ударил сильный поток морозного воздуха. — Держи двери, а я — к стоп-крану! — командовал Стас.

Мимо меня промчался железнодорожный шлагбаум, и тут же в уши ударило громкое шипение сорванного стоп-крана. Поезд дернулся и начал быстро сбрасывать ход.

— Не будем ждать полной остановки, — прокричал Стас. — Приготовься!

Поезд почти остановился, Стас вернул ручку стоп-крана на место и мы прыгнули в глубокий снег. Я приземлился неудачно, слегка подвернув ногу. Стас помог мне выбраться из снега, мы вскарабкались на насыпь и двинулись в сторону переезда. Слава Богу, мы ехали в предпоследнем вагоне, на улице уже смеркалось, а электричка начала набирать ход, медленно удаляясь. Никаких преследователей видно не было.

Выйдя на Можайское шоссе, мы привели себя в порядок и решили поймать такси, но прежде надо было обсудить дальнейшие действия. Я присел на пенек.

— Стас, у меня есть ключи от квартиры, которую организовал мне отец. А ты, может, езжай домой? Сколько тебе еще можно терпеть из-за меня?!

— Дэн, брось! До квартиры еще добраться надо, а у тебя нога больная. Еще неизвестно, что с ней. Кстати, сильно болит?

— Болит, но, думаю, ничего страшного нет, просто растяжение. Ты и так сделал для меня много. Больше я не хочу рисковать собой. И не спорь!

— Дэн, ну подожди, не пори горячку, давай я тебе помогу.

— Не надо, поверь. Мне лучше одному, я прошу тебя.

— Нет, Дэн. Ты сейчас возбужден, тебе и так тяжело, а две головы лучше, чем одна. Я уеду домой, как только ты нормально устроишься, договорились?

— Ну хорошо. Спасибо тебе, Стас!

— Да чего там.

Через 5 минут у обочины притормозил старенький «жигуленок», Стас махнул рукой, и мы уселись на заднем сидении, за время пути никто не проронил ни слова.

Мы благополучно миновали милицейский пост на пересечении с МКАД и въехали в город. Через полчаса машина остановилась около типовой многоэтажки в Олимпийской деревне.

Вечером разговор со Стасом не клеился — слишком сильны были переживания минувшего дня. Мы рано разошлись по комнатам, очень хотелось спать.

Я уже было собрался лечь в постель, как перед глазами мысленно возник лик святителя Николая, каким он изображен на иконах.