HYPERкоролева - Анна Алексеева

– Боюсь, огорчу… У нас… Сил… – с расстановкой говорит Петух, медленно натягивая маску на усталое лицо. – Не меньше!

– У нас?!

Я вздрагиваю от глухих ударов по стеклу. В панорамное окно за спиной ученого звездами впечатываются три черные фигуры в масках Выхухоли, Утконоса и Сома. Раздается хлопок и окно взрывается. В зияющую, завывающую ветром дыру влетают еще трое зверей, их квадрокоптеры включены и неуправляемы – они с грохотом и жужжанием моторов бьются в стены кабинета, как мухи в банке. Выхухоль задом наперед влетает на огромный шкаф с посудой, на секунду цепляется за верхнюю полку и сразу же обрушивает за собой весь шкаф, стопки декоративных тарелок из которого разбиваются с оглушительным звоном, заваливая Выхухоль. Неуправляемый Сом своими винтами в клочья разрывает картину на стене кабинета – ошметки холста с портретом ученого вихрем кружатся вокруг его стола. Из новой тройки только Утконосу удается выключить и сорвать с себя обезумевший квадрокоптер. Утконос бросается к ученому, все также неподвижно сидящему в кресле, но Свинья ставит Утконосу подножку, тот падает и Носорог обрушивает на его голову свою ножищу, раскалывая маску вместе с черепом. Мозги Утконоса, шипя и пузырясь, начинают медленно продавливаться сквозь трещины в смятой маске.

– Носорог и Свинья – крысы! Бей предателей! – голос Петуха в динамиках срывается на визг, Петух жмет на гашетку, но в магазине автомата, который он забрал с трупа охранника, почти не остается патронов – короткая очередь проходит над лысой фиолетовой головой ученого, выбивая осколки стекла из остатков окна. Автомат замолкает. Свинья и Носорог накидываются на мелкую Выхухоль, пока Сом с огромной скоростью вращается под потолком, сливаясь в один черный круг. Выхухоль не держит удар – Свинья бьет ее в торчащий пучком нос и Выхухоль, перелетев половину кабинета, заваливается за диван. Я бросаю взгляд под потолок, где Сом продолжает вращаться – на моих глазах ему удается расстегнуть крепление квадрокоптера и тяжелый Mavic Human Fly 2028 по инерции отлетает в одну сторону, разлетаясь на куски после удара о стену – винты впиваются в гипсокартон в сантиметрах от моего лица. Сома кидает в другом направлении – прямо в разбитое окно. Его дикий удаляющийся вопль еще некоторое звучит в наушниках, заканчиваясь сочным хрустом переломанных костей и невнятным бульканьем, когда Сом приземляется, упав на бетон с 400-метровой высоты.

Остается один Петух. Силы неравны. Я ору, дико, истошно ору – в который раз за вечер, потому что дисковая пила Носорога по касательной отрубает Петуху клюв вместе с нижней челюстью и головой вообще, забрызгивая меня фонтанами темной крови. Кровь слабеющими фонтанчиками бьет из разрубленных артерий, тело Петуха делает еще несколько неуверенных шагов в мою сторону, совершая странные взмахи руками, словно он пытается взлететь, после чего обмякает и падает у ног предателей. Ноги Выхухоли торчат из-за дивана. Я стою, вся дрожа. Меня трясет. Только сейчас я понимаю, что Кролик куда-то делся. Сбежал?

– Полагаю, мы видим нового лидера «Мужского государства», – выдержав паузу, замечает ученый.

– Вы наш новый босс? – спрашивает у него Носорог.

– Да. Для начала – отведите главную героиню в зал эмоскопов. Надо избавить ее от груза ночных кошмаров этого вечера.

Я издаю писк ужаса и рефлекторно закрываюсь руками, чувствуя, как спазм в горле не дает мне сказать ни слова.

– Форматните ей память за последние 24 часа. Пусть проснется в своей квартире как ни в чем не бывало.

Поняв, что меня не будут убивать, я успокаиваюсь и чувствую, что больше не могу сегодня бороться. Я бессильно повисаю на руках Носорога и Свиньи. Они затаскивают меня в уже знакомый зал эмоскопов.

– Как включать эту штуку? – басит Носорог.

– Он сказал, что не сложнее шредера, – бормочет Свинья, осматривая машину, похожую на ментоскоп, под который я ложилась на фармазаводе в промышленной зоне.

Меня бросают на кушетку. Лицо закрывает круг ментоскопа. Гудение машины, мерцание огней, экран гаснет и… ничего не происходит.

– Эй, Рокстеди и Бибоп. Давайте помогу, – я слышу знакомый голос. Это та самая влюбленная в меня врачиха – двойной агент!

Я осторожно высовываю голову из под диска ментоскопа. Кажется, она делает знак глазами. У меня нет сил допытываться, не слишком ли много совпадений. Снова мерцание и гудение. Из принтера рядом вылезает лист с диаграммами. Она снова спасла меня. На этот раз от амнезии. Я изображаю, что уснула.

– Я отдам это главному, – она кивает Рокстеди и Бибопу. – Мальчики, доставьте ее домой. В целости и сохранности. И не забудьте ее шмотки.

Громилы кивают. На машине корпорации Рокстеди и Бибоп заезжают в подвал за моими вещами, довозят до дома, заносят в квартиру и оставляют лежать на диване. Они бросают корону на пол и она закатывается под диван. Я все помню. Я твердо решаю завязать с приложениями для знакомств. Буду знакомиться в жизни и других социальных сетях.

Работа, работа, работа. Рутина. Будни. В моей жизни ничего не изменилось – этого совсем не ждешь от женщины, на глазах которой так много людей умерло мучительной смертью. Моя психика оказалась крепкой и человеку свойственно быстро забывать все плохое. Ну умерли и умерли.

Я равнодушно выполняю свои обязанности. Испытания закалили меня. В мой кабинет на рентген заходит очередной клиент. Я выхожу из-за свинцовой двери со свинцовым фартуком в руках. Между нами тотчас пробегает искра. Чуть покраснев, одеваю на него фартук, преувеличенно внимательно застегиваю липучки, делаю много лишних движений.

– Стойте прямо.

Лицо клиента спокойно. Он похож на Тома Харди. Я, разочарованная, собираюсь уходить за свинцовую дверь и включать аппарат. Я медлю, я уже почти развернулась в сторону двери…

– Девушка, – неожиданно говорит он.

– Что? – замирая, тут же отзываюсь я.

Смущенно откидываю назад локон волос.

– В… ва… – запинаясь, говорит он.

– Ну? – подбадриваю я, улыбаясь.

– В-вашей маме зять не нужен?

Я краснею.

– Надо у нее спросить, – тихо говорю я, стоя где стояла.

Повисает неловкая пауза. У меня есть куча сухих дров и канистра с бензином. Так разведи огонь. Достаточно еще одной искры.

– Давайте поговорим об этом, – предлагает он более уверенно.

– Давайте, – говорю я. – Только снимок сделаем.

Я делаю снимок и снимаю с него фартук.

– Я хороший рестик знаю, – говорит он торопливо. – «Блокаду». На Невском, 45. Сходим?

– Сходим, – эхом отзываюсь я.

Наше первое свидание с ЛВМЖ проходит в первый день зимы. Очень холодно. Кружатся мелкие снежинки. Снег засыпает грязные лужи, быстро смешиваясь с ними в мерзкий коктейль. Коммунальная машина разбрызгивает песок и становится еще грязнее.