Посмотреть в послезавтра - Надежда Молчадская

– Вчера вечером меня посетила Мария Петровна Крылова, оставила тетрадь с записями дневника В. К. Пациентка вела его с десяти лет. Прослеживается неординарная работа мозга. В дневнике она выражает свои мысли, не присущие для этого возраста. Если Вам необходимо проверить, передам его через Валентину.

– Не думаю, что нас это заинтересует. Работа мозга – это ваше поле деятельности. Экспериментируйте, если по вашему мнению это необычное явление.

– Организуйте в срочном порядке командировку в ДЖ. Со мной поедет мой ученик. Вы знаете, о ком я говорю. Он на пороге большого открытия, для опытов мы забираем В.К. Обеспечьте пациентке специализированную транспортировку. Также нам нужна дежурная медсестра из другого отдела. Надеюсь, Вы понимаете меня.

– Завтра ночью за Вами приедут.

– Хорошо, до связи.

Валентина молча зашла в кабинет, поставила кассету в дистанфон и вышла. Прошло 5 минутни одного звука. Молчание продлилось еще минуты две. Потом появился храп Зельца, чтото упало на пол, по всей видимости, свалились очки с носа. Потом непонятный шум сопровождал его перемещение, закрылась дверь. Тишина прервалась, Венера заговорила. «Папа! Спасибо тебе за твой труд. Спасибо тебе за твою молчаливость, спасибо за наш дом, за мое обеспеченное детство. Спасибо за твои умелые и натруженные руки. Спасибо за книги. Спасибо за терпение. Ты идеальный папа! Я тебя очень люблю! Мамочка, любимая моя мамочка. Прости меня за грубость, за мой эгоизм. Ты столько всего хорошего сделала для меня, я никогда не задумывалась, сколько тебе всего в жизни досталось. Спасибо за чистое и наглаженное белье, за утренние завтраки. Ты исполняла все мои прихоти, и я принимала все, как должное, ты никогда не наказывала меня, хотя я заслуживала плетки – и не один раз. Спасибо, что ты всегда меня понимала и жалела. Спасибо, что ты никогда не навязывала свою точку зрения. Спасибо за то, что в нашем доме никогда не было сплетен и осуждений в чужой адрес, спасибо тебе за твою веру в мои неосуществимые мечты. Спасибо за безграничную любовь ко мне и людям. И если мне вновь пришлось бы выбирать родителей, я бы у Бога попросила только Вас. Вы у меня одни такие, я это точно знаю, потому что… МАМА! МАМА! МАМА!»

Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Лента кассеты не издавала ни единого звука. Какая мама, какой папа? Я остановил кассету. Наверное, в своем состоянии она проживает новую жизнь. Меня охватило чувство одиночества, мне ведь никогда не доведется услышать таких признаний. Ради этого стоит жить, но увы, я выбрал для себя иной путь. Мой ребенок – это наука. Так, время не для раздумий, надо собираться. Кассеты оставляю – дневника достаточно. Все анализы приготовит Валентина. Остальное все есть на месте.

Подошел к окну. Все как обычно: народ передвигался одной серой массой, ни одного яркого пятна. Так еще простоял минут 15, всматриваясь в глубину парка, но там тоже ничего примечательного не увидел, кроме одиноких дубов, расположенных на приличном расстоянии друг от друга. Их мощные стволы напомнили мне мой возраст, – сплошная тоска.

На подоконнике на своем привычном месте стоял горшок с кактусом. «Ну что, мой молчаливый собеседник. Покидаю тебя, не знаю, когда возвращусь, не грусти без меня!»

Земля в горшке высохла, и появились трещины. Набрал в стакан воды и полил цветок. Земля моментально впитала влагу.

«Я совершенно забыл про тебя, дружок, извини». Подлил еще немного, вода уже медленно просачивалась сквозь трещины.

«Ну ты и водохлеб. Но ты дождись меня, кто, как ни ты, выслушаешь и молчаливо согласишься со мной. Не подведи».

– Владимир Яковлевич, с кем Вы беседовали?

– Прости, Валентина, не услышал, как ты вошла, общался с другом. – Профессор приподнял горшок.

Она кашлянула в кулак, явно пряча улыбку.

– Валечка, поливайте цветок раз в неделю, не чаще.

– Хорошо, хорошо. Вот все анализы В.К. Я уже в курсе, меня предупредили.

– Спасибо, Валентина, приготовьте ее к транспортировке. Сегодня еще увидимся. Да, вот еще что, – позвоните Зельцу и пожелайте от меня скорейшего выздоровления.

– Будет исполнено.

Продолжая кашлять, прикрывая рот, она вышла. Неужели я так смешон? Все может быть, за собой человек редко замечает странности в поведении; по всей видимости, мой возраст не сделал для меня исключения.

Собрав талмуды, вышел из клинники, прохладный осенний воздух наполнил мои стареющие легкие. Решил возвращаться другой дорогой, сделаю крюк, подышу воздухом. Свернул в переулок, но ничего интересного вокруг не наблюдал. Архитектура тоже не добавляла настроения, стояли дома-близнецы. Навстречу мне приближалась молодая пара. Посмотрел им в глаза. Люди как люди, ничего особенного, а что я хотел увидеть – сам не понимал. Можно подумать, мои глаза излучают беспрерывное счастье. Жил все эти годы только опытами, ничего вокруг не замечая. Вот и наступил момент разочарования. Мои достижения в науке принесли мне славу и удовлетворение. Амбиции только, амбиции двигали мной. Слава Богу, в мою голову не пришли новые идеи. Моя вакцина – это оружие, которое по большому счету не принесло людям ни славы, ни счастья. Полностью уничтожила индивидуальность и превратила народ в серую массу. Сколько же моя вакцина сожрала талантов, а может быть, и гениев! На тот момент мне казалось, что я поступаю правильно. Мои утопические взгляды сделать людей счастливыми провалились с треском. Человеческий организм можно обмануть на время, это как анастезия: продержится после операции несколько часов, а потом человек чувствует боль. Так и моя вакцина вымывается с годами, и люди уже не чувствуют удовлетворения от предлагаемой им жизни. И только алкоголь отводит от реальности, ведь спиваются все социальные слои населения. Всеобщего счастья не наступило.

Доплелся до дома, «рентген», наверное, отправился подкрепиться. Это обстоятельство меня обрадовало. Проверил почтовый ящик, корреспонденции не было, – да и ладно, любовных писем не жду. Повесил плащ на крючок, зашел в ванную, помыл руки. Ноги потащили меня на кухню. Сегодня еще ничего не ел. Моя любимая Варвара оставила на столе котлеты, прикрытые полотенцем, они издавали божественный аромат. Мое любимое блюдо – пюре с котлетами, но как с такими ингредиентами не пропустить рюмочку?! Открыл пенал, на месте почти пустой бутылки, сверкая этикеткой, на меня смотрел коньяк «Белый аист». Вот душа-человек Варвара, поворчит, а все равно купит. Знает мою слабость. За то и ценю. Пропустив пару рюмочек и плотно закусив, почувствовал прилив сил. Так дневник Венеры чуть не забыл, зашел в спальню, достал из ящика тетрадь и положил в саквояж.

Надо же, выдумщица придумала себе жизнь, которой не было. Выбор профессии: банальный бухгалтер на молочном заводе, сплошная рутина. Людей не любит, кроме подруги. Мать для нее – злейший враг. Неужели в десять лет она понимала, что выбора у нее особого не будет, и внутренний протест приобрел другую форму существования. Ее мозг посчитал, что в коме ей будет гораздо комфортней. Ведь кома – это промежуток между жизнью и смертью.

Поменял жизнь миллионам, не церемонясь, а чужой дневник счел стыдно читать. Вот тебе и самоанализ. И как разделить стыд и совесть, когда затрагиваются мои интересы, в данном случае – мои достижения? Вера в свою исключительность перечеркивает все внутренние противоречия, тогда стыд и совесть вроде бы совсем не при чем. Эгоизм – вот главный червь человека, выедающий все положительные качества изнутри.