Покоренная графом - Салли Маккензи

– О, мне уже пора идти…

– Вздор. – Диана жестом подозвала мисс Коновер, и та, приблизившись к графу, забрала у него Марту и увела за собой Джудит. – Утро слишком хорошее, чтобы проводить его в доме. – Виконтесса лукаво улыбнулась, затем, изобразив смятение, проговорила: – Ах, я же совсем забыла, что хотела обсудить кое-что с мисс Коновер. Вы не подержите минуточку Вонючку, мисс Уилкинсон?

Алекс был не настолько слеп, чтобы не разглядеть у себя под носом откровенное мошенничество. А Джейн в ужасе воскликнула:

– Я никогда не держала младенцев! Я не знаю, что с ними делать!

– Ой, не беспокойтесь. Вонючке уже почти два месяца, и он настоящий здоровяк. – Диана положила младенца на колени Джейн. – Просто придерживайте его руками, и все будет в порядке.

Младенец Кристофер одарил Джейн беззубой улыбкой.

– Ооо!.. – Джейн заулыбалась ему в ответ, затем посмотрела на Алекса и пробормотала: – Я и в самом деле никогда не держала младенцев.

Граф сел на освободившийся стул и осведомился:

– Неужели и впрямь никогда не держали?

Почему-то ему казалось, что все женщины имеют опыт ухода за младенцами.

Джейн со вздохом покачала головой.

– Нет, никогда. У моей подруги Кэт полно младших братьев и сестер, а у меня есть только Рэндольф, но он старше меня на пять лет. А ваша сестра насколько старше вас?

– Тоже на пять лет. – Граф скорчил гримасу. – В детстве мне приходилось часто играть в разные девичьи игры. То есть в то время, когда меня еще водили на помочах.

Джейн засмеялась.

– Когда имеешь старшего брата, все по-другому. Рэндольф просто не обращал на меня внимания, когда мог, а когда не мог – едва терпел. – Она взглянула на Би. – Должно быть, вам было… тринадцать, когда родилась Би?

– Да, верно. Поскольку же Диана с Роджером оказались весьма плодовиты… В общем, с тех пор я постоянно окружен детьми разных возрастов.

А вскоре ему придется изображать почетного дядюшку перед детьми Маркуса и Нейта.

Тут Кристофер вдруг заворочался и закряхтел.

– Ой, что же мне делать? – Теперь в голосе мисс Уилкинсон зазвучала паника. – Может быть, лучше вам его взять?

Алекс пожал плечами. Почему-то ему нравилось смотреть, как эта женщина управлялась с младенцем.

– Попробуйте положить его на плечо и погладить по спинке, – сказала она с улыбкой.

Джейн с сомнением посмотрела на него, но сделала так, как он советовал. И Кристофер тотчас успокоился.

Мисс Уилкинсон хихикнула.

– Он сосет мне шею. Так забавно…

У Алекса возникло крайне неприличное желание сделать то же самое. Ох, наверное, ему следовало как можно быстрее излечиться от своих чувств к мисс Уилкинсон, иначе в дальнейшем будет весьма неловко. Его ближайшие друзья были женаты на ее ближайших подругах, так что их пути будут в любом случае часто пересекаться.

– Ой, а что он делает теперь? – Мисс Уилкинсон в тревоге посмотрела на графа. – Что с ним случилось?

Алекс взглянул на Кристофера. Личико младенца покраснело, и он опять громко кряхтел.

– Я думаю, Вонючка только что продемонстрировал нам, откуда взялось его прозвище, – ответил граф, стараясь не рассмеяться.

Джейн нахмурилась. Затем принюхалась.

– Ой! – Она наморщила носик и снова взглянула на младенца. – И что же мне теперь делать?

– Надо позвать подкрепление. Диана, иди сюда!

Диана, весело болтавшая с мисс Коновер, оглянулась.

– А что случилось?

– Вонючка… навонял.

– Да, он и впрямь только что покушал, – отозвалась виконтесса.

Вскоре мисс Коновер забрала юного Кристофера и унесла куда-то, чтобы привести в порядок. Диана же отвела младших девочек к Би и Каролине, а затем вернулась к брату и мисс Уилкинсон.

– Вонючка не испачкал ваше платье, Джейн? – спросила она.

– Н-нет. – Джейн встала, чтобы осмотреть платье. – Нет, вроде бы нет…

– Ну, если вы обнаружите какие-нибудь… гм… пятна, сразу дайте мне знать, и мы все уладим.

Мисс Уилкинсон кивнула.

– А где все остальные? – спросил Алекс, хватаясь за первую же тему, пришедшую ему в голову, чтобы отвлечься от кишечника Вонючки.

– Кто где, – ответила Диана. – Мама с мистером Грантом ушла в деревню. Ты же знаешь, что они собираются пожениться?

– Что ты сказала? – воскликнул граф.

Би и Каролина оглянулись. И даже игра в салки на время приостановилась.

– Все в порядке! – крикнула Диана дочерям и снова повернулась к брату. – Так ты не знал?

– Нет, разумеется, – в растерянности пробормотал Алекс. Еще один пример того, что он ничего не понимал в жизни окружавших его людей. Однако теперь, задумавшись, он сообразил, что в последнее время действительно очень часто видел маму вместе с Грантом. – Но разве они… не староваты для этого? Ведь маме уже давно за пятьдесят.

Диана расхохоталась.

– Нет, конечно, нет! Мне тоже потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этой мысли, но, думаю, они будут счастливы вместе.

– Ну… как скажешь, – пробормотал Алекс. Скорее всего им просто требовались теплые близкие отношения – платонические близкие отношения – в их-то преклонном возрасте.

Мисс Уилкинсон кашлянула, привлекая их внимание.

– Прошу меня извинить, но, думаю, я пойду в дом.

– Да, хорошо. – Диана лукаво улыбнулась, а ее брат тотчас насторожился. Именно такая улыбка сестры всегда означала неприятности. – Знаете, Джейн, я совсем забыла спросить… Хорошо ли вы прогулялись сегодня утром?

– Н-неплохо. – Мисс Уилкинсон густо покраснела.

Диана же, снова улыбнувшись, сказала:

– Ранним утром озеро особенно красиво. Я и сама люблю туда ходить, точнее – любила, до того как родился Вонючка. – Она засмеялась. – Но рано или поздно он станет спать по ночам. Слава богу, в конце концов это происходит с ними со всеми.

Невольно вздохнув, граф пристально посмотрел на Джейн.

– Вы что, были сегодня утром на озере?

Она судорожно сглотнула и, коротко кивнув, пролепетала:

– Да… была… В-ваша с-сестра п-предложила м-мне с-сходить т-туда п-прогуляться.

Алекс обратил взор на сестру, которой рано утром сказал, что собирался поплавать…

– Диана, как же так?..

– Ты о чем? – Виконтесса пожала плечами, но глаза ее смеялись. – О боже! – воскликнула она в притворном ужасе. – Но вы же не столкнулись там друг с другом?

– Нет. – Алекс взглянул на мисс Уилкинсон. Теперь ее лицо сделалось абсолютно белым.