Книги онлайн и без регистрации » Ужасы и мистика » Черный венок - Марьяна Романова

Черный венок - Марьяна Романова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 102
Перейти на страницу:
ночи, любила работать по ночам. Здесь, в Верхнем Логе, это было особенно приятно – просторная застекленная веранда с дощатым полом, на котором так приятно стоять босыми ногами, и серебряная луна в окне. Тогда художница чувствовала себя немножечко ведьмой.

Но холод, который внезапно ее сейчас накрыл с головой, казалось, вовсе не имел отношения к погодным условиям. Он словно поднимался из самого ее сердца и был каким-то потусторонним. И еще ей снова стало страшно. Никого не обнаружив в сенях, женщина успела убедить себя, что ей все померещилось, – нервы, бессонница, а тут вдруг страх сковал ее ноги ледяными цепями. Ангелина сначала услышала странный стук и только потом поняла, что это стучат ее зубы. Ей захотелось подобрать повыше юбку и убежать, запереться в доме. Пожалуй, по возвращении в Москву надо будет показаться знакомому психиатру, профессору Шафрановичу, с которым некогда у нее был короткий, но яркий роман.

И тут с обеденного стола неожиданно упала ваза – скользнула вниз и раскололась надвое.

Ангелина вздрогнула. Странно, она же прекрасно помнит, что поставила ее не на край. У нее вообще в некотором роде фобия битой посуды. Когда-то давно у ее матери было необычное хобби – коллекционировать старинные сервизы. И Ангелину с детства приучили уважать стекло, фарфор. Ей всегда было важно, из какой чашки пить кофе и в какую вазу ставить цветы. И с посудой своей она обращалась бережно.

Она успела обо всем этом подумать – и увидела его. Сначала-то не обратила на него внимания, потому что искала глазами взрослого человека, и, только чуть опустив глаза, заметила. Он же был ребенком, еще даже не подростком, младше ее дочери. Худеньким, с узкими плечиками и тощими конечностями. Он стоял у стола, покачиваясь, и обеими руками держался за его край. У Ангелины отлегло от сердца – ребенок… заблудился… устал… Но только на секунду. Пока не рассмотрела, какое серое у него лицо, какие синие губы и как его голова все время заваливалась то вбок, то назад, как будто шее трудно удержать ее ровно.

Длинная челка почти закрывала лицо мальчика, и он не мог видеть Ангелину. Но стоило ей появиться на террасе, стоило заметить его, как ребенок встрепенулся, как-то по-собачьи повел носом и двинулся вперед, придерживаясь за край стола. Он пошел прямо к ней. И чем ближе подходил, тем сильнее становился запах влажной земли, шедший от него. А из горла его доносились булькающие звуки, словно клокотала мокрота.

Ангелина поймала себя на мысли, что его присутствие усыпляет, ей хочется сесть на пол и ждать его – совсем как в страшном сне, когда ты не можешь убежать от чудовища, потому что как будто увяз в густом киселе.

И вот он уже тянет к ней руки… она даже отстраненно отметила, что кожа на них вздулась и ее покрывают темные буро-зеленые пятна. Вот ухватил за подол ночной сорочки… Но тут Ангелина словно проснулась – одним прыжком метнулась назад, в зал, захлопнула дверь, задвинула щеколду и рухнула на пол. И ей все казалось, что вокруг так густо пахнет землей, будто она сама находится в могиле.

До утра женщина проплакала. А когда взошло солнце, уже не была уверена, на самом ли деле к ней явился мертвый мальчик или то были шалости разыгравшегося воображения.

* * *

– Каждый день, ровно в полдень, мы молимся, – объяснила Лада, заплетая Даше косы. Ее проворные пальцы ловко управлялись с длинными волосами девочки. – В это время тебе лучше оставаться дома.

Даша смотрела на нее настороженно и уныло. Она находилась в лесной деревне уже больше недели – много бесконечных тревожных дней. И каждую минуту чувствовала себя пленницей, хотя никто ее не удерживал, а внешние ворота запирались только на ночь. Она могла свободно гулять по территории, большинство жителей были с ней приветливы, каждое утро Лада готовила для нее потрясающие кружевные блинчики с творогом и домашним вареньем, ей выдали потрепанный томик «Трех мушкетеров», деревянные пяльцы и несколько мотков разноцветных шелковых ниток, чтобы было чем себя занять.

Почему-то Даша уже не ощущала, как в первый день, того истерического сорта волнения, которое заставляет людей кидаться в огонь, спасая себе подобных, на олимпийской скорости убегать от погони, по-кошачьи взбираться на забор, увидев разъяренного добермана. Волнения больше не было, осталось лишь неприятное зудящее недоумение, которое тоненько плакало где-то в районе солнечного сплетения. По утрам Лада поила ее сладковатым травяным отваром, и на третий день Даша заметила, что в первые часы после этого на душе как-то особенно хорошо – безмятежно, спокойно, светло, как в чисто убранной солнечной комнате с видом на лазурный океан.

– Но как же моя мама? – все же допытывалась девочка. – Она ведь волнуется, места себе не находит! Мне бы только ее предупредить. Если я не могу отсюда выйти, то хотя бы предупредить!

Лада, улыбаясь, гладила ее по голове.

– А ее уже предупредили, – вдруг неожиданно выдала она в какой-то из дней.

– Как? Когда? Кто? – оторопела Даша.

– Придет время – узнаешь.

Это был самый популярный ответ на все вопросы. Так говорили все жители деревни, с которыми Даше довелось познакомиться.

– Ты врешь все! – разозлилась девочка.

Лада не обиделась. Ее зеленые глаза блестели космически необъятным сочувствием.

– Солнышко, ну зачем мне врать? Я тебе сто раз говорила: если хочешь уйти – иди. Никто ведь не держит.

– Но… Там же они! – Дашина нижняя губа предательски задрожала, но девочка до последнего сдерживалась, плакать перед насмешливой Ладой не хотелось. – А что, отсюда никто никогда не выходит? Мне кажется, я видела, как вчера люди уходили в лес, а вернулись с бидонами черники.

– Я знаю, – спокойно отвечала та. – Придет время, и тебя научат, как с ними уживаться. Тогда и сможешь вернуться. Поверь, сейчас просто не получится.

– Но почему меня никто не может проводить? Почему? Если вы спокойно ходите туда, то почему не можете взять меня с собой?

– Это слишком сложно, – хмурила ясный лоб Лада. – Да мне и не объяснить. Дашенька, ну разве тебе так плохо тут? Поверь, твоя мама ни о чем не волнуется, с ней связались. Я не стала бы тебя обманывать. Ты сама почувствуешь, когда тебе можно будет уйти.

Все Дашины просьбы, уговоры, трогательные попытки подкупить разбивались вдребезги о сочувственное спокойствие. Казалось, Ладу невозможно смутить, обидеть или ввести в замешательство.

В деревне проживало около сорока человек, причем среди них не было ни стариков, ни детей. Большинству было между тридцатью и сорока годами, хотя попадались и молодые. Девочке запомнился черноволосый субтильный мальчик лет пятнадцати, который отличался от других нервозностью, сопровождавшей каждый его жест. Его словно пронизывали голубоватые электрические нити. И на шее

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 102
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?